В «Плоской части» Киева, прилегающей с северо-запада к Подолу, находится серьезно поврежденный и остающийся загадочным комплекс археологических памятников «дружинного периода» (цв. вкл. 11). Его привлекательность для исследователей связана, главным образом, с находками вещей «скандинавского круга», входящих в состав погребений большого курганного некрополя. В отличие от погребений Старокиевской горы, захоронения в «Плоской части» М.К. Каргер объединил в Киевский могильник-II (Каргер 1958: 135). Кроме того, на этой же территории в 1863 г., вблизи Иорданской церкви на Богословском кладбище, на глубине полтора метра (2 аршина) был обнаружен монетно-вещевой клад. Сокровище находилось в горшке, от которого, к моменту обнаружения, сохранились лишь фрагменты. Монетную часть клада составляли 192 арабских дирхема 893/94-935 гг. чеканки. Среди монет необходимо отметить две – с ушками для подвешивания (припаянными или закрепленными заклепками (?)); девять – с пробитыми отверстиями; четыре – с граффити, напоминающими скандинавские руны. По некачественным прорисовкам несохранившихся вещей известны два серебряных пластинчатых перстня с завязанными концами, круглая серебряная подвеска с полусферическим, покрытым зернью, центром, к которому сходятся треугольные, также зерненые, сектора; кусок серебряной проволоки. Общий вес монет и перечисленных предметов: 1 фунт 37 унций 78 долей, что составляет 1563, 78 г. (Тизенгаузен 1867: 138-139; Беляшевский 1888: 137; Корзухина 1954: 84; Каргер 1958: 120-121; Зоценко 1989: 63-64; Гарбуз 1993: 74-83; Мельникова 2001: 136-137). Согласно рукописной сводке В.Б. Антоновича «Монетные клады города Киева», составленной в 1878 г., в состав «Иорданского клада», помимо выше указанного, входили еще два слитка серебра (ІРНБУ. Ф. І/7818. Спр. № 6. Л. 13).
Г.Ф. Корзухина специально обращала внимание на скандинавские традиции в древнерусском искусстве не только в связи со стилистическими особенностями искусства эпохи викингов, но и в связи с сюжетами, связанными с мотивами скандинавской мифологии и эпоса. К таким стилистически не связанным со скандинавскими традициями памятникам декоративного искусства Г.Ф. Корзухина относила, в частности, камские кресала X – начала XI в. с симметричной композицией: бородатый человек между двумя хищными птицами (см. каталог находок – Крыласова 2006: 64-73). Г.Ф. Корзухина конкретизировала изобразительные параллели этой композиции – на круглых серебряных или бронзовых привесках из Бирки (погребение 762), Гнёздова, Васильков и других памятников X в. изображен бородатый персонаж, обнимающий двух птиц (рис. 1: 1, 2).
В XIX в. в летописной местности Плеснеск (ныне деревня Подгорцы Бродовского района Львовской области Украины) были раскопаны несколько курганов средневекового могильника. В настоящее время мы располагаем сведениями о четырех из них, которые на фоне всего некрополи выделялись своими размерами. Эти памятники, ставшие известными во второй половине упомянутого столетия, и являются предметом нашей статьи.1
Первый курган, находившийся на земельном участке, принадлежавшем Василию Толочко, был раскопан археологом-любителем Болеславом Шанявским 2 сентября 1874 г. В погребении был обнаружен скелет, ориентированный головой на запад. С правой стороны погребенного лежала сабля, возле ног — ведро. Здесь были обнаружены перстень с эмалью (?), нож, крючок и гвозди. Сабля, известная лишь по архивному рисунку (рис. 1: 1), имеет короткое лезвие и перекрестье типа I А по А.Н. Кирпичникову. Ее приблизительные размера: с.о.дл. — 81 см, дл. к. — 75 см, ш. к. — 3,3 см, дл. п. — 9,8 см.2 Несмотря на некоторые колебания, это оружие можно датировать концом X — серединой XI в. Погребение следует сопоставить с другим подгорцевскими курганами с оружием. Его хронология основывается на датировке сабли (Liwoch 2005: 37-39).
Специального исследования, посвященного мечам Дании эпохи викингов, не существует. Отчасти это можно объяснить трудностью в определении историкокультурных границ этой страны в изучаемую эпоху. Политические границы изменялись за последнее тысячелетие несколько раз, и то, что некогда было «датским», принадлежит сейчас Швеции (провинции Halland, Skane и Blekinge) и Германии (Schleswig/Holstein). В ряде работ Анна Педерсен попыталась собрать наиболее полную сводку погребений с оружием, с учетом находок изо всех исторических областей Дании (Pedersen 1995; 1997a; 1997b; 2002; 2003). Однако в собранный материал не были включены случайные находки, а также фрагменты или детали мечей, которые опубликованы в виде каталога-приложения к настоящей статье. Этот каталог находок основан на публикациях, личном просмотре фондов и экспозиции Национального музея в Копенгагене, а также двух музеев в Лунде (LUHM и Kulturen).
Одной из известнейших работ Г.Ф. Корзухиной является статья 1950 г. «Из истории древнерусского оружия ХІ века». В этой статье она разделила наконечники ножен мечей, найденные на Руси и в сопредельных регионах, на 8 рядов (иначе говоря, типов) (Корзухина 1950: 63-74). Через три года вышло в свет наиболее обстоятельное исследование по истории наконечников ножен Балтийского региона, автором которого был Петэр Паульсен. Он выделил 7 основных типов наконечников, которые разделяются на группы и подгруппы. Главным основанием для выделения типов стали морфологические признаки наконечников и стилистические особенности их орнаментации (Paulsen 1953: 17-142). Предложенная Паульсеном типология стала общепринятой и была впоследствии использована многими исследователями для систематизации находок из различных регионов бассейна Балтийского моря и сопредельных территорий. Следует отметить, что принципы выделения типов у Г.Ф. Корзухиной и П. Паульсена во многом сходны, как и выводы этих исследователей относительно хронологии и происхождения ряда типов.
В работе Г.Ф. Корзухиной «Русские клады IX-XIII вв.», написанной более полувека назад, были выделены основные периоды древнерусских кладов: IX - рубеж IX и X вв.; вторая половина X - рубеж X и XI вв.; XI - начало XII в.; 70-е гг. XII в. – 1240 г. (Корзухина 1954). Это хорошо известное исследователям хронологическое деление служило единственным ориентиром для использования вещей из кладов в качестве источника для изучения древнерусского художественного ремесла, костюма и убора, прикладного искусства и культуры. В качестве основного показателя для отнесения клада к хронологической группе для Г.Ф. Корзухиной выступал состав предметов клада по типологическим категориям.
Следующей задачей является более дробное хронологическое деление комплекса вещей из кладов с целью реконструкции русского металлического убора.
В статье рассматриваются материалы двух новых грунтовых могильников из Нижегородской области, относящихся к немногочисленным, но ярким памятникам археологии Восточной Европы на заключительном этапе раннего железного века в I-III вв. н.э.
Ключевые слова: археологическая культура, этнокультурные процессы, миграция, курганные и грунтовые могильники, писеральско-андреевский тип памятников, ранний железный век.
В археологической науке нередко бывают случаи, когда открытие нового памятника изменяет или существенно корректирует представления об историкокультурной ситуации конкретной территории определенного времени. Появление же других аналогичных археологических объектов требует более пристального рассмотрения и выявления причинно-следственных связей этого явления, нередко ломая при этом устоявшиеся взгляды на этнокультурное развитие региона и историю народонаселения.
Вместе с длинным мечом в качестве основного оружия для тренировок нашим клубом когда-то рассматривалась в качестве важного объекта изучения техника меча и баклера. В данной статье мы представляем наиболее всестороннее исследование данного вопроса. Заключения, которые могут быть сделаны на основе приведенных доказательств, во многом удивительны и могут подвигнуть интересующихся к тому, чтобы пересмотреть историческую важность данной техники.
Техника меча и баклера была одной из древнейших и наиболее долго продержавшихся систем европейского фехтования. Тем не менее в значительной степени она находилась в тени техники фехтования «щит-меч» во времена Средневековья и дуэльного фехтования с кинжалом и рапирой в эпоху Ренессанса. Но в наши дни энтузиасты, изучающие европейские боевые искусства, вновь отдают дань уважения этой эффективной комбинации. В результате наблюдается повторная эволюция знакомой концепции этого разностороннего метода боя.