В XIX в. в летописной местности Плеснеск (ныне деревня Подгорцы Бродовского района Львовской области Украины) были раскопаны несколько курганов средневекового могильника. В настоящее время мы располагаем сведениями о четырех из них, которые на фоне всего некрополи выделялись своими размерами. Эти памятники, ставшие известными во второй половине упомянутого столетия, и являются предметом нашей статьи.1
Первый курган, находившийся на земельном участке, принадлежавшем Василию Толочко, был раскопан археологом-любителем Болеславом Шанявским 2 сентября 1874 г. В погребении был обнаружен скелет, ориентированный головой на запад. С правой стороны погребенного лежала сабля, возле ног – ведро. Здесь были обнаружены перстень с эмалью (?), нож, крючок и гвозди. Сабля, известная лишь по архивному рисунку (рис. 1: 1), имеет короткое лезвие и перекрестье типа I А по А.Н. Кирпичникову. Ее приблизительные размера: с.о.дл. – 81 см, дл. к. – 75 см, ш. к. – 3,3 см, дл. п. – 9,8 см.2 Несмотря на некоторые колебания, это оружие можно датировать концом X – серединой XI в. Погребение следует сопоставить с другим подгорцевскими курганами с оружием. Его хронология основывается на датировке сабли (Liwoch 2005: 37-39).
Гораздо лучше сохранилась информация о курганах, которые были профессионально раскопаны Тадеушем Земенцким. В 1881 г. он исследовал курган, названный им «Большой курган на крестьянском участке № 1» (wielka mogila na gruntach wloscianskich nr 1) (ZiemiQcki 1882: 60; ZiemiQcki 1883: 49), a осенью 1882 г. – два других кургана, расположенных вблизи друг с другом и названных им «Большой двойной курган № 1 и № 2» (wieto mogitø blizniaczа nr 1 i nr 2) (ZiemiQcki 1883: 43-48). Погребальный инвентарь из этих курганов хранится в Археологическом музее города Краков в Польше (инвентарный номер МАК/3744).
Гораздо лучше сохранилась информация о курганах, которые были профессионально раскопаны Тадеушем Земенцким. В 1881 г. он исследовал курган, названный им «Большой курган на крестьянском участке № 1» (wielka mogila na gruntach wloscianskich nr 1) (ZiemiQcki 1882: 60; ZiemiQcki 1883: 49), a осенью 1882 г. – два других кургана, расположенных вблизи друг с другом и названных им «Большой двойной курган № 1 и № 2» (wieto mogitø blizniaczа nr 1 i nr 2) (ZiemiQcki 1883: 43-48). Погребальный инвентарь из этих курганов хранится в Археологическом музее города Краков в Польше (инвентарный номер МАК/3744).
 |
| Рис. 1. Погребения курганов летописного Плеснеска. 1 – сабля из кургана, находящегося на земельном участке принадлежащем Василию Толочко (Архив МАК); 2-5 – погребение из Большого кургана на крестьянском участке № 1: 2 – план; 3 – золотой пластинчатый браслет; 4-5 – меч. Рисунки А. Дзедзиц; фото Р. Лапановского |
Высота Большого кургана на крестьянском участке – 2,5 м; в кургане зафиксированы следы грабительской ямы. На глубине 3 м от вершины были обнаружены два скелета в лежачем положении с западной ориентировкой (рис. 1: 2). С правой стороны от мужского костяка найден плохо сохранившийся железный меч типа S по Й. Петерсену (рис. 1: 4, 5; цв. вкл. 12: 13, 14). Его размеры: с. о. дл. – 86 см, с. дл. к. – 69 см, с. ш. к. – 5,2 см, дл. р. – 17,5 см, ш. к. – 9,6 см, выс. н. – 6,8 см, с. дл. п. – 10,9 см, выс. п. – 2, 8 см. Перекрестье и навершие имеют полихромное украшение (серебро, медь, латунь /aurichalcum/, составляющие мотив плетеного орнамента) по аналогии с рукоятями других мечей типа S. Погребение следует датировать второй половиной X – началом XI в. (Liwoch 2005: 42, 45, 49, 50, 52). На правой руке женского скелета находился золотой пластинчатый браслет (рис. 1: 3; цв. вкл. 12; 3), размер которого: д. – 24,1 см, ш. – ок. 0,4 см, т. – ок. 0,01 см, в. – 1,95 г. Нам не удалось найти аналогий этому изделию в российской и украинской литературе (Liwoch 2006а: 5-6, rys. 1). В рассматриваемом погребении найдена также кольчуга, которая не сохранилась, железный ключ (?), два бронзовых поясных кольца и лировидная пряжка, остатки двух ведер, одно из которых хорошо сохранилось, кости животных, оселок и костяная оправа. Все перечисленные предметы находились возле мужчины, а возле женского скелета были найдены сердоликовые бусины и глиняная посуда. Во рту мужчины, между зубами, обнаружена золотая бляшка – обол мертвых. Г. Леньчик (Leńczyk 1930: 371) писал о мече: «Znaleziono go przy boku rycerza, który wraz z małżonką spoczął w jednej wielkiej mogile. Nie był to zatem rycerz wędrowny, ale tu osiadły, co zdaje się potwierdzać duży klucz w kształcie kotwicy, klucz od ciężkiej bramy, złożony obok głowy zmarłego. Czy zmarły był Wikingiem, Warjagiem?- tego stwierdzić nie można, bo broń przejmowały ludy od siebie nawzajem; obecność dzielnego Warjagi jako pana na Pleśnisku nie jest wykluczona». Курган несомненно, был насыпан над погребением представителя местной элиты. Однако здесь не были зафиксированы предметы христианского культа. Это позволяет предположить, что погребенные являлись язычниками. Курган этот был сооружен, скорее всего, в последней четверти X – первой половине XI столетия.
Большой двойной курган (погребение № 1) достигал значительных размеров – его высота около 2 м, диаметр около 16 м. Здесь были прослежены остатки деревянной конструкции. На глубине около 2,75 м от вершины кургана покоились два человеческих скелета, повернутые головами к западу (рис. 2: 1). Длина мужского скелета 1,8 м, женского около 1,67 м. Могильный инвентарь богат и разнообразен. С правой стороны скелета мужчины лежал плохо сохранившийся железный меч (рис. 2: 14; цв. вкл. 12: 16) с дамаскированным клинком и рукоятью, украшенной медью и серебром (рис. 2: 11; цв. вкл. 12: 15) Его размеры: с. о. дл. – 80 см, с. дл. к. – 63 см, ш. к. – 3,9 см, дл. р. – 17,1 см, с. ш. к. – 6,5 см, выс. н. – 4,4 см, дл. п. – 10,1 см, выс. п. – 1,9 см. Согласно Й. Петерсену, меч принадлежит к типу V. Украшение рукояти для мечей этого типа не свойственно. Мотив плетенки на перекрестье сходен с мечом типа S, но украшающие навершие зигзаги и волюты не имеют аналогий. Меч следует датировать рубежом X–XI столетий (Liwoch 2005: 46, 51–54). Остатки клинка и ножен сохранились в виде бутероли (рис. 2: 13; цв. вкл. 12: 19), изготовленной из бронзы. Его размеры: выс. – 8,3 см, ш. – 4,1 см, т. – 2 см. Он украшен достаточно скромно. Наиболее близки этому экземпляру наконечники типа IIIc по В. Казакевичюсу, появившиеся в конце X – начале XI в. Погребение также возможно датировать концом X – началом XI в. (Liwoch 2005: 47, 53–54). Железный чекан (рис. 2: 12; цв. вкл. 12: 17), найденный рядом с мечом, имеет следующие размеры: о. дл. – 14,5 см, ш. л. – 3,1 см, д. отверстия – 2,2 см, в. – 136,7 г. Он принадлежит к типу I по А.Н. Кирпичникову, а датировать его можно концом X – началом XI в. (Liwoch 2005: 48, 54–55). Рядом со скелетом мужчины, около правой руки, был обнаружен разомкнутый серебряный граненый браслет (рис. 2: 9; цв. вкл. 12: 5) со следующими размерами: д. – 8,2 см, в. – 68,43 г., прут – 0,75 x 0,75 см. Украшение имеет аналогии среди памятников X – начала XI в. (Liwoch 2006a: 7–8). На пальце правой руки мужского скелета был обнаружен перстень из золотой пластины (рис. 2: 6; цв. вкл. 12: 7). Размеры перстня следующие: д. – 2,0 см, ш. – до 0,5 см, т. – 0,04 см, в. – 1,85 г. Изделие весьма простое по форме, выделяется лишь благородным материалом, из которого оно изготовлено (Liwoch 2006b). На левой руке покойника также находилось похожее кольцо (рис. 2: 7; цв. вкл. 12: 6) изготовленное из широкой плоско-выпуклой серебряной ленты. Размер кольца: д. – до 2,5 см, ш. – 0,6 см, т. – 0,22 см, в. – 6,70 г. (Liwoch 2006b). Несомненно, самым примечательным ювелирным изделием Большого двойного кургана является обнаруженный на пальце правой руки женского скелета серебряный перстень с полусферическим щитком-погремушкой (рис. 2: 8; цв. вкл. 12: 4). Размер кольца: выс. – 3,2 см, выс. щитка – 1,3 см, д. щитка – 1,9 см, в. – 14,76 г. Он украшен зернью и сканью. Датировать его можно второй половиной X – первыми десятилетиями XI в. (Liwoch 2006a: 9, 12). На левой руке у женщины найдены два более скромных серебряных перстня (Liwoch 2006b). Один (рис. 2: 15; цв. вкл. 12: 9), выполненный из плосковыпуклой ленты имеет размеры: д. – до 2,1 см, ш. – 0,4 см, т. – 0,11см, в. – 2,41 г., второй (рис. 2: 10; цв. вкл. 12: 2), является кольцом из профилированной тесьмы размерами д. – 2,2 см, ш. – 0,35 см, т. – 0,1 см, в. – 1,35 г. Особое внимание привлекают два серебряных крестика, найденных рядом со скелетами, принадлежащие к так называемым «крестам скандинавского типа» (рис. 2: 2, 3; цв. вкл. 12: 8, 12). Один имеет размеры выс. – 5,94 см, ш. – 5,14 см, т. – 0,15 см, д. колечка – 1,80 см, в. – 9,62 г., второй же выс. – 6,10 см, ш. – 5,12 см, т. – 0,15 см, д. колечка – 1,76 см, в. – 10,08 г. В схеме Й. Штекера эти кресты отнесены к варианту В.1 типа 1.4.3. Их можно датировать концом X – первой половиной XI в. (Liwoch 2006а: 7, 9–10, 12, rys. 2, 3; Liwoch 2007: 367–378). Интересно, что во рту обоих скелетов находились золотые бляшки, которые к настоящему времени не сохранились (рис. 2: 5). Их следует интерпретировать как оболы умерших. В рассматриваемой могиле найдены также и другие предметы: две серебряные поясные бляшки, остатки двух ведер, три ножа (один украшенный тонкой серебряной проволокой), кости животных, обломок стеклянного предмета. Все это зафиксировано возле скелета мужчины, а возле скелета женщины найдены бусины сердолика, горного хрусталя и стекла, височные кольца, в том числе серебряные, бронзовая ажурная подвеска, деревянная чаша, нож, глиняное пряслице и клыки кабана.
 |
| Рис. 2. Погребения курганов летописного Плеснеска. Погребение № 1 Большого двойного кургана: 1 – план; 2-15 – инвентарь: 2-3 – серебряные кресты-тельники; 4 – золотая проволока; 5 – золотые бляшки; 6-7,10 – золотые перстни; 8-15 – серебряные перстни; 9 – серебряный граненый браслет; 11,14 – железный меч; 12 – железный топорик; 13 – наконечник ножен меча. Рисунки А. Дзедзиц; фото Р. Лапановского |
Большой двойной курган интерпретировали по-разному. В. Антониевич (Antoniewicz 1928: 215) писал: «Charakterystyczne wyposażenie tego małżeńskiego grobu, tak odznaczającego się pośród ubogich grobów kurhanowych na cmentarzysku podhoreckiem, zdaje się wskazywać na dominujące znaczenie zmarłego, być może, chrześcijanina wikińskiego, który pojąwszy za żonę Słowiankę, mógł dojść do znakomitej godności naczelnika szczepu na północnem Podolu». Г. Леньчик (Leńczyk 1930: 372, 374) предположил, что в могиле в конце XII в. похоронили „znakomitszego rycerza ruskiego”. П. Паулсен в свою очередь (Paulsen 1939: 37) отметил: „Zu dem Grab, in dem man sie fand, gehorte dann noch ein reich verziertes Schwert und ein bronzenes Ortband, die der ersten Halfte des 11. Jahrhunderts zuzuschreiben sind. In dem Grab ruhte ein Wikinger". На нынешнем этапе исследований возможно заключить, что в могиле в конце X – середине XI в. похоронили супружескую пару, скорее всего, не местного происхождения, которая в государстве князей Владимира Святого (980-1015) и/или Ярослава Мудрого (1019-1054) принадлежала общественной элите. Возможно, что мужчина был скандинавом.
В Большом двойном кургане (погребение № 2) также зафиксированы следы грабительской ямы. Высота кургана 2 м, его диаметр 16 м, внутри прослежены остатки деревянной конструкции. Непосредственно под насыпью на глубине 2 м был обнаружен скелет (длина 1,71 м), ориентированный головой на юго-запад (рис. 3: 1). Погребальный инвентарь гораздо скромнее, чем в первом кургане. С правой стороны скелета находился железный чекан, инкрустированный медью (рис. 3: 7; цв. вкл. 12: 18) типа I по А.Н. Кирпичникову, размеры: ^ода. – 12,9 см, с. ш. л. – 3 см, д. отверстия – 2,1 см, с.в. – 99,2 г. Чекан можно датировать концом X – первой половиной XI в. (Liwoch 2005: 48, 54-55). На пальцах обеих рук находились два золотых перстня (Liwoch 2006b). Один (рис. 3: 6; цв. вкл. 12: 10), размеры ш. – 0,7 см, т. – 0,07 см, д. – 2,3 см, в. – 5,53 г., был выполнен из дугообразной в профиле пластины, второй же (рис. 3: 5; цв. вкл. 12: 1), изготовленный из орнаментированной ленты, имеет следующие размеры: ш. – 0,35 см, т. – 0,1 см, д. – 2,0 см, в. – 2,57 г. Весьма интересны обнаруженные возле покойного два креста. Бронзовый энколпион (рис. 3: 2), к сожалению, утраченный, – принадлежит к типу т.н. «сирийских» энколпионов, традиционно рассматриваемых как импорты «из Святой Земли». На нем имелись рельефные изображения Распятия и Богоматери Оранты. Датировать его можно XI столетием (Liwoch 2007: 367-378). Так называемый «крестик св. Петра» из серебра (рис. 3: 3; цв. вкл. 12: 20), размер выс. – 2,6 см, д. – 2,3 см, в. – 1, 62 г. может быть отнесен к варианту А типа 1.1.2 по Й. Штекеру. Этот тип мог возникнуть в конце X – первой половине XI столетия. Крестик является свидетельством принятия христианства его владельцем (Liwoch 2006a: 10-11, rys. 4; Liwoch 2007: 367-378).
Золотая проволока (рис. 3: 4; цв. вкл. 12: 11) (размеры дл. – 1,9 см, д. – 0,14 см, в. – 0,45 г.), найденная во рту покойника, является оболом мертвого. Кроме этих предметов, в составе инвентаря можно отметить железный серп, железный инструмент неопределенного характера, два ведра, в одном из которых находились кости животных и нож; возможно также, что в погребение была помещена и несохранившаяся деревянная посуда. Во втором погребении Большого двойного кургана также мог быть похоронен представитель высшего общественного слоя Киевской Руси. Само погребение относится к XI в., скорее всего, к первой его половине. Погребение, несмотря на языческие элементы обряда, определенно демонстрировало христианство погребенного здесь человека.
Погребения Большого двойного кургана являются замечательным примером взаимосуществования и взаимопроникновения двух традиций в важный для древнерусских земель период рубежа первого и второго тысячелетия – древней языческой и новой христианской веры. Старая, проявляющаяся через богатый погребальный инвентарь, свидетельствует о языческом мировоззрении пришлого населения, и восходит к могильникам типа Старая Ладога-Гнёздово-Шестовица. Новая, особенно проявляющаяся во втором погребении Большого двойного кургана, связана с помещением в могилы предметов христианского культа и является своего рода яркой демонстрацией приверженности христианству. Западная ориентировка ингумаций также рассматривается как христианский обряд. Необходимо отметить, что этот обряд на востоке Славянского мира известен и во внехристианском контексте. Могильный холм над погребением также расценивается как языческая практика, однако Восточная Церковь в отличие от Западной мирилась с его существованием спустя еще два столетия после официального крещения Руси в 988 г. Синкретизм Большого двойного кургана свидетельствует, что даже среди элитных слоев древнерусского общества перемены, связанные с отказом от древних верований и принятием христианской идеологии, проходили медленно, а языческое мировоззрение проявлялось в похоронном ритуале даже при погребении тех, кто считали себя приверженцами Христа (Liwoch 2007: 367-378).
 |
| Рис. 3. Погребения курганов летописного Плеснеска. Погребение № 2 из Большого двойного кургана: 1 – план; 2–7 – инвентарь: 2 – бронзовый энколпион; 3 – серебряный крест-тельник; 4 – золотая проволока; 5–6 – золотые перстни; 7 – железный топорик-чекан. Рисунки А. Дзедзиц; фото Р. Лапановского |
В трех рассмотренных нами погребениях во рту покойных находились мелкие золотые предметы. Интерпретировать их следует как «оболы мертвых». Обычай класть в погребение монеты или иные ценные вещи известен в разных частях Европы, Азии и Северной Африки с ранних времен до настоящего дня. Его цель – предоставить умершим средства на оплату переправы в Аид («обол Харона») или для выплаты загробной дани. Однозначно трудно сказать, какую роль играли бляшки и проволока в Больших подгорцевских курганах. В обширной литературе, посвященной погребальному обряду раннего средневековья, нет упоминаний о находках, сходных с подгорцевскими. Лишь в нескольких великоморавских могилах отмечены золотые бляшки и византийский солид императора Михаила III. Находки из Подгорцев и Великой Моравии следует интерпретировать как местные и не связанные между собой варианты упомянутого нами обычая. В данном случае монеты или их фрагменты были заменены маленькими предметами из золота, которые следует признать заменой византийской золотой монеты, находившейся в обращении как на юге от Карпат, так и на территории южной Руси (Liwoch 2007: 367-378).
Все четыре упомянутые нами погребения выделяются как по размерам, так и по богатству погребального инвентаря на фоне всего некрополя. Их следует признать единственным исследованным дружинным некрополем на Западной Украине. Очевидно, его стоить причислить к поздним стадиям развития дружинного погребального обряда, который в польской археологической литературе соотносится с «некрополями типа Старая Ладога-Гнёздово-Шестовица». Можно добавить, что на упомянутой территории известны другие, богатые и датированные тем же временем одиночные курганы (женское погребение из Судовой Вишни, Галичина могила в с. Крылос). Наличие в Подгорцах дружинных могил позволяет предположить, что Плеснеск эпохи раннего средневековья являлся, скорее всего, благодаря своему удачному расположению у истоков Западного Буга, Стрыя и Сирета (бассейны рек Вислы, Припяти и Днестра), местом пребывания представителей князя киевского. Трудно определить хронологические границы функционирования этого гипотетического центра великокняжеской администрации. Вполне возможно, что этот центр возник при князе Владимире Святом в начале его правления в связи с территориальной экспансией Киевской Руси на запад и продолжал существовать еще в XI в. (Liwoch 2005: 56; Liwoch 2007: 367-378).
Перевод с польского: Эльжбета Возняк
Литература
Автор: Р. Ливох (Краков) Большие курганы летописного Плеснецка // Славяно-русское ювелирное дело и его истоки. Материалы Международной научной конференции, посвященной 100-летию со дня рождения Гали Фёдоровны КОРЗУХИНОЙ (Санкт-Петербург, 10–16 апреля 2006 г.). – СПб. : Нестор-История, 2010.
На рисунке – реконструкция древнерусского дружинника по материалам раскопок в Гнездово, худ. И. Дзысь.