Наступательное вооружение до сих пор остаётся одним из наименее изученных аспектов военного дела Золотой Орды. Если ряд исследователей ранее эпизодически обращались к длинноклинковому, колющему и ударно дробящему оружию, а также дистанционному стрелковому комплексу, то такая категория наступательного золотоордынского оружия как боевые ножи совершенно не попадала в поле зрение специалистов.
В данной публикации автором вводятся в научный оборот три очень близких между собой боевых носа. Первый – происходит из раскопок Белореченского могильника, из погребение кургана №8, второй – хранится в частной коллекции, он был найден в ходе несанкционированных раскопок на территории Краснодарского края России, третий – был обнаружен в парном погребении №78 грунтового могильника Жуковa. Отличительной особенностью всех трёх экземпляров является достаточно большой размер и внутренняя заточка. При этом ножи имеют изогнутые клинки.
Приведя широкие аналогии автор приходит к выводам, что такие боевые ножи характерны для комикса вооружения Золотой Орды, и их стоит датировать в рамках 2-й половины XIV - 1-й половины XV вв. Что касается их отделки, то, по-видимому, она была заимствована из Европы.
Также автор предполагает, что именно этот тип ножей послужил прототипом той категории клинкового оружия, которая в XV-XVII вв. получила обозначение «подсайдачные ножи».
Надеемся, что дальнейшие исследования в этом направление позволят нам существенно расширить представление о комплексе вооружения Золотой Орды, в частности, и её военном деле, в целом.
 |
 |
| Рис. 1. Боевой нож из кургана 8 у ст.Костромской. Художник А.С. Дементьева | Рис. 2. Серебряный наконечник ножен ножа из кургана 8 у ст.Костромской. Художник А.С. Дементьева |
Так сложилось, что исследователи, которые занимаются военным делом Золотой Орды, достаточно редко уделяют внимание наступательному вооружению [4, с. 95-98; 7, с. 48-49; 8, с. 120-135: 9, с. 239-240; 10, с. 288-292; 31, с. 132-175; с. 92-100]. Ещё реже их внимание привлекает непосредственно клинковое оружие [13, с. 240-242; 15, с. 86-101; 17, с. 105-109], работ же, почтённых дополнительному клинковому оружию – боевым ножам и кинжалам, практически нет вовсе [28, с. 182-198]. Мы решили частично восполнить этот пробел, данная работа посвящена находкам трёх боевых золотоордынских ножей, которые составляют, по-нашему мнению, одну группу.
Первая находка1 происходит из раскопок Н. И. Веселовского, в конце 80-х гг. XIX в., близ гг Костромской бывшей Кубанской области. Боевой нож был обнаружен при исследовании погребения в кургане № 8 [34, с. 59]. Он представляет собой вогнутый треугольный в сечении клинок, который переходит в тонкий черен. На месте перехода насажен овальный в плане упор. Общая длина предмета – 42 см, длина клинка – 34,5 см, длина мерена – 7,5 см. Ширина спинки клинка. сужается к кончику от 1,3 см до 0,7 см. Ширина клинка у перехода в черен – 3 см, посередине – 2,7 см, в 9 см от кончика – 2,1 см (рис. 1). На конце боевого ножа сохранился серебряный конической формы наконечник ножен, его размеры: длина – 8,5 см, диаметр – 2,3x2,4 см. Поверхность наконечника гравирована растительным орнаментом из извивающихся тонких стеблей с отдельными вытянутыми листочками. Со стороны спинки поверхность наконечника ножен разделена двумя вертикальными валиками, а её пространство заполнено тем же растительным и, дополнительно, зигзагообразным орнаментом (рис. 2).
Второй боевой нож2 найден в ходе несанкционированных раскопок, предположительно на территории Краснодарского края. Он представляет собой вогнутый клинок с прямоугольные манжетом, на который насажено перекрестие, переходящее в узкий черен. Общая длина предметі - 45,2 см, длина клинка – 43 см, черен обломан по монтажному отверстию под щёчки рукояти, длина сохранившейся части – 5,5 см, общий вес находки – 207,2 г. Клинок в сечении треугольный, ширина спинки сужается к кончику от 0,86 см до 0,69 см. Ширина клинка у манжета – 2.2 см, в 5 см от кончика - 1,7 см. С лицевой части клинка, под спинкой, пущен дол, который заканчивается в 7 см от кончика клинка, ширина дола - 0,35 см (рис. 3).
Манжет представляет собой прямоугольную ленту высотой 1,6 см, которая оборачивает клинок у перехода в хвостовик. Шов манжета смещён к лезвию с внутренней стороны клинка.
 |
 |
| Рис. 3. Боевой нож из несанкционированных раскопок на юге России. Художник А.С. Дементьева | Рис. 4. Перекрестье ножа из несанкционированных раскопок на юге России. Художник А.С. Дементьева |
Перекрестие напускное, узкоромбической формы, с расширенными и уплощенными боковыми усами. Его ширина – 7,4 см, высота – 7 см, вес – 68,8 г. С лицевой стороны, по вертикальной оси и поперёк усов, перекрестье декорировано тремя гранями, которые выделяются за счёт уровня понижения остальной поверхности. Дополнительно каждый ус перекрестья ещё декорирован н горизонтальной гранью, которая упирается в грани вертикального декора. На данный момент осевая линия сильно затёрта и читается не чётко (рис. 4).
Третья находка3 обнаружена осенью 2010 г. при исследовании грунтового могильник XIV в., расположенного на высокой пойме правого берега р. Псебепс. Могильник частично перекрывает средневековое поселение «Жукова» (Крымский p-он Краснодарского края). Боевой нож был найден в парном погребении № 78. Он лежал вдоль левой бедренной кости погребённой: «А», костяк которого принадлежат мужчине 25-35 лет. Находка представляет собой вогнутый треугольный в сечении клинок, который переходит в тонкий черен. На месте перехода насажен овальный в плане упор. Общая длина предмета – 43,5 см, длина клинка – 34,7 см, длина черена – 8.3 см. Ширина спинки клинка сужается к кончику от 0,8 см до 0,15 см. Ширина клинка у перехода в черен – 3,4 см, в 5 см от кончика – 1,9 см. На клинке сохранились остатки деревянных ножен, проследить наличие или отсутствие дола из-за сильной коррозии не представляется возможные (рис. 5).
И последняя находка была сделана в ходе несанкционированных раскопок на территории Харьковской области Украины. Боевой нож представляет собой вогнутый треугольный в сечении клинок, который переходит в тонкий черен. На месте перехода насажен овальный в плане упор Общая длина предмета – 41 см, ширина спинки клинка у основания – 0,9 см (рис. 6)*.
Мы не будем специально останавливаться на этнической принадлежности погребённых в кургане у ст. Костромской и в могильнике Жукова, для нас не важно, кто там погребён: татары или представители племён Северного Кавказа. Дело в том, что военное дело последних входило в сферу влияния военного дела Золотой Орды. Более того, их набор вооружения во 2-й половине XIII - 1-й половине XV в. был аналогичен золотоордынскому [14, с. 293-300; 16, с. 158-189; 39. с. 14-15], а зачастую и общим с ним по происхождению [38, с. 192].
Что касается аналогий, то целая серия близких по форме боевых ножей происходит из ряда золотоордынских погребений. Все ножи, помимо формы, схожи с вышеописанными треугольным сечением клинка, узким череном и наличием овального по форме упора-перекрестья, как в первом и третьем случаях, различия же заключаются в размерах. Первый аналогичный нож найден в погребении отдельного кургана «у Обелиска» Новокумакского могильника (Оренбургская обл.). Его общая длина – около 21 см (рис. 7.1) [22, с. 32; 25, с. 181]. Второй обнаружен в п. 7 к. 7 могильника у X. Семенкин Волгодонского района Ростовской области, общая длина ножа – 18 см (рис. 7.2) [30, с. 163]. Третий нож происходит из п. 3 к. 1 могильника Никольское I (Астраханская обл.), его общая длина – 16 см (рис. 7.3) [18, с. 74-75]. Четвёртый экземпляр найден в п. 1 к. 42 могильника Арпачин II (Ростовская обл.), общая длина – 27,5 см (рис. 7.4) [40, с. 178]. Пятый нож происходит из грунтового могильника Мамай-Гора (Запорожская обл.), общая длина – 28 см (рис. 7.5) [2, с. 68]. Шестой и седьмой найдены на Днепропетровщине, первый обнаружен в п. 1 к. 10 курганной группы Черноглазово IV, общая длина – 23 см [43, с. 103-104, рис. 9.2], второй в п. 1 к. 8 куртиной группы Котовка I, общая длина - 16 см [42, с. 65-68, рис. 2.23]. Восьмой аналогичный нож тоисходит из п. 1 к. 5 Столетовской курганной группы, близ г. Волгодонска Ростовской области, общая длина находки – 22,5 см [41, с. ПО, 134, рис. 9.20]. Восьмой – из Убинского могильника Краснодарский край) [18, с. 180, рис. 6.4]. Девятый и десятый – из могильника Мзыста, близ г. Туапсе [16, с. 180, рис. 6.5-6]. Помимо выше указанных аналогий, ещё целая серия неопубликованных подобных находок, не менее шести экземпляров, происходит из Нижнего Поволжья [6, рис. 96]. Все выше перечисленные находки относятся к XIV в.
 |
 |
| Рис. 5. Боевой нож из грунтового погребения 78 могильника Жукова. Художник М.В. Масалова | Рис. 6. Боевой нож из несанкционированных раскопок в Харьковской области Украины: 1 - Общий вид; 2 - Спинка у основания; 3 - Лезвие у основания |
Также два очень схожих боевых ножа происходят с территории Древней Руси. Один из них обнаружен в ходе раскопок крепости Орешек [23, с. 72]. Он представляет собой вогнутый клинок, треутольный в сечении, переходящий в узкий черен. Под спинкой клинка, с лицевой стороны, находится дол, который почти доходит до кончика ножа, что аналогично описанной нами второй находке. На пяте клинка, ближе к спинке имеется клеймо в виде трёх округлых углублений. Общая длина предмета – 26,5 см, длина клинка – 20 см, длина черена – 6,5 см, ширина клинка – 1,7 см, ширина дола 0,2 см (рис. 7.6). Датируется находка по стратиграфическим данным 1-й половиной XIV в. Второй боевой нож был обнаружен при исследовании городища болховского города Божьск (Бужеск) [44, с. 63]. Он представляет собой вогнутый клинок, переходящий в достаточно широкий черен. Под спинкой клинка пущен узкий дол. На черене сохранились три заклёпки, которые фиксировали щёчки рукояти. Общая длина предмета – 30 см, длина клинка – 17 см, длина черена - 13 см, ширина клинка у пяты – 1,4 см, ширина черена – 1,5 см (рис. 7.7). Датироваться находка может 1256 г., когда Даниил Галицкий разгромил Болховские городища.
Ещё один аналогичный клинок происходит из византийской крепости Диножетья (рум. Dmogetia - Garvar), устье р. Сирет (Румыния) (рис. 7.8) [49, с. 357]. По своим размерам он близок зелотоордынским и древнерусским находкам. Возможно, это самая ранняя находка, румынский исследователь Петре Дьякону (Diaconu Petre) датирует её 1122 г. [49, с. 38]. Похожий боевой нож тгого же времени хранится и в собрании Фарусия. На клинке ножа сохранился плакированный золотом орнамент, на основании которого специалисты относят находку к продукту газневидских тружейников. Общая длина ножа, без обломанной рукояти, – 21,8 см [48, с. 150]. Единственное его отличие от выше описанной серии находок – это Т-образная спинка (рис. 8.1). Для Восточной Европы такой приём ранее начала XVI в. не известен, но к этому мы вернёмся ниже. В целом, для Ближневосточного региона есть ещё один боевой нож, который более походит на приведённую зами серию находок, он хранится в коллекции Столичного Музея Искусств г. Нью-Йорка в США. Нож представляет собой узкий изогнутый клинок, на который насажена цилиндрическая рукоять из серебра, общая длина предмета – 22 см. Сохранились и ножны, которые также изготовлены из :еребра. Обе серебряные детали украшены растительным орнаментом (рис. 8.2). Но, если касаться вопроса о происхождении подобных боевых ножей в Восточной Европе, то мы всё же склоняемся больше к византийской версии. В пользу этого свидетельствует клеймо на ноже из Орешка. Абсолютно аналогичное ему клеймо, но заполненное медью, присутствует в верхней части меча XIV в., который в 2008 г. был продан на торгах немецкого аукционного дома Hermann Historica рис. 8.3). По мнению экспертов аукциона, меч относится к продукту мамлюкских оружейников [46, № 406]. Между тем известный американский исследователь восточного оружия Д. Александр (Alexander David) считает, что это византийский тип мечей XIV-XV вв. [45, с. 87-89]. Ранее нами уже высказывалось предположение о том, что византийские мастера могли производить оружие для нужд Золотой Орды [26, с. 90].
 |
 |
| Рис. 7. 1 - Боевой нож из погребения отдельного кургана «у Обелиска» Новокумакского могильника [22]; 2 - Боевой нож из п.7 к.7 могильника у х.Семенкин [30]; 3 - Боевой нож из п.З к.1 могильника Никольское I [18]; 4 - Боевой нож из п.1 к.42 могильника Арпачин II [40]; 5 - Боевой нож из грунтового могильника Мамай-Гора [2]; 6 - Боевой нож из древнерусской крепости Орешек [23]; 7 - Боевой нож с городища болховского города Божьск [44]; 8 - Боевой нож из византийской крепости Диножетья [49] | Рис. 8. 1 - Боевой нож из собрания Фарусия [48]; 2 - Боевой нож из коллекции Столичного Музея Искусств г. Нью-Йорка; 3 - Византийский меч и его клеймо, меч продан на торгах аукционного дома Неппапп Historica [46] |
Что касается датировки публикуемых нами боевых ножей, то жуковская находка может быть чётко датирована временем функционирования могильника, нумизматический материал которого 19 монет, т.е. 2-я половина - конец XTV в.4
Датировать нож из несанкционированных раскопок может помочь перекрестье. Аналогии ему имеются среди целого ряда сабельных перекрестий, происходящих с территории Золотой Орды: из курганной группы у ст. Абинской (рис. 9.1) [35, с. 77], из погребения кургана 21 могильника МТФ-3 [12, с. 118, рис. 2.2] (оба Краснодарский край). Большое количество похожих сабельных перекрестий происходит из курганов Кабардино-Балкарии: Нижний Черек [32, с. 35, рис. 12.2], Чегем II могильник 2 курганы 28, 32, 34, Чегем II могильник 4 курган 4, Кызыбурун III курганы 1, 2, 8, Шалушка курганы 5, 88 [33, с. 230-231, рис. 16.1, 5-7, 10-11; 17.1, 7, 10]. Все они относятся ко 2-й половине XIV-XV в. В.С. Курмановский, который рассматривал дореволюционные находки сабель XIV-XVII вв. с территории современного Краснодарского края, в своей классификации подобные перекрестья выделил в тип 2 вариант 1, и датировал в целом XV в. [29. с. 152].
Ещё ряд аналогичных перекрестий происходит с древнерусских земель: одно найдено на городище летописного Клещина (рис. 9.2) [37, с. 110], второе – на территории русских земель Великого Княжества Литовского (ВКЛ), на Волыни (рис. 9.3) [24, с. 26], третье на Троицком XIII раскопе Великого Новгорода5. Их датировка не противоречит золотоордынским находкам.
 |
 |
| Рис. 9. 1 - Сабельное перекрестье из курганной группы у ст. Абинской [35]; 2 - Сабельное перекрестье с городища древнерусского г.Клещин [37]; 3 - Сабельное перекрестье с территории Волыни [24] | Рис. 10.1 - Кинжал из кургана у ст. Новосвободной [19]; 2 - Серебряный наконечник ножен кинжала из кургана 38 Белореченского могильника [34]; 3 - Фрагмент кинжала с серебряным упором с местонахождения у д.Брик-Алга [11]; 4 - Кинжал, и его серебряный упор, из могильника Жако [1]; 5 - Серебряный наконечник ножен сабли из Белореченского могильника [34]; 6 - Серебряное навершие рукояти сабли из Белореченского могильника [34]; 7 - Серебряное навершие рукояти клинка из п.1 к.З курганной группы Каирка [13]; 8 - Серебряное навершие рукояти клинка из п.1 к.2 Градештского могильника [20] |
Датировать нож, обнаруженный у ст. Костромской, можно с помощью сопроводительного инвентаря. Так, в погребении присутствовали остатки серебряного очень богато декорированного пояса. Его основные шестилепестковые бляхи [34, с. 59, рис. 290] практически идентичны основным бляхам так называемого «Пояса Витовта», который датируется искусствоведами 2-й половиной XIV - 1-й половиной XV в. [5, с. 94-106]. Не противоречит этому серебряный гравированный наконечник ножен. Кинжал с очень похожим коническим наконечником, гравированным растительным орнаментом, был найден в кургане у ст. Новосвободной (Адыгея). Более того, у данного кинжала присутствуют гравированные серебряные упор и навершие рукояти, датируется находка рубежом XTV-XV вв. (рис. 10.1) [19, с. 52]. Гравированный растительным орнаментом серебряный конический наконечник ножен присутствовал и у кинжала из погребения кургана 38 Белореченского могильника (Краснодарский край) (рис. 10.2) [34, с. 20-22]. С этого же могильника, из депаспортизированного погребения, происходит и ещё один кинжал с серебряными конические наконечником и упором, но здесь обе детали не несут орнаментации [21, с. 53, 196, № 48].
В целом, гравированные серебряные приборы характерны для золотоордынских кинжалов и сабель 2-й половины XTV-1-й половины XV в. В качестве примеров можно привести гравированные серебряные упоры кинжалов с местонахождения у деревни Брик-Алга (Башкортостан (рис. 10.3) [11, с. 77], и из могильника Жако, Карачаево-Черкесия (рис. 10.4) [1, с. 351], навершие одной из сабель (рис. 10.6), и наконечник ножен другой (рис. 10.5) из Белореченского могильника [34, с. 9], навершия рукоятей клинков из п. 1 к. 3 курганной группы Каирка (Запорожская обл.) (рис. 10.7) [13, с. 239] и п. 1 к. 2 Градсштского могильника (Одесская обл.) (рис. 10.8) [20, с. 89]. Мы не исключаем, что эта традиция могла прийти из Западной Европы, где она хорошо известна в оформлении ножен очень дорогих клинков. Речь идёт о конических наконечниках ножен двух мечей-реликвий, один из которых изначально хранился в Аббатстве Битвы (Battle Abbey) (Восточный Сассекс, Англия) (рис. 11.1) [50, с. 462-475], а второй так называемый «меч Довмонта». хранится в г. Пскове (рис. 11.2) [3, с. 66-73]. Оба наконечника ножен, как и в нашем случае, конической формы, изготовлены из серебра, гравированы растительным орнаментом. Единственное их отличий – это размеры и то, что они дополнительно украшены позолотой, но последнее можно объяснить более высоким статусом вещей. В целом, обе реликвии относятся ко 2-й половине XTV - началу XV в. В пользу нашего предположения свидетельствует и тот факт, что наконечник ножен из кургана 38 Белореченского могильника входил в состав ножен (рис. 12.2), которые относятся к хорошо известному по материалам Западной Европы типу (рис. 12.3) [47, с. 186, рис. 13: 51, с. 91-105, рис. 35.5]. При этом весьма интересным фактом является то, что так называемый «нож князя Андрея Ивановича Старицкого» 1513 г., который, скорее всего, является позднейшим развитием публикуемых нами боевых ножей, имеет ножны, ничем не отличающиеся от упомянутых нами выше западноевропейских образцов (рис. 12.1) [36, с. 103-104].
 |
 |
| Рис. 11. 1 - Наконечник ножен меча из бывшего собрания Аббатства Битвы [50]; 2 - Серебряный наконечник ножен так называемого «Меча Довмонта» | Рис. 12. 1 - Подсайдашный нож князя Андрея Ивановича Старицкого [36]; 2 - Ножны кинжала из кургана 38 Белореченского могильника [34]; 3 - Ножны кинжала, найденные на территории Швейцарии [51] |
Таким образом, все три публикуемые нами ножа могут быть отнесены ко 2-й половине XIV -1-й половине XV в.
В заключение хотелось бы отметить, что вновь введённый в научный оборот материал расширяет наше представление о комплексе вооружения воинов Золотой Орды и косвенно подтверждает часть выводов, сделанных нами ранее [26, с. 73-97] о путях его формирования.
Примечания
1. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить сотрудника Отдела археологических памятников ГИМ С.С. Зозуле за помощь при подготовке публикации.
2. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить члена Проблемного Совета «Военная археология» А.В. Барышева за помощь при подготовке публикации.
3. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить автора раскопок А.А. Нечипорука за предоставленную возможность опубликовать находку.
* Рис. 6, 8, 11, 12 к статье см. на цветной вклейке.
4. Определение монет произведено научным сотрудником Археологического научно-исследовательского бюро г. Ростов-на-Дону И.Н. Парусимовым.
5. Пользуясь случаем, хочу поблагодарить научного сотрудника Отдела хранения и изучения археологических коллекций Новгородского музея-заповедника (ОХИАК НГОМЗ) А.Н. Каменского, любезно ознакомившего нас с данной находкой.
Автор: Кулешов Ю.А. Об одной разновидности золотоордынских боевых ножей // Золотоордынская цивилизация. №8. 2015