Статья посвящена публикации результатов исследований курганного могильника эпохи бронзы-средневековья вблизи Каменка на Донецком кряже. Могильник содержит два хронологических пласта захоронения позднего бронзового века и средневековый святилище кочевников. К бронзового века отнесены две антропоморфные стелы, найденные в контексте захоронений, относящихся к бережновско-маевской срубной культуры и представляют разные этапы ее существования. Насыпи раскопанных курганов имели каменную архитектуру в виде панцирей из местного песчаника, который также использовался в конструкциях погребальных сооружений. С средневековым святилищем связанные находки предметов железного вооружения, детали амуниции и обломки тщательно изготовленных каменных скульптур. В статье приводятся аргументы в пользу интерпретации средневековых древностей могильника в качестве аристократического святилища половцев.

сабля 7-10 век

Произведение искусства раннего средневеко­вья, образец высокой технологии своего вре­мени, и притом — наиболее совершенное для той эпохи оружие. Такое сочетание можно встретить лишь в редких образцах. Но этот клинок трудно назвать даже редким. Возможно, он просто единственный. Речь идет о сабле, возраст которой, по заключению экспертов, — 1000-1500 лет. Это один из древнейших вариантов сабли, как таковой, и притом, можно сказать, чудесной сохранности. Известно, что первые сабли появились вслед за созданием седла и железных стремян в середине 1-го тысячелетия нашей эры, как более эффективное, по сравнению с прямым обоюдоострым мечом, клинковое оружие для боя в конном строю. Главные его особенности — рукоять, слегка отогнутая к лезвию и изогнутый клинок. Благодаря этому сабля в момент удара не образует тупого утла с вытянутой рукой, а становится ее прямым продолжением, причем изгиб обеспечивает рубяще-режущее действие: удар получается скользящим и захватывает большую поверхность. Так вот — данный образец относится к самым первым, наиболее древним вариантам сабель. По сути, это даже еще переходная форма, сохранившая ряд признаков прямого обоюдоострого меча, прежде всего – ромбовидное сечение лезвия с хорошо развитыми гранями и толщиной в центре до 5,5 мм. Однако отогнутая рукоятка, а также небольшой изгиб рабочей поверхности лезвия и прогиб его спинки — 4 мм от прямой линии — позволяют классифицировать этот образец как саблю. Общая ее длина — 795 мм, длина лезвия до перекрестия — 717 мм, ширина — 30 мм.

Осенью 1973 г. в Днепропетровский исторический музей поступили: серебряный сосуд, серебряная маска-личина, железный шлем, сабля, фрагменты серебряной обкладки ножен сабли, пластины от панциря, два железных наконечника стрел, фрагмент ножа. По сообщению В. М. Охотника, директора Васильковского народного музея, передавшего указанные предметы, они происходят из погребения, случайно разрушенного весной 1973 г. во время земляных работ па склоне балки, у северо-восточной окраины с. Манвеловки (Васильковский p-н Днепропетровской обл.).

При обследовании места находки на глубине около 1,5 м от современной поверхности были обнаружены остатки погребального сооружения (прослеживалась одна из его торцевых сторон с закругленными углами), ориентированного по оси восток-запад. Здесь были собраны кости человека и коня со следами окиси железа и бронзы, пластины панциря, несколько массивных фрагментов спекшейся кольчужной сетки, фрагмент сильно окисленного железного предмета удлиненной прямоугольной формы (кинжала?). Устройство и размеры погребального сооружения, положение и ориентировку погребенного установить не удалось.

О важности и значении изучения вооружения средневековых кочевников Евразии написано уже достаточно много, что совершенно освобождает нас от новых рассуждений на эту тему. Единственное, на что хотелось бы обратить внимание, — это абсолютная неразработанность данного вопроса применительно к средневековым кочевникам Южного Урала, региона, в территориальном и этнокультурном плане составлявшего органичную часть Великого пояса степей Евразии. И хотя во всех работах, посвященных публикации средневековых кочевнических памятников в степной полосе региона, описание найденных предметов вооружения обязательно присутствует ² (что уже свидетельствует о наличии определенной источниковой базы по данному вопросу), однако специального анализа этого вида археологических источников, подобного проведенному на материале памятников западных и восточных областей евразийских степей (С. А. Плетнева, Г. А. Федоров-Давыдов, Н. Я. Мерперт, Ю. С. Худяков, Б. Б. Овчинникова, Д. Г. Савинов, Ю. А. Плотников и др.)³, не делалось.

При выделении из общеродового народного войска эпохи военной демократии элитных отрядов профессионалов, постоянно занимающихся военным ремеслом и несущих боевую службу при князе, в их среде неизбежно формируется и практикуется специфическая воинская обрядность инициации молодых воинов, которые как бы выходят из привычного для рядовых соплеменников мира старых родовых отношений и вступают в новую семью – специфическое военное братство посвященных, которое емко и точно характеризуется древнерусским термином «дружина».

Известно, что в странах Западной и Центральной Европы уже в эпоху развитого Средневековья ритуалы посвящения юных представителей феодальной знати в рыцари исследователи однозначно определяют как инициации (Кардини 1987: 358; Ястребицкая 1978: 135-137). Обряд включал надевание шпор и препоясывание мечом. Затем посвящающий – один из старейших рыцарей – наносил юноше удар ладонью по затылку или по щеке либо по шее (colee, от фр. шея – удар, который посвящающий наносил посвящаемому по шее). Завершался ритуал показом ловкости нового рыцаря: вскочив на коня, он должен был пронзить копьем мишень. Церемония посвящения, носившая первоначально мирской характер, к XII в. была включена в религиозные рамки: накануне юноша должен был бодрствовать всю ночь, затем, на рассвете, он возлагал свое оружие на алтарь и посвящал его Богу, выстаивал мессу и получал причастие. В некоторых случаях не рыцарь, а епископ совершал основной момент посвящения – препоясывание мечом (Кардини 1987: 357,358).

Монгольский тяжеловооруженный всадник, рисунок М.В. ГореликаШлем предназначался для защиты головы воина и прикрывал, как минимум, ее лобнозатылочную часть и, как максимум, всю голову. Для последней цели чаще всего служила бармица – лист металла или кожи, оборачиваемый вокруг шлема и прикрепляемый к нему через отверстия в тулье или обруче. При минимальной защите бармица оставляла открытыми лицо и горло, а при максимальной – только глаза.

Выявленные за последние годы на территории Горной Шории поселенческие объекты (мастерские, долговременные и сезонные поселения) позволяют несколько заполнить отмечаемую в археологии информационную лакуну. Но погребальные памятники здесь все еще в основном представлены случайными находками.

Многие из эти находок очень давно попали в местные музеи, но по объективным причинам не были оперативно введены в научный оборот. К сожалению, к настоящему времени уже утрачена целостность этих и без того фрагментарных комплексов, а также большая часть сопутствующей им информации.

Колекція зброї Львівського історичного музею е одна з найбільших у нашій країні. Вона нараховує близько п'яти тисяч одиниць збереження  починаючи від XI століття і до кінця 70-х років XX ст.

Збирати зброю різних країн у приватних колекціях у Львові почали ще з XVII ст. Найцікавіші зразки старовинної холодної і вогнепальної зброї, захисного озброєння і військового спорядження експонуються сьогодні в окремому відділі історичного музею, відкритому 18 травня 1981 року в приміщенні колишнього Міського арсеналу, який був основним складом зброї Львова. арсенал був збудований у 1555 році, але майже повністю знищений пожежею 1571 р.. Будівля, яка збереглася до нинішніх днів, споруджена вже в 1574-1575 рр. крім Міського у Львові були ще  Королівський і приватні арсенали.