Антропоморфная фигурка из Засулья-Мгара

Антропоморфные изображения и фигурки достаточно являются незаурядным явлением в материальной культуре. Именно поэтому подобные изделия всегда привлекали внимание исследователей – археологов, искусствоведов, культурологов (Афанасьев 1976, с. 130; Аксенов, Хоружая 2008; Чаусидис 2010; 2013; Брилева 2012).

Среди ряда вещей эпохи раннего средневековья, которые были обнаружены на территории Полтавской области за последнее время (Володарець-Урбанович 2015, рис. 11), была антропоморфная фигурка, находит аналогии среди изделий с территории Крыма и Предкавказья. Данная статья посвящена именно анализу этой находки.

Весной и летом 2011 г. Полтавская экспедиция ГП НИЦ «ОАСУ» Института археологии НАН Украины при участии сотрудников ЦОДП провела археологические обследования на участке по реконструкции автомобильной дороги Киев-Харьков-Довжанский (197-213 км) напротив с. Засулье, на территории Лубенского района, общей площадью 20 га.

В процессе работы было обследовано поселения и грунтовом могильник в урочище. Дубина I, открытые еще в конце 1980-х гг. Достопримечательности занимают песчаное дюноподобное повышение в пойме, что имеет округлую форму и поднимается на 2,2-2,8 м над летним уровнем воды в окружающих старицах р. Сула на ее левом берегу. Обнаружены металлические украшения и несколько фрагментов лепной керамики пеньковской культуры. Находки переданы в Полтавский краеведческий музей имени Василия Кричевского (Сидоренко, Супруненко 2012, с. 400-402; Супруненко 2012, с. 131).

Бронзовый амулет представляет собой стилизованную фигурку человека с обломанной нижней частью. Он имеет овальное выступление головы человека с изображением волос, подпрямоугольный выступ плеч с обозначенными руками. На обратной стороне головы является выступление петли с отверстием, куда продетое кольцо бронзовой проволоки. Длина сохранившейся части 2,7 см, ширина 1,9 см, максимальная толщина 0,3 см, диаметр проволоки кольца 0,2 см (рис. 1). Инвентарный номер – ПКМ 86913, а 13073.

Фигурка относится к черноморско-кавказским изделиям¹ VI-VII вв. (Гавритухин 2004, с. 210) – Ковалевская/тип 1 – небольшие бронзовые или серебряные односторонние фигурки со средней высотой 4,50 + 0,19 см, шириной 1,8 + 0,1 см. Изображения мужское обнаженное, фаллическое. Голова округлая или в коническом головном уборе. Черты лица отсутствуют или схематические. Плечи прямые, туловище вытянутое, прямоугольное. Линия ног повторяет линию рук. Ноги чаще с выделенными ступнями. Ушко для подвешивания расположено с обратной стороны (Ковалевская 1983, с. 44-45, рис. 1, 1-4). Все находки довольно индивидуальны.

Подобные находки обнаружены на памятниках Предкавказья и Крыма. Различные каталоги таких изделий опубликовано и.т.д. Кругловой, В.Б. Ковалевской, Д.Б. Шелов и В. Мастичной.

Ряд фигурок происходит с территории Предкавказья: могильники Лермонтовская Скала 2, погребение 13 (рис. 2, 1; Мастикова 2009, с. 82-83, рис. 87, 1, табл. 145, 6), Пашковский 1, захоронение 20.8 1927 г. . и захоронения марта 1936 (рис. 2, 2, 4а, 4б; Покровский 1936, с. 159-169; Ковалевская 1984, с. 103-107)², Мокрая Балка, катакомба 4 1969 (рис. 2 , 3а, 3б; Ковалевская 2005, рис. 91) и Чми 1, захоронение 4 (рис. 2, 5; Абрамова 1997, рис. 4, 14), на реке Подсумок, разрушена катакомба 1937 (рис. 2, 7 ), которая недалеко Кисловодска (Ковалевская, 1983, с. 44-45, рис. 1), окрестности Кисловодска (рис. 2, 8) и городище Орджоникидзе (рис. 2, 6). В Предкавказье известна еще одна антропоморфная фигурка эпохи раннего средневековья, происходит из клада, обнаруженного на городище Урцеки (Гаджиев 2002, с. 102, рис. 44, 5), расположенного вблизи города Избербаш. Однако она мало отличается от других находок – двуногое.

Такие находки известны на территории Крыма – Айвазовское (рис. 2, 9а, 9б; Кругликова 1957, с. 254-257, рис. 1, 3; Баранов 1990, с. 18-19), Чуфут-Кале, склеп 118 (рис . 2, 10, Кропоткин 1965, с. 108-115, рис. 44, 6), Тиритака (рис. 2, 11; Гайдукевич 1958, с. 172, рис. 27), две утраченные находки с Кыз-Аульского некрополя (Гайдукевич 1958, с. 203-204), с Сююрю-Таше, детского склепа 1897 (Шкорпил 1898, с. 10-11) и 3 экземпляра с Херсонеса (рис. 2, 12-14; VАС в Тифлисе.. . 1882, табл. VIII), с могильника Карши-Баир И, склеп 5, захоронения (рис. 2, 22; Ушаков 2010, с. 96, рис. 74, 7), на Боспори³ (всего 8 экземпляров): две находки из склепа 78 19 07 г.. (Шкорпил 1910, с. 32-33), по одной находке с катакомбы 52 (3) 1909 (Шкорпил 1913, с. 19), из склепа 87 (34) 1909 (Шкорпил 1913, с. 31) и две из разрушенного детского захоронения (Шкорпил 1913, с. 31, прим. 1) с могильника Глинище, одна по приобретению К.Э. Думбергом (рис. 2, 15-21; Засецкая 1998, с. 394-478, табл. XV, 6; XVI, 1; 2003, с. 37-38, табл. 17 5-7)⁴.

Известны такие изделия и на берегах Азовского моря – коса Белосарайская, недалеко от поселка Ялта Донецкой области (рис. 2, 23; Михин 1972, с. 95-96)⁵, Алексеевки (Тарасенко, гл. 4, рис. 4.2., 1), Танаис (рис. 2, 24) и захоронения 138, Танаиського некрополя (Арсеньева 1977, табл. ХХХИ, 12) и три находки с Ильичевского городища на Фонталовському полуострове (Шелов 1984, с. 241-246; Гавритухин, Паромов, 2003).

Обнаруженные подобные амулеты в Нижнем Подонье – с окраин станицы Филипповский (рис. 2, 25; Попов, с. 151, № 1931, табл. 12, 3) и с балки Простильной у хутора Типохина в окрестностях станицы Цимлянская (рис. 2, 26 ; Попов, с. 114-115, № 1586, с. 151, № 1930), хотя последняя «двуногая».

Ряд подобных находок происходит из Восточного Приаралья на джетиасарських памятниках (рис. 2, 27-29) – захоронение 2 кургана 422 могильника Алтинасар 4о, с ветром захоронения могильника Косасар 2 и с окраин городища Кескен-Куюк-кала (Левина, Чижова 1995; Левина 1996, с. 246-247, рис. 169, 4, 6, 10; Вайнберг 1999, с. 186), хотя эти находки «двуногие», но с широко расставленными ногами. Следует отметить, что среди древностей этой культуры является антропоморфные пряжки, по стилистике очень похожи на исследуемые группы фигурок, и фигурки со скрещенными на груди руками. Присутствуют различные антропоморфные изображения налеплены на посуду.

В общем картографирования находок указывает на распространение подобных изделий в Предкавказье, в Крыму и на побережье Азовского моря. Много таких украшений найдено в Кисловодской котловине и в окрестностях Владикавказа (Орджоникидзе и Чми). Значительная коллекция подобных находок (8 экземпляров) происходит из Боспора (рис. 3).

Хронология этих изделий остается достаточно дискуссионной. Несмотря на то, что за этими изделиями утвердилась название «гуннский амулет», большинство находок из Предкавказья известны в комплексах постгунского времени (Ковалевская 1983, с. 45; 1981, с. 87, рис. 64, 1, 10, 11, 12 , 30, 46, 56; Мастикова 2009, с. 83), в частности, в детских или женских захоронениях. Определение хронологии комплексов из Крыма достаточно проблематично из-за отсутствия надлежащей полевой документации и публикаций по комплексами. И.Т. Кругликова датировала находки из Крыма IV-V ст.⁶ и считала, что амулеты принадлежат племени боранов (Кругликова 1957). А.К. Амброз определял хронологию находок из Керчи и Кавказа в пределах середины - второй половины VII в. (Амброз 1989). С.В. Ушаков считает, что подобные изделия бытуют в сармато-аланов в VI-VII вв. (Ушаков 2010, с. 96)⁷.

В общем, кроме черноморско-кавказской группы, в Восточной Европе известны еще как минимум две традиции антропоморфных фигурок – это волжско-приаралська (со скрещенными на груди руками) (Левина 1996, с. 243-251; Гавритухин 2004, с. 210) и «мартыновская» (Щеглова 2006, с. 146-171)⁸. Обособленная от них – находка с Трубежанив (Приходнюк 1998, с. 60, рис. 76, 9), в которой петля расположена на голове человечка.

Находка с Засулья-Мгара свидетельствует о контактах славян Днепровского Левобережья с населением Предкавказье или Крыма. Другими свидетельствами подобных контактов с Предкавказье является гончарные центры в балке Канцерка и Мачехах (Володарець-Урбанович 2012, с. 128-139; 2014, с. 51-59; Володарец-Урбанович 2013, с. 162-167), имеющих северокавказское происхождения, находка северокавказской двупластинчатой ​​фибулы с балки Яцева (Приходнюк 1998, рис. 66, 3; Мастикова 2013, с. 271-272, рис. 1, 6), фибулы серии «Новоселица» (Кашкин, Родинкова 2010, с. 86; Володарець-Урбанович 2015, с. 98-100, рис. 11)⁹, захоронение возле с. Мохнач (Аксенов, Бабенко 1998) (форма погребального сооружения – катакомба) и парное захоронение с Разиньково (элементы погребального обряда, погребальный инвентарь) (мастичный 2012; Обломский, Родинкова 2014)¹⁰ (рис. 5).

Ряд вещей с территории Западного Кавказа имеет славянское происхождение (рис. 6, 7). А.А. Егорейченко указывает на то, что среди материалов цебельдинской культуры есть близкие аналогии днепровским двуспиральные (очковидним) подвескам (Егорейченко 1991; Родинкова 2008). На могильнике «Ленинский путь» обнаружены две трапециевидные и одна квадратная подвески, находят аналогии среди вещей, принадлежащих к первой хронологической группы сокровищ по А.А. Щеглов (Щеглова 1990, с. 162-204; Корзухина 1996, с. 395-420; Гавритухин, Пьянков 2003, с. 198; табл. 73, 24-26). К сожалению, типология трапециевидных подвесок вообще не разработана, что затрудняет поиск аналогий. Находки с могильника «Ленинский путь» можно отнести к категории простых (по форме), с округлой головкой, орнаментированных полушариями по центру и рядом прессованных точек по краю. Аналогичные изделия происходят из Козиевского-Новоодесского (6 экз.) (Корзухина 1996, табл. 53, 3, 4, 8, 9, 10, 19), Суджацкого (3 экз.) (Корзухина 1996, табл. 67, 4 5) и Трубчевского (Приходнюк, падь, Тихонов 1996, рис. 7, 9, 8, 16) сокровищ, из поселения пражской культуры Лука-Врубливецька (Тихановой 1971, с. 10-11; рис. 3, Приходнюк 1975 , с. 102; табл. ХХХИ, 8), с могильника пеньковской культуры на о-ве Сурский (4 экз.) (Корзухина 1996, табл. 115, 4б-е), из Полтавы (находка 2014)¹¹ и на могильнике Лучистое, склеп 59, слой 3, захоронение 9 (Айбабин, Хайрединова 2014, табл. 101, 8). А вот квадратную подвеску можно отнести к типу «Козеевка Новая Одесса». Аналогии происходят из Козиевского-Новоодесского (Корзухина, 1996) сокровища и с комплекса круга «Мартыновки» из Полтавы (находка 2014) на Днепровском Левобережье, с могильника Лучистое, склеп 54, слой 3, захоронение 16 и склеп 59, слой 3, захоронения 9 (?) (Айбабин, Хайрединова 2014, с. 74, 83; табл. 66, 4; 101, 1-4) в Криму¹².

По связям Днепровского Левобережья и Среднего Поднепровья с Крымом, то таких свидетельств довольно много. Это находки днепровских фибул и других деталей убора на раннесредневековых могильниках Крыма (Суук-Су, Чуфут-Кале, Лучистое, «Баклинский овраг», Скалистое, Боспор, Алмалык-Дере) (Айбабин, Юрочкин 1995; Гавритухин 1996; Хайрединова 1998; Щеглова, Родинкова 2003; Родинкова 2004; 2006; 2006а; Курта 2011; Maczynska, Urbaniak, Jakudczyk 2011)¹³ (рис. 6).

На территории Среднего Поднепровья и Днепровского Левобережья известная серия вещей крымского происхождения (Гавритухин 1997). Следует также отметить, что с Засулля-Мгар происходит пальчатая фибула, что относится к керченских украшений – тип Керчь, подгруппа А, вид IV, подвид IV в, вариант 4 или подвид IVa, вариант 3 по Х. Кюном (Засецкая 1998, с. 406 -407; Володарець-Урбанович 2015, с. 93-94).

Рядом в окрестностях с. Пески обнаружено пряжку типа «Сиракузы». Датируются такие находки концом VI-VII вв. и находят аналогии среди древностей Крыма, Кавказа и Европы (Schulze-Dorrlamm 2002, p. 171-179; add. 62). Представительная коллекция подобных украшений происходит с территорий Предкавказья и Таманского полуострова (Чир-Юрт, Мокрая Балка, Борисово, Гай-Кодзор, Дюрсо и на «Восточной Тамани») и в Крыму (Керчь, Херсонес, Эски-Кермен, Суук-Су, Лучистое, Скалистое, Чуфут-Кале, Аромат, М. Садовое, Сахарная головка, «Баклинский овраг», Узень-Баш) (Володарець-Урбанович 2016). Поэтому не исключено, что находка с Песков может иметь крымское или пред-кавказское происхождение.

Бесспорно, интерес к подобным находкам не утихает. Актуальным остается создание подробного каталога изделий, что позволит разработать их новую типологическое схему. А полное издание комплексов, в которых обнаружены данные изделия, поможет ответить на вопрос о хронологии бытования амулетов.

Примечания

1. Помимо собственно металлических изделий довольно похожие изображения на сосудах с Херсонеса (V АС в Тифлисе ... 1882, табл. VIII) и с катакомбы 11 могильника Мокрая Балка (Ковалевская 1983, рис. 2, 14).

2. Находки с могильников Пашковский 1 и Мокрая Балка в различных публикациях прорисована по-разному. Не имея возможности проверить правильность рисунка и самой находки в таблице аналогий приведены оба изображения. Хотя по фотографии находки с Мокрой Балки (Ковалевская 1983, рис. 2, 1) можно предположить, что прорисовка с первой публикации (Ковалевская 1983, рис. 1, 3) неправильная.

3. Все материалы с Боспора происходят из дореволюционных раскопок и приобретений коллекционеров. Большинство находок были опубликованы В.В. Шкорпилом в начале ХХ в., Однако описаны исключительно словесно, без изображений. Публикация прорисовок принадлежит И.Т. Кругликов и И.П. Засецкий. Причем довольно часто одна находка прорисована по-разному у разных авторов. Так И.Т. Кругликова подает одну находку из склепа 52 (Кругликова 1957, рис. 2, 6). И.П. Засецкий из этого же комплекса публикует находку, в которой четко видно отверстие «внизу живота» (Засецкая 2003, табл. 17, 5), отсутствует на изображении, которое подает И.Т. Кругликова (Кругликова 1957, рис. 2, 6). Зато отверстие просматривается на находке, что обнаруженный в склепе 87 (Кругликова 1957, рис. 2, 1). Обе находки по другим признакам (черты лица, прическа, линии на плечах) весьма сходны.

4. Большинство находок хранятся в Государственном историческом музее в г.. Москва. Следует лишь надеяться на скорейшую появление полного издания каталога таких находок с прорисовками и фотографиями.

5. Вероятно, происходит из разрушенного детского захоронения, принадлежало аланскому населению Северного Приазовья (Тарасенко, гл. 4).

6. И.Т. Кругликова датировала их преимущественно по находкам монет в комплексах (о монетах как хроноиндикатор см.: Комар 2010; 2011).

7. Самые ранние находки, по формальным признакам относящиеся к рассматриваемым подвескам (бронза Алексеева / тип 19), происходят из сарматских и позднескифских захоронений на могильниках Крыма (Алексеева 1982, с. 24-25, табл. 41, 1-19) - Усть -Альминський некрополь (Дашевская 1991, табл. 70, 28; Высоцкая 1994, с. 128; Пуздровський 2013, с. 65, рис. 2, 10), Восточный могильник Неаполя Скифского (Сымонович 1983, с. 98-99, табл. XLV, 1-4), Нейзац (Стоянова 2011, с. 123; Храпунов 2011, с. 40, рис. 35, 19-23) и др. Возможно, что раннесередневични находки происходят именно от этих украшений.

8. В каталог А.А. Щегловой можно добавить находку с Эски-Кермен (Айбабин 2011, с. 89-90) и Куйбышева (Тараненко, гл. 4, рис. 4.2, 7). Следует отметить, что И.А. Гавритухин предлагает находку с Мощенок отнести в отдельную серию (Гавритухин 2004, с. 210). Между прочим, последняя похожа на одну из фигурок из «Гляденовского кострища» с окрестностей г. Пермь (Круглова 1975, с. 256, рис. 2, 8).

9. В частности, В.Е. Родинкова считает, что прототипами фибул серии «Новоселица», были изделия из Северо-Восточного Причерноморья, возможно района Дюрсо (Кашкин, Родинкова 2010, с. 86), где двопластинчасти фибулы с близкими по форме щитками бытуют в VI в. (Дмитриев 1982; 2003, табл. 80, 8-10; Амб-р 1982).

10. К аланских захоронений аварского периода Е.Н. Тарасенко относит разрушен комплекс VI-VII вв. с Ново-Григоривки, не приводя никаких доказательств в пользу его этнической принадлежности (Тарасенко, гл. 4, рис. 4.3, 1,2). Однако большинство исследователей датируют этот комплекс серединой - второй половиной V в. (Гавритухин 2004, с. 214, рис. 2, 10; Мастыкова 2008, с. 368, рис. 2, Швецов 2010, с. 93-94, рис. 1). Большинство вещей из захоронения находят аналогии с могильников Крыма.

11. Раскопки по ул. Октябрьской 5-А. Материалы готовятся к публикации. Выражаю искреннюю благодарность О.Б. Супруненко за возможность ознакомить с находками и использовать их.

12. Следует отметить, что В.С. Аксенов находку с могильника Верхний Салтов, катакомба 24 также относит к категории данных украшений (Аксенов 2010, с. 74; рис. 1, 12). Однако, она существенно отличается от других находок и вряд ли к исследуемого круга изделий.

13. В круг славяно-боспорских связей можно отнести и находку орлиноголовая пряжки из коллекции А.А. Бобринского, который хранится в Государственном Эрмитаже (Шаблавина 2010).

 Автор: Володарець-Урбанович В.Я. Антропоморфная фигурка из Засулья-Мгара // Археологія, 2016, № 1 Перевод с украинского, оригинальный текст статьи и список литературы.