Золотаревское поселение на протяжении многих лет является уникальным памятником по истории военного дела средневековой Восточной Европы. Однако открытия последних лет позволяют расширить географию регионов, для истории которых материалы этого памятника имеют большое значение.

К таким находкам относится уникальный комплекс доспешных пластин (Рис. 1. 1-8), обнаруженный в ходе археологических исследований Золотаревского поселения в 2010 году. Комплекс состоит из 95 пластин и их фрагментов, а также одной железной пряжки (Рис. 1, 7). Однако, только 53 из них достаточно крупные, чтобы определить их тип. Комплекс найден на склоне волчьей ямы перед фронтальной стеной городища. Пластины лежали беспорядочно, их положение, видимо, было нарушено в ходе современных хозяйственных работ. Кроме того, непосредственно через скопление пророс куст орешника (лещины) и большинство пластинок найдено в его корнях.

Все пластины по характеру расположения отверстий и форме можно разделить на четыре типа.

Суботним утром я решил ничего больше не сканировать и расмознвать, а поехал в Новую Каховку посмтреть как там отмечают день города. Поздка обещала быть интересной - так как администрация Новой Каховки связалась с клубом "Олешье" и местным клубом "Рарог" для того чтоб они приняли непосрередственное участие в праздновании Дня Города (а Новой Каховке исполнялось 60 лет), который так по случаю стал Днем Воды.

В 1987 году, при строительстве пешеходного моста в Новгороде, на правом берегу Волхова был найден средневековый меч. В ноябре 2010 года состоялся осмотр и фотофиксация находки. Меч имеет серьёзную утрату: нижняя часть клинка больше чем на половину обломана. Слом выглядит свежим – можно предположить, что клинок был повреждён при обнаружении, во время строительных работ. Общая длина меча составляет 41 см. На сохранившейся верхней части клинка с двух сторон отчётливо видны клейма, занимающие всю ширину дола. Крестовина меча и навершие сохранились без значительных утрат. Органические детали рукояти, по очевидным причинам, не сохранились. Вес находки 526 гр.

Состояние артефакта требует работ по очистке и консервации. На поверхности металла можно наблюдать тёмно-оранжевые кристаллы хлоридов железа и вздутие оригинальной поверхности, что может говорить о наличии солей в продуктах коррозии и на поверхности металла.

В начале 2000-х годов в районе озера Белое (Вологодская область) было найдено железное навершие. Других предметов с данной находкой обнаружено не было. По форме этот элемент эфеса представляет собой уплощенный овал за счет того, что верхний и нижний края несколько обрезаны. Ширина навершия составляет 58 мм, высота – 37,5 мм, весит он 140 г. Толщина верхней половины в центре составляет 11 мм, толщина нижней половины – 17 мм, по боковым краям вверху Эмм, внизу 11 мм. Снизу по центру навершия проделано отверстие прямоугольной формы, которое доходит только до середины и составляет 18 мм. В сечении оно – уплощенная линза со срезанными и неровными краями и плоскостями. Так, расположенные по диагонали половины с одной и с другой сторон имеют изгиб, тогда как другие две половины почти ровные. Из этого можно сделать предположение, что, по всей видимости, отверстие под хвостовик делалось путем забивания в раскаленную заготовку стального, прямоугольного в сечении штыря, в результате чего и получилась такая неравномерность выгибов плоскостей.

Летом 1994 г. в г. Мстиславль Могилевской области (Республика Беларусь) был обнаружен шлем. Он был найден случайно во время ловли рыбы местным жителем в р. Вихра в районе Заречанского моста. Уникальность находки, неоднократно описанной автором этих строк, обусловлена не только принадлежностью шлема к категории салад, до того в Восточной Европы не находившихся археологами, но и редкостью находок позднесредневековых шлемов вообще, особенно такой хорошей сохранности.

Исходя из хронологии бытования подобных наголовий и характера повреждений, автор высказал предположение, что салад мог попасть на дно Вихры во время боевых действий конца XV - начала XVI в., когда земли Восточной Белоруссии стали ареной упорной борьбы между Великим княжеством Литовским и Московским государством. Ближайший аналоги саладу датируются 80-ми годами XV в. Наиболее вероятен поход 1502 г. на Мстиславль московских воевод во главе с князем С. И. Можайским: «приидоша воеводы ко Мсциславлю ко граду ноября 4, в четверток, и сре-те их из града князь Михаило Ижеславский, зять княже Юрьев Лугвеньевича, да великого князя Александра Литовского воевода Остафей Дашковичь з двором великого князя заставою и з желныри. И снидошася полци вместо, и Божиею милостию одо-леша полци великого князя Ивана Васильевича Московстии, и многих Литвы изсеко-ша, тысящ с седмь, а иных многих поимаша, и знамена их поимаша, а князь Михайло едва утече во град».

Процесс идентификации и локализации мечей в историческом времени и пространстве довольно сложный. Поскольку мечи являлись одним из основных видов оружия в Европе на протяжении 8-16 вв., то европейском и российском оружиеведении 20 века о них было накоплено много информации. Наиболее авторитетные ученые, такие как Я. Петерсен (Норвегия), Р. Окшотт (Великобритания), А. Кирпичников (СССР), М. Глосак (Польша), провели масштабные исследования и разработали методы и способы классификации европейских мечей. Их произведения позволяют довольно уверенно датировать и локализовать значительно количество мечей, которые сохранились в Европе. Пионером в области систематизации мечей был норвежец Я. Петерсен, который еще в 1919 г. опубликовал свою классификацию средневековых европейских мечей. Позднейшие исследователи уже опирались на его работу, как, например, советский оружиевед А. Кирпичников, который в 1960-х гг. приспособил классификацию Петерсена к мечам 9-12 в. Киевской Руси, поэтому в дальнейшем автор ее называет "классификацией Петерсена-Кирпичникова". Своим путем в изучении меча пошел британец Э. Окшотт, который примерно в то же время полностью переработал классификацию Петерсена и дополнил ее мечами до 16 в. Польский исследователь М. Глосек, в свою очередь, в 1970-1980-х гг. дополнил классификацию Окшотта и использовал ее для определения мечей Центральной Европы. Поскольку этот регион наиболее близок к Понеманья, последняя классификация, которая впоследствии определяемый как "Окшота-Глосека", является наиболее полезной для обработки мечей из коллекции ГИАМ . Однако для точной локализации и полного описания предметов из данной коллекции необходимо пользоваться и первой, и второй классификации, которые дополняют друг друга.

К настоящему времени в Приморье известны несколько железных масок. Обнаружены они на средневековых городищах, относящихся к началу XIII в. (периоду государства Восточное Ся). Во время раскопок центральных ворот Шайгинского городища в 1982 г. была обнаружена первая из них (рис. 2). По мнению В.Э. Шавкунова, маска изготовлена методом кузнечной ковки, возможно, на болванке, из цельного листа железа (Шавкунов В.Э., 1993, с. 80). Она имеет выпуклую форму и, судя по всему, плотно прилегала к лицу Толщина железного листа, из которого изготовлена маска, составляет 0,2 см. Длина маски 23 см, ширина – 15,5 см. Выпуклые и массивные брови сходятся под углом к переносице. Длина левой брови 7,2 см, правой – 6,9 см. Диаметр отверстий для глаз 5 мм (левое) и 6 мм (правое). Расстояние между центрами отверстий для глаз 6,5 см. Нос прямой, подтреугольной формы, длиной 7,2 см, шириной у основания – 5,3 см. Высота по центру его основания – 1,8 см. В основании носа сделаны два круглых отверстия (ноздри) диаметром 5 мм. Расстояние между ними – 11 мм. Рот сделан в виде прорези прямоугольной формы длиной 2,5 см, шириной – 0,6 см. По бокам маски имеются парные отверстия для креплений диаметром 0,6 см, расстояние между ними 6,5 см. Вес маски 470 гр.

Уникальному комплексу вооружения белорусского рыцаря XIII в. не везет с публикацией, хотя свет увидели уже две статьи, которыми автор пытался ввести находку в научный оборот [1]. В Беларуси сейчас нет научного историко-археологического журнала (Вестник Академии Наук Беларуси доступен только сотрудникам академии), поэтому пришлось иметь дело с научно-популярным. В редакциях «Наследие» и «Искусство Беларуси» материал обрабатывали и правили на свой лад. В результате в первой статье удалишь весь научный аппарат, в том числе типологию, вес, зарисовки вещей, во втором видоизменили название артикула, переработали подпись под фотографией, назвав шпильку дротиком, и опять же выбросили прорисовку находок. Надеемся, что третья попытка будет более удачной.