Шеломы «русского» типа из Мстиславля

Летом 1994 г. в г. Мстиславль Могилевской области (Республика Беларусь) был обнаружен шлем. Он был найден случайно во время ловли рыбы местным жителем в р. Вихра в районе Заречанского моста. Уникальность находки, неоднократно описанной автором этих строк¹, обусловлена не только принадлежностью шлема к категории салад, до того в Восточной Европы не находившихся археологами, но и редкостью находок позднесредневековых шлемов вообще, особенно такой хорошей сохранности (Рис. 1).

Исходя из хронологии бытования подобных наголовий и характера повреждений, автор высказал предположение, что салад мог попасть на дно Вихры во время боевых действий конца XV - начала XVI в., когда земли Восточной Белоруссии стали ареной упорной борьбы между Великим княжеством Литовским и Московским государством. Ближайший аналоги саладу датируются 80-ми годами XV в. Наиболее вероятен поход 1502 г. на Мстиславль московских воевод во главе с князем С. И. Можайским: «приидоша воеводы ко Мсциславлю ко граду ноября 4, в четверток, и срете их из града князь Михаило Ижеславский, зять княже Юрьев Лугвеньевича, да великого князя Александра Литовского воевода Остафей Дашковичь з двором великого князя заставою и з желныри. И снидошася полци вместо, и Божиею милостию одолеша полци великого князя Ивана Васильевича Московстии, и многих Литвы изсеко-ша, тысящ с седмь, а иных многих поимаша, и знамена их поимаша, а князь Михайло едва утече во град»².

Из всех многочисленных конфликтов у стен Мстиславля близкого времени только в 1502 г. произошло столкновение в открытом поле, на что указывает потеря шлема с боевыми повреждениями.

Еще раз обратиться к обстоятельствам утраты в этих местах салада заставили находки в водах Вихры еще двух шлемов.

В 2004 г. опять в районе Заречанского моста было найдено наголовье, на этот раз «русского» типа. В настоящее время оно находится в собрании Мстиславльско-го историко-археологического музея. В июле 2006 г. местными жителями был найден третий шлем, похожий на предыдущую находку. Шлем покоился на дне Вихры на глубине более 2 м на несколько сот метров выше Заречанского моста. Таким образом, место находки этого наголовия свидетельствует с высоким вероятием о его утрате во время экстренной переправы через реку в неблагоприятном месте, возможно, в ходе битвы, форсирования реки либо бегства.

Шлемы 2004 и 2006 гг. (будем называть их № 2 и № 3, а салад 1994 г. - № 1) принадлежат к категории открытых и состоят только из «колокола», или «купола» - части, защищавшей черепную коробку. Подобные наголовия в разных краях Восточной и Центральной Европы были известны в XIV-XV вв. как «шеломы» (shlom, slomhuben и др.)¹.

Шлемы № 2 и № 3, как и шлем № 1, характеризуются исключительно хорошей сохранностью. Они практически не повреждены коррозией, чему, как представляется, способствовало их заглубление в илистый слой. На это указывает сероватая накипь на стенках всех трех мстиславльских шлемов. Экземпляры № 2 и № 3, как уже отмечалось, относятся к категории открытых шлемов (шеломов) «русского» типа и венчаются шпилем. Верхняя часть шлемов украшена многочисленными вертикальными гранями, в месте перехода которых в гладкую поверхность имеется более или менее заметный ребристый перелом. Это придает сфероконическим наголовиям слегка цилиндричноконические очертания.

Есть смысл остановиться на каждом экземпляре подробнее.

Шелом № 2 весит около 1,7 кг. Высота наголовия – около 29,5 см, длина – 23,5 см, ширина – 22 см. Толщина стенок около слегка отогнутых наружу краев колеблется от 1,2 до 2,2 мм. На расстоянии 9 см от среза шелома гладкая поверхность переходит в 10 вертикальных граней, доходящих до завершения шпиля. Завершение оформлено в виде удлиненного утолщения, очерченного четырьмя ободками, отделяющими его от граненой части колокола. Грани оформлены таким образом, что спереди шлема обозначено как бы вертикальное ребро, характерное для иной модификации шеломов – конических, или нормандских (Рис. 2: 1). По краям колокола имеется 23 отверстия диаметром до 5 мм. Размещенные на значительном расстоянии от среза наголовия, они предназначались, возможно, не для крепления кольчужной бармицы, а для подшлемника, смягчавшего удары оружия противника. Вместе с тем к таким отверстиям бармица могла быть прикреплена при помощи специальных колец большего диаметра, а отогнутые края шлема призваны были в таком случае уменьшить давление колец на голову воина. Шлем отлично сохранился, если не считать двух отверстий на левой стороне в районе ребристого перелома, а также небольших выщербин по краю колокола (Рис. 2: 2). Повреждения, можно предположить, стали результатом постепенной коррозии наголовия на дне реки.

Шелом № 3 имеет очевидное сходство с предыдущим. Высота – около 29 см, длина – 24 см, ширина 21,5 см, масса – около 1,7 кг. Края колокола, как и у экземпляра № 2, слегка отгибаются наружу (Рис. 3). Их толщина колеблется от 1,1 до 2 мм. По окружности шлема у краев размещаются 34 отверстия диаметром до 5 мм. Особенностью наголовия № 3 является профилировка его краев. В районе ушей они слегка выгибаются вниз, как у некоторых образцов нормандских шлемов периода позднего средневековья.

На верхней части купола имеются 12 вертикальные граней. Они почти не видны с внешней стороны из-за покрывающей почти всю поверхность наголовья сероватой илистой накипи. Изнутри шлема грани прослеживаются отчетливо. Нижняя линия граненой части проходит от края колокола на расстоянии 11-12 см. Шпиль шлема завершается удлиненным утолщением, ограниченным снизу тройным ободком.

На момент находки внутри шлема находилось скомканое кольчужное полотно, колечки которого были сильно склеены илом (Рис. 4). Это не позволило определить функциональное назначение предмета без очистки. Можно высказать предположение, что это бармица либо кольчужная шапка (капюшон). Диаметр сплющенных колец составляет около 1 см, концы крепятся «на шип», что характерно для кольчужных панцирей позднего средневековья¹.

Рис. 4 Кольчужное полотно от шлема № 3

Обнаружение новых шлемов приблизительно в том месте, где в 1994 г. был найден салад, делает гипотезу о боевых обстоятельствах попадания наголовия на дно реки правдоподобной. Необходимо отметить, что все три экземпляра были найдены на участке, непосредственно примыкающим к замчищу. Любые вооруженные силы, подходившие к замку с востока, должны были переправляться через реку здесь, и именно это место, благодаря специфике рельефа, являлось единственно возможным для столкновения между защитниками замка и их противниками. Показательно, что все три шлема были найдены не в результате регулярных археологических исследований, а случайно. Нельзя исключить и существования незафиксированных находок, которые могли осесть в частных коллекциях. Вероятно, мелкие элементы вооружения утоплены в толще илистого слоя, и обнаружить их можно только при помощи специального оборудования.

Остается открытым вопрос о принадлежности шлемов представителям противоборствующих сторон. Если шлем № 1 (салад) однозначно может быть связан с представителями Великого княжества Литовского, то со шлемами № 2 и № 3 (шеломами) дело обстоит сложнее. Было бы соблазнительно трактовать их как оружие воинов Московского государства, проведя тем самым отчетливую грань между западным характером вооружения ВКЛ и ориентальным – его восточного соседа. Однако источники свидетельствуют, что шеломы пользовались в XV – первой половине XVI в. большой популярностью и в Великом княжестве Литовском. Среди 64 шлемов, перечисленных в «реестре посполитых речей скарбных» 1510 г. (вероятно, арсенал Миколая Радзивилла), упоминается 8 «шоломцов». 95 шеломов имелось в 1536 г. в «зброевне» замка Могильно. Это составляло около 80% боевых наголовий тамошнего арсенала².

Чрезвычайно ценную информацию о бытовавших в конце XV в. в Великом княжестве Литовском шеломах несут миниатюры Радзивилловской летописи³. Подавляющее большинство изображенных – шеломы «русского» типа, как правило, дополненые бармицей, реже – без нее. На одной из миниатюр шелом дополнен крупной металлической пластиной, не являющейся элементом шлема, опирающейся на грудную часть доспеха и закрывающей нижнюю часть лица. Такие пластины-подбородники (нем. Bart) были очень популярны в Европе XV в. Подбородник Радзивилловской летописи усилен парой округлых щитков, приклепанных в районе ушей, что было нарушением традиций, поскольку щитки обычно крепились не к подбороднику, а непосредственно к шлему.

Купола русских шеломов Радзивилловской летописи имеют как сфероконическую, так и, значительно реже, цилиндроконическую форму. Шпили некоторых шеломов украшены шариками-«яблоками» (которые, принимая во внимание схематичность изображений, вполне могли обозначать удлиненные утолщения, аналогичные тем, которые имелись на мстиславльских экземплярах) или флажками-«еловцами». Все шеломы имеют горизонтально срезанный край и внешне близки московским наголовьям, прежде всего шеломам, найденным в Ипатьевском переулке в Москве (Рис. 5), датируемым до 1547 г. Они весьма напоминают и шеломы Мстиславля¹.

Однако наиболее близкие аналоги обнаруживаются в границах бывших владений Тевтонского ордена. Это шлем из Мельно (Ольштынское воеводство), найденный на месте битвы 1410 г., и шлем из Выструтья над Преголей. Интересно, что известные польские исследователи М. Глосек и А. Новаковский связывали эти шлемы, нетипичные для западноевропейского вооружения, с представителями Великого княжества Литовского, которые могли потерять их во время Грюнвальдского похода².

Таким образом, принадлежность «русских» шеломов Мстиславля войску ВКЛ также довольно вероятна, особенно если речь идет о его восточных границах.

Рассмотрев вероятность одновременного попадания на дно Вихры всех трех шлемов в начале XVI в., необходимо остановиться на более ранних событиях, которые гипотетически могли привести к утрате наголовий № 2 и № 3. На эти события обратил наше внимание бывший директор мстиславльского музея В. Л. Гасенков. Имеется в виду осада в 1386 г. Мстиславльского замка смоленским князем Святославом и битва на берегах Вихры его войска с подоспевшими силами Великого княжества Литовского. Xроника Быховца так описывает эти события: «Toie że zimy u weliki post naczał Swetosław dumaty so smoleńskimi bojary na chrystyianskoie krowoprolityie, y poyde ko horodu Mstysławlu, y stawszy u horodu Mstysławla naczał dobywaty y poroki bity horod, a w zemlu Mstysławskuiu woyju swoiu pustył y mnohoie krowoprolityie chrystianskoie wczynił. Kniaź że weliki Skirgayło y kniaź weliki Witolt pryiechali z Lachow od brata swoieho korola Jagoyła y słyszaczy, iż kniaź Swiatosław smoleński perwo był pod Witebskom, a potom k Orszy chodył, a teper pod Mstysławlem horod poroki bjet. Y sożaliwsia kniaź weliki Skirgayło, poydet z bratyieiu swoj eiu, welikim kniazem Witoltom y z Konstantynom, y z Korbutom, y z Łyngwenem, y ... rekosza: «My nikotoroho iemu zła ne sotworyli, a on z nami w dokonczanii buduczy y perestupił krestnoie cyłowanij e i dokonczanij e, naszu zemlu woj uiet y krow chrystyanskuj u proliwaiet, my idem na neho y nadeiuczysia na boha y na chrestyanskuiu siłu», y pryjdosza ko horodu Mstysławlu. A kniaziu Swecławu stoj awszu u horoda y biwszy poroki hrad Mstysławł, na tretey nedeli w piatnicu usłyszał, szto idet na neho kniaź weliki Skirgayło z bratyieiu. On że sopołczył woj swoi y poyde protyw im; y jako sostupiszasia połcy... Y pomoże boh welikomu kniaziu Skirgayłu y welikomu kniaziu Witoltu, a kniaź Swetosławl nacza biehaty so swoimi kniazi y boj ary smoleńskimi, y so wsim woyskom swoim. Bożyiem że czudotworenijem y siłoiu tut nemałoie czudo wczyniłosia, yzbito byst woj mnohoie mnożestwo, kniazey y bojarja, no y samoho kniazia Swetosława wbili, syna że ieho kniazia Jurja kniaź weliki Skirgayła isceli ot ran y prywede ieho ko horodu Smolensku ko matery ieho welikoy kniahini Swetosławli, y posady ieho na welikom kniażenii Smolenskom... Y odszedszy od horoda Smolenska kniaź weliki Skirgayło poyde wo swoiu zemlu Litowskuiu...»³.

Следует отметить, что утеря шлемов № 2 и № 3 во время событий 1386 г. выглядит вполне правдоподобным с точки зрения традиционной датировки подобных наголовий². Если принять подобную гипотезу, то ценность мстиславльских шеломов для исследования вооружения Великого княжества Литовського еще больше возрастает, поскольку сразу же после описываемых в Xронике Быховца событий Смоленск попал в зависимость от ВКЛ и смоленские воины стали частью вооруженных сил этого государства. Но в пользу более поздних событий свидетельствует находка салада, аналоги которого, как уже отмечалось, ранее второй половины XV в. неизвестны, а убедительных аргументов, которые однозначно указывали бы на XIV в., пока не обнаружено. Увязка ближайших аналогов мстиславских шеломов с грюнвальдской экспедицией выглядит не столь безупречно, как кажется на первый взгляд. Известно, что военные контингенты ВКЛ участвовали и в более поздних походах на прусские земли, в том числе и во время войны Польши с Тевтонским орденом 1520-1525 гг.

На сегодняшний день сосуществование в позднее средневековье на землях бывшего Великого княжества Литовского, в том числе Беларуси, западного и восточного вооружения не вызывает сомнения; вопросы возникают только относительно их количественного соотношения и уровня популярности в определенные исторические периоды в конкретных регионах. Пограничный статус восточнобелорусских земель, где Мстиславль являлся заметным военным форпостом, в полной мере способствовал проникновению сюда восточных тенденций, что не могло не отразиться и на ассортименте используемых боевых средств.

Источник: Ю. Н. Бохан. Шеломы «русского» типа из Мстиславля. Военная археология: Сборник материалов семинара при Государственном историческом музее. - М.: Квадрига, 2008.