Вступление
Период позднего средневековья занимает важное место в истории войн и военного искусства народов и государств Средней и Центральной Азии. В ходе многочисленных войн и переселений тюркоязычных кочевников из степного пояса Евразии сложилась основа современного расселения народов Среднеазиатского региона, определившая его этнокультурное развитие на последующие исторические периоды.
Хотя политическая история, в том числе характер и последствия многочисленных войн. Происходивших на территории Средней Азии эпоху позднего средневековья, неоднократно привлекали внимание специалистов и достаточно подробно освещены в обобщающих трудах по истории отдельных стран этого региона. Особенности вооружения и военного искусства среднеазиатских народов изучены недостаточно [1]. Отсутствие специальных исследований по истории оружия и военного искусства народов Средней Азии ограничивает возможности для выявления общих закономерностей развития военного дела в кочевом мире степного пояса Евразии и странах Среднего Востока в период позднего средневековья.
Однако, без всесторонней оценки позднесредневекового среднеазиатского или "бухарского" комплекса вооружения сложно оценить уровень развития военного дела не только в странах Среднего Востока, но и в сопредельных регионах Центральной Азии, Западной и Южной Сибири и Восточной Европы. По данным А. Висковатова, комплекс вооружения воинов в Российском государстве в эпоху позднего средневековья, начиная с XV в., развивался под влиянием войн с татарами и импорта восточного, в том числе среднеазиатского, вооружения [2].
 |
| Изображения доспехов "тимуридского" периода (XV в.). 1. "Антология Искандера", Шираз, 1410 г. 2, 4, 7, 9. "Шах-наме" Фирдоуси, Герат, 1429- 1430 годов, б-ка Дворцового музея (Тегеран). 3. "Шах-наме" Фирдоуси, Шираз, 1425 г. 5, 11. - "Шах-наме" Фирдоуси, Герат, 1429, б-ка Гюлистанского музея. 6. "Шах-наме" Фирдоуси, Йезд, 40-е годы XV в., публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 8. "Шах-наме" Фирдоуси, Герат, 1440 г. 10. "Хамса" Навои, Герат, втор. пол. XV в., б-ка Британского музея (Лондон). 12. "Шах-наме" Фирдоуси, Шираз, 1420 г. ., б-ка Британского музея (Лондон). |
Хорошо налаженное производство вооружения в ремесленных центрах Средней Азии позволяло вывозить его в татарские государственные образования, на которые распалась Золотая Орда, в том числе в Сибирское ханство [3]. Большое влияние оказало вооружение, производимое в Средней Азии на военное дело западных монголов-джунгар или ойратов, енисейских кыргызов, и телеутов и тувинцев [4].Среднеазиатское вооружение входило в обширный ареал оружия стран Переднего и Среднего Востока. Оно имело значительное сходство с вооружением населения Афганистана, военным комплексом "Великих монголов" в Индии, с оружием воинов Ирана и и Турции [5]. Воины Восточного Туркестана пользовались как "бухарским", так и центральноазиатским вооружением [6]. Элементы защитного вооружения, характерные для центральноазиатских кочевников в эпоху позднего средневековья, применялись кыргызскими воинами на Тянь-Шане.
Материалы по вооружению и военному искусству народов и государств Средней Азии в эпоху позднего средневековья содержатся в различных видах источников: вещественных, письменных, изобразительных, Тянь-Шане [7].
Отдельные предметы вооружения получены в результате раскопок и сборов на позднесредневековых памятниках Казахстана и Кыргызстана [8]. Значительные коллекции предметов "бухарского" оружия, относящиеся к периодам позднего средневековья и нового времени. Содержатся в музейных собраниях в ряде городов Казахстана, Кыргызстана [8]. Узбекистана, Таджикистана, Туркмении [9]. Эти материалы еще не введены в научный оборот в полном объеме. Сведения о вооружении и военном искусстве народов Средней Азии имеются в письменных источниках по истории этого региона в эпоху позднего средневековья. Они неоднократно привлекали внимание исследователей. В основном усилия военных историков были сосредоточены на изучении военного дела государства тимуридов [10]. Последующий период, для которого было характерно постепенное освоение и применение в боевой практике огнестрельного оружия, до настоящего времени не получил всестороннего освещения в научной военно-исторической литературе.
В XIX в. многими исследователями неоднократно рассматривались и анализировались разнообразные фольклорные и этнографические материалы по военному делу кочевых тюркоязычных народов Средней Азии и Казахстана [11]. Эти данные нуждаются в систематизации и обобщении.
Особый интерес для разработки данной темы представляют изобразительные источники, прежде всего, позднесредневековые иранские и среднеазиатские миниатюры с изображениями воинов с оружием и в доспехах, датирующиеся XV-XVII вв. Предпринятый М. В. Гореликом анализ этих рисунков убедительно продемонстрировал их информативность, высокую точность и достоверность в передаче разных видов одежды и оружия. М.В. Горелик широко использовал изображения воинов на тебризских миниатюрах для реконструкции защитного вооружения монголов и воинов из государств чингизидов эпохи развитого средневековья.
Настоящая статья посвящена анализу, систематизации и вводу в научный оборот имеющихся материалов по защитному вооружению позднесредневековых среднеазиатских воинов. Для анализа привлечены вещественные источники, различные виды предметов защитного вооружения из музеев Средней Азии и иконографические материалы, изображения воинов в доспехах с позднесредневековых мусульманских миниатюр. Сведения письменных исторических и фольклорных источников использованы в меньшей степени, поскольку они указывают на вид защитного вооружения воинов, но сравнительно редко характеризуют его особенности, необходимые для анализа.
Среди изобразительных материалов использованы изображения воинов на миниатюрах Хорасана и Мавераннахра, относящиеся к XVI-XVII вв. Особо необходимо отметить, что иконографическая часть исследования основана на изучении хорасанских миниатюр Гератской школы, датирующихся концом XV-XVI вв., и мавераннахрских миниатюр XVI-XVII вв. Такой выбор продиктован отсутствием четко датированных изображений, выполненных в рассматриваемый период, собственно среднеазиатских мастеров. Приписываемые им рисунки кон. XV- нач. XVI в., как правило, имеют иранское происхождение [14]. В то же время, хорошо известно, что в эпоху позднего средневековья культура Ирана оказывала большое влияние на развитие материальной и духовной культуры Средней Азии, в том числе с области военного дела. Мода на различные виды одежды и украшений, распространенная в Герате, очень быстро заимствовалась населением Бухары, Самарканда и Ташкента [15].
Для проведения сравнительного анализа привлечены изображения воинов с миниатюр Тебриза, поскольку они характеризуют своеобразный вариант развития северо-иранского или азербайджанского защитного вооружения, возобладавшего на территории всего Ирана в XVI в., и миниатюры Шираза, которые привлечены для реконструкции доспехов эпохи тимуридов. Известно, что позднесредневековые художники, рисовавшие миниатюры руководствовались не историческими соображениями, а рисовали оружие, доспехи и другие реалии, характерные для того периода, когда жили они сами [16].
В настоящий статье не рассматриваются миниатюры, создатели которых хотя и проживали на территории Средней Азии, в Бухаре и Самарканде, но ориентировались на произведения "могольских" индийских мастеров, и использовали реалии, характерные для северной Индии.
При анализе вещественных изобразительных источников, необходимо отметить, что наиболее полно в них представлен комплекс вооружения бухарского воина, сложившийся на территории узбекского государства Шейбанидов и получивший всестороннее развитие в Бухарском ханстве или Эмирате. Именно этот комплекс был доминирующим на большей территории Средней Азии в эпоху позднего средневековья, именно к нему относится большая часть вещественных и изобразительных источников. Значительно меньше данных относится к комплексу средств индивидуальной панцирной защиты воинов Хивинского ханства, который дополнялся оружием иранского производства, и воинов Кашгарии, или Малой Бухарии, набор вооружения которых включал монгольские элементы.
Позднесредневековое защитное вооружение народов Средней Азии анализировалось в трудах известных зарубежных и отечественных специалистов-оружиеведов, В. Бехайма, П. фон Винклера, Х.Р. Робинсона [17]. Характерной особенностью этих трудов, создававшихся в начале и середине XX в., является их обзорный характер. Основное внимание оружиеведов было сосредоточено на описании и анализе редких, хорошо сохранившихся образцах позднесредневекового защитного вооружения из ведущих военных держав стран Среднего Востока, Турции, Ирана и империи Великих Монголов, экспонирующихся в музеях стран Европы и Америки. Археологические находки и изобразительные материалы использовались в меньшей степени в качестве вспомогательных источников для реконструкции защитных средств арабских, турецких, иранских и индийских воинов. Выводы и результаты этих исследований обычно без какой-либо коррекции переносились на защитное вооружение бухарских и хивинских воинов. К настоящему времени собранные этими учеными материалы могут быть существенно дополнены, а сделанные ими выводы нуждаются в определенной корректировке.
Изобразительные источники, содержащие изображения среденазиатских воинов в доспехах, анализировались в числе средневековых миниатюр специалистами-искусствоведами, Г.А. Пугаченковой, Г.А. Долининой, Е.А. Поляковой, З.И. Рахимовой и другими. Среди искусствоведческих исследований наибольшее значение для данной темы имеют труды Г. А. Пугаченковой, в которых определены характерные особенности стиля художественных миниатюр позднесредневекового периода, проанализированы изображения деталей костюма и оружия. Специалисты-искусствоведы не уделяли особого внимания изучению именно защитного вооружения, поскольку это не являлось целью их исследований. Детальный анализ изображений воинов и их защитному облачению с иранских и среднеазиатских миниатюр дан в работах М.В. Горелика, который является специалистом и в области искусствоведения и оружиеведения [19].
 |
| Изображения ламинарных, комбинированных (ламинарно-ламеллярных) и пластинчато-нашивных панцирей и шлемов кон. XV-XVI вв. 1, 2. "Хамса" Навои, Герат, 1494-1495 годов, б-ка Британского музея (Лондон). 3, 9, 10. "Зафар-наме" Шараф ал-Дина Йазди, Герат, 1495, б-ка Бостонского музея. 4, 5. Миниатюры Масуд ибн Усман Кухистани "Султан Джалал-ад-дин, переплывающий через Инд" и "Сражение султана Махмуда Газневи с сельджуками", Самарканд, 1540, публ. библиотека им. Салтыкова-Щедрина. 6, 7. "Хамса" Навои, Бухара, 1598 г., публ. библиотека им. Салтыкова-Щедрина. 8. "Зафар-наме" Шараф-ал-Дина Йазди, Герат, кон. XV в., б-ка им. П. Моргана (Нью-Йорк). 11. "Хамса" Навои, Шираз, 1507- 1508 годов, публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 12, 14. "Хамса" Навои, Бухара, 1571- 1572 годов, публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 13. Миниатюра "Пленный степняк", Иран, втор. пол. XVI в., ГЭ. |
Для разработки данной темы наибольший интерес представляет работа исследователя по истории вооружения средневековых воинов стран Востока XII- XV вв., в которой рассмотрены среднеазиатские и иранские миниатюры, относящиеся к эпохе позднего средневековья и содержащие важную информацию о средствах защиты. К сожалению, в упомянутой статье не были использованы археологические находки и музейные экспонаты, хотя в работах М.В. Горелика успешно реализовано сочетание оружиеведческого и искусствоведческого подходов к анализу вещественных и изобразительных источников. По результатам данного исследования, основные выводы, к которым пришел М.В. Горелик, нашли подтверждение. Однако они могут быть дополнены и проиллюстрированы материалами, которые ранее не привлекались для анализа позднесредневекового среднеазиатского защитного вооружения.
История войн и военного искусства народов и государств Среднеазиатского региона включает два основных этапа, различающихся особенностями вооружения, масштабами военных действий и характером внешних связей в области военного дела.
Первый этап, охватывающий конец XIV и XV вв. и соответствующий начальному периоду эпохи позднего средневековья. В истории Средней Азии это был период объединения в рамках державы Тимура и существования государств, возглавляемых тимуридами. Его с полным основанием можно назвать "тимуридским". Этот период был временем наивысших успехов среднеазиатских народов. Он достаточно подробно освещен в письменных источниках, но недостаточно представлен вещественными находками предметов защитного вооружения. Судя по изобразительным источникам, этот период был завершающим в развитии комплекса средств защиты монгольского происхождения в Передней и Средней Азии.
Второй этап охватывал конец XV-XVIII вв. и соответствовал завершающему периоду эпохи позднего средневековья и новому времени по общей периодизации всемирной истории. Он связан с завоеванием Средней Азии кочевыми узбеками, образованием Узбекского, а затем Бухарского и других среднеазиатских ханств. В этот период в развитии военного дела среднеазиатских народов произошли значительные изменения, связанные с постепенным освоением огнестрельного оружия оказавшим существенное влияние на среднеазиатское военное искусство. Этот этап в развитии комплекса вооружения и средств защиты среднеазиатских воинов можно назвать "бухарским". Данный период в должной мере представлен вещественными и изобразительными источниками по истории развития защитного вооружения.
В настоящей статье кратко излагаются основные результаты изучения защитного вооружения воинов "тимуридского" этапа, а основное внимание уделено анализу материалов "бухарского" этапа.
"Тимуридский" этап в развитии среднеазиатского доспеха
наверх
Образование державы Тимуридов стало результатом многочисленных завоевательных войн и успешных военных походов, характеризовавших наивысший подъем в развитии военного дела кочевого тюркоязычного населения Средней Азии, объединившего под знаменами Тимура (Тамерлана) все народы Среднего Востока. Несмотря на сравнительно непродолжительный период существования и последующий распад могучей военной державы Тимуридов, сложившиеся в ней особенности военного дела, вооружения и тактики конного боя сохранились в течение последующих периодов развитого и позднего средневековья [20]. Характерной особенностью защитного доспеха среднеазиатского воина в "тимуридский" период было преобладание многочисленных восточных, "монгольских" элементов, принесенных в Среднеазиатский регион еще в период монгольских завоеваний воинами Чингиз-хана [21] (табл. 1). Одним из основных видов панциря, как и столетия, назад, продолжал оставаться доспех с ламинарной системой бронирования (правда уже с начала XV в. полосы ламинарного доспеха получают новый вариант крепления: вместо непосредственного соединения между собой с помощью ремешков, полосы начинают наклепывать на кожаные ремни в свою очередь скрепляемые друг с другом) [22].
Часто полосы ламинарного панциря расписывались красками и затем покрывались лаком (табл. 1: 1,2). Среди узоров преобладали геометрические фигуры и, популярный среди монголов еще в эпоху развитого средневековья, растительный орнамент, в виде вьющейся виноградной лозы [23]. Как правило, по покрою, ламинарные доспехи представляли собой кирасу, которая застегивалась на боку и плече (реже на спине). К нижней части кирасы подвешивались лопасти набедренника. Отдельно надевались наплечники, "накрестники" и "передники" (табл. 1: 1, 2, 5, 11).
Не менее популярным был и доспех с пластинчато-нашивной системой бронирования: знаменитые "куяки" в которых пластины приклепывались с внутренней стороны, так, что постороннему зрителю были видны лишь ряды заклепок (табл. 1: 3, 4, 6-9, 12). По покрою куяки XV в. представляли собой распашные халаты с осевым разрезом, с рукавами до середины предплечья (табл. 1: 3, 4, 9, 12) или наплечниками (табл. 1: 7, 8). Интересно, что в ряде случаев железными пластинами бронировалась лишь верхняя часть халата, в то время как нижняя (начиная от пояса), оставалась свободной от пластин (табл. 1: 3, 6; табл. 6: 1-3). Такое облегчение панциря достигалось за счет достаточно эффективной защиты бедер и голени, состоявшей из полусферических наколенников в комбинации с кольчужными или кольчато-пластинчатыми сегментами (табл. 1: 6, 10). В ряде случаев фиксируется крепление наколенников непосредственно к ламинарным набедренникам (табл. 1: 2).
Стремительно теряет свою популярность, но еще не выходит полностью из употребления ламелярный доспех, как правило, употреблявшийся в комбинации с ламинарным (табл. 1: 5, 11). Причем по покрою преобладали панцири-кирасы с боковым или наспинным разрезом набедренниками до колен и наплечниками до середины предплечья.
Кольчужные панцири этого периода представлены двумя основными типами: с короткими рукавами, подолом и небольшим горловым разрезом и в виде распашной рубашки со сплошным разрезом. Последний вариант покроя, с осевым или косым запахом, был широко известен в Передней, Средней и Центральной Азии XIV-XV вв., а так же в Китае в XV-XVI вв. [24]. Количество изображений воинов в кольчато-пластинчатых доспехах на миниатюрах середины XV в. еще относительно не велико.
В кон. XIV - перв. пол. XV в. закончилось формирование основных типов наручей состоявших из нескольких вытянутых пластин, соединенных между собой кожаными ремнями, шарнирами или кольчужным плетением и прикрывавших руку воина от кисти до локтя. Причем сложные формы наручей, включавшие еще и защиту тыльной стороны ладони и пальцев, постепенно исчезают, уступая место более простым конструкциям [25].
Защита ног включала в себя железные (двух- или трехстворчатые) поножи - "бутурлуки" (табл. 1: 2, 6). Створки "бутурлуков" стягивались кожанами ремнями. Иногда они дополнялись железными полусферическими или подпрямоугольными наколенниками, и ламинарными "башмаками" европейского типа (табл. 1: 7). "Бутурлуки" прикрывали ногу от колена до щиколоток или до носка, поэтому панцири прикрывавшие корпус, как правило, имели широкие набедренники до колен или ниже (табл. 1: 2).
Боевые наголовья представлены двумя типами шлемов: низкими сфероконическими "шишаками" с невысокими навершиями и наушами, с обручами, тульями составленными из пластин-секторов (табл. 1: 1-5, 8, 9, 11) и высокими, часто цельноковаными, "шеломами" с длинными втулками, в которые вставлялись флажки-"яловцы" (табл. 1: 6, 12). Встречаются шлемы с типично дальневосточными украшениями и усилителями. Например, с прямоугольными, трапециевидными или резными налобными пластинами (табл. 1: 8), характерными для джурдженьских латников XII-XIII вв. и монгольских воинов XIII-XIV вв. [26]. В подавляющем числе случаев в качестве бармиц на миниатюрах фиксируется кольчужная сетка (табл. 1: 1-6, 11, 12) и ламинарная броня (табл. 1: 8).
В целом можно констатировать, что серьезных изменений в защитном вооружении воинов Передней и Средней Азии, по сравнению с сер. XIV не произошло. Однако ситуация начинает меняться в последние десятилетия XV столетия. На иранских миниатюрах этого периода резко возрастает количество воинов в кольчатых и кольчато-пластинчатых доспехах. Причем рост количества "окольчуженных" воинов происходит сразу в двух местах: на северо-западе Ирана (в Тебризе) и на его восточной границе (Герате). Этот факт, необъяснимый, с точки зрения истории искусств и оруживедения, легко раскрывается при знакомстве с политической историей региона. Конец XV - начало XVI века - время резкого усиления Сефевидской династии на северо-западной границе Ирана.
 |
| Изображение кольчато-пластинчатых панцирей втор. пол. XV-XVII вв. и шлемов. 1. "Хамса" Навои, Багдад, 1465, б-ка "Индийского министерства" (Лондон). 2. Миниатюры из альбома, Тебриз, сер. XV в., б-ка музея Топкапу (Стамбул). 3. Миниатюры из альбома, Герат, кон. XV в., б-ка музея Метрополитен (Нью- Йорк). 4. "Зафар-наме" Шараф-ал-Дина Йазди, Герат, 1495, б-ка Бостонского музея. 5, 7. "Шах- наме" Фирдоуси, Тебриз, 1524, публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 6. "Хамса" Навои, Бухара, 1571- 1572 годов, публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 8,9, 11-13. "Хамса" Навои, Бухара, 1648 г., публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 10. "Зафар-наме" Шараф-ал-Дина Йазди, Самарканд, 1628, б-ка Института востоковедения А.Н. Узбекской ССР. |
Именно отсюда происходит наибольшее количество изображений воинов в кольчато-пластинчатых доспехах начиная с середины XV в. Конечно, "бехтерцы" и "юшманы" применялись и в Южном Иране (оружие не знает границ), но преобладали они именно на севере, там, где персидские земли смыкались с землями османской Турции. По мере завоевания Ирана сефивидскими кызылбашами, "монгольские" черты в защитном вооружении постепенно исчезают. А во второй четверти XVI в. формируется собственно общеиранский защитный комплекс вооружения, получивший дальнейшее развитие в XVII в. Появление же многочисленных изображений кольчато-пластинчатых доспехов на востоке Ирана - Герате, можно объяснить отчасти местными традициями, а отчасти, военной экспансией кочевых узбеков в этот регион. Орда кочевых узбеков - осколок Золотой Орды, в конце XV века переходит к завоеванию Средней Азии, а затем вторгается в Хорасан. Несмотря на то, что нашествие Шейбани-хана шло на Иран с востока, комплекс вооружения узбеков, сложился на западе, на территории Золотой Орды, где, кстати, обнаружен один из первых экземпляров кольчато-пластинчатых доспехов [27]. Поэтому нет ничего удивительного в том, что "бехтерцы" среднеазиатских воинов XVI века, почти в точности повторяют аналогичные панцири в иранской миниатюре этого периода (табл. 3: 5 и 6) [28].
Очень показателен и тот факт, что если в гератской миниатюре конца XV века, еще соседствуют ламинарные и кольчато-пластинчатые доспехи, то в XVI в. изображаются только последние. Похожий процесс наблюдается и в Средней Азии, где ламинарные панцири изображаются, почти исключительно, как доспехи иноземных врагов и "северных кочевников".
Таким образом "вестернизация" посттимуридского доспеха на территории Средней Азии проходила двумя путями: через влияние североиранского комплекса вооружения и вооружения кочевых узбеков шейбанидов. Кольчато-пластинчатые доспехи, привнесенные на территорию Средней Азии с северо-запада, стремительно завоевали популярность у местных оружейников, благодаря своим высоким защитным свойствам, относительной легкости и удобству.
Производство защитного вооружения в государствах Средней Азии кон. XV-XVII вв.
наверх
Армии среднеазиатских правителей состояли из профессиональных воинов-дружинников, "нукеров", постоянно находившихся при ставке хана, и ополчения, "кара-чирик", которое набиралось перед началом боевых действий среди кочевников-скотоводов [29]. Как правило, нукерские дружины комплектовались без этнических ограничений. Так, например, среди нукеров бухарских ханов наряду с узбеками упоминаются туркмены [30], киргизы, калмыки - ойраты, а элитные подразделения кашгарского Моголистана составляли киргизы [31], казахи, ойраты и таджики. Обычно нукеры сражались сидя на конях, но в случае необходимости могли спешиваться и вести бой в пеших порядках [32]. На миниатюрах нукеры используют почти все известные виды холодного оружия, а с сер. XVI в. и огнестрельного. Именно дружинники, наряду с представителями знати были основными потребителями защитного вооружения [33].
Однако в армии Шейбани-хана латников было еще относительно немного. Основную массу воинов составляла легкая конница с "лучным боем" (впрочем похожая ситуация наблюдалась почти во всех армиях государств "наследников" Золотой Орды). Преобладание легковооруженных воинов в узбекских войсках кон. XV - начала XVI вв. подтверждают данные письменных источников [34] и иконографии. Однако после завоевания Средней Азии в руках Шейбанидов оказались мощные торговые и производственные центры (Бухара, Самарканд, Герат). В этот период количество воинов- латников видимо начинает расти.
Самарканд стал центром по производству вооружения в Средней Азии еще во времена Тимура и сохранял свое лидирующее положение вплоть до конца XVI в. По сведениям испанского посла Клавихо, качество самаркандского оружия начала XV в. было не очень высоким. Мастера, ковавшие доспехи не умели качественно закалять железо и изготовляемые ими латы "не обладали достаточной крепостью" [35]. Однако уже во второй половине XV в. происходит качественный рост производимой продукции и изделия самаркандских оружейников (джабатабов) становятся известны далеко за пределами государств среднеазиатских тимуридов. В Самарканде, среди прочих, работали мастера, специализировавшиеся исключительно на изготовлении защитного вооружения. Создавались целые династии оружейников. Именитые джабатабы брали в обучение молодежь, обязуясь за два года обучить их "искусству изготовления доспехов" [36].
Производимое оружие частично раскупалось местными потребителями, но большая его часть продавалась соседям (в том числе степнякам: киргизам и узбекам) [37]. Среди производимых предметов вооружения упоминаются копья, стрелы, луки, арбалеты, сабли, мечи, кинжалы, кольчуги, латы, щиты, налокотники (наручи) и наколенники, "шлемы разных видов" [38].
Начиная со времен шейбанидов, часть оружия, направлялась в ханские арсеналы (к которым прикреплялась часть оружейников) [39]. Дружинники могли приобретать оружие из собственных средств или получали его из государственных хранилищ: "... им даются лошади, готовое оружие и все, что потребно для действия оного" [40].
Предметы вооружения не только изготовлялись на месте, но и ввозились в Среднюю Азию извне. Поставщиками импортных доспехов были Сефевидский Иран, Московское государство и Ойратия. По словам Хафиза Таныша в Бухару прибывали верблюды груженые "дербентскими доспехами - саут (кольчугами) и джибаси (пластинчатыми панцирями)" [41], а так же "франкскими" (европейскими или русскими) панцирями [42]. В своих воспоминаниях Бабур упоминает западно-монгольский (ойратский) защитный доспех: "... стрела пробила двойной лист моей калмыцкой кольчуги" [43]. В хрониках упоминаются монгольские щиты и доспехи - "калмыцкая джиба" [44]. Существует предположение, что часть конских доспехов привозилась в Среднюю Азию из Европы или Московии [45].
На протяжении всего XVI в. правители Бухары давали указания своим посланцам приобрести в России "добрых", качественных доспехов. Так, например, в 1589 г. бухарские "торговые люди" наряду с кречетами, мехами и кожаными изделиями вывезли из Москвы 10 "пансырей". В том же году доспехи были изъяты из свободного обращения московским правительством, а в 1595 г. та же участь постигла шлемы и саадаки. Однако, судя по донесениям русской таможни, оружие продолжало вывозиться из страны, хотя и очень небольшими партиями: по 10-50 комплектов доспехов за раз [46].
В свою очередь произведения среднеазиатских оружейников экспортировались в другие государства. В описях оружия Бориса Годунова упоминаются "медные, железные, тростниковые щиты турецкой, иранской, бухарской работы" [47]. В 1585 г. русскому царю Федору Ивановичу от имени бухарского хана Абдуллы II Мухамеда Али в числе прочих подарков был передан "шолом булатный навожен золотом и травами" [48]. По "списку важнейших предметов русского вывоза и ввоза в XVI в." экспорт оружия в Среднюю Азию занимал третью строчку после кожи и меха, а импорт- четвертую, после тканей, готовых текстильных изделий и красок [49].
В среднеазиатских хрониках доспехи упоминаются мимоходом, вскользь, как неотъемлемая часть комплекса вооружения знати и нукеров. Так, например, Шах-Махмуд-Чурас упоминает "... отважных храбрецов и испытанных в боях эмирских сынов, одетых в броню и кольчуги" [50]. Достаточно часто предметы вооружения витиевато сравниваются с небесными светилами: "... воины... на поле брани облачаются в кольчугу из Хата, подобную солнцу, держат в руках щит, напоминающий луну" [51].
Обычно авторами отмечались доспехи, выделявшиеся среди прочих качеством изготовления или красотой отделки. Так, по словам Хафиза Таныша вооружение бухарского Абдуллы-хана было "из золота", в руках он держал "... золотой щит, на голове золотая каска" [52].
 |
| Изображения кольчатых панцирей кон. XV-XVII вв. и шлемов. 1. "Хамса" Навои, Герат, 1479- 1480 годов, публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 2. Миниатюры из альбома, Тебриз, сер. XV в., б-ка музея Топкапу (Стамбул). 3. "Зафар-наме" Шараф-ал-Дина Йазди, Герат, 1495, б-ка Бостонского музея. 4, 5. "Хамса" Навои, Шираз, 1507- 1508 годов, публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 6, 7. "Зафар-наме" Шараф-ал-Дина Йазди, Самарканд, 1628, б-ка Института востоковедения А.Н. Узбекской ССР. 8, 9. "Зафар-наме" Шараф-ал-Дина Йазди, Самарканд, перв. четв. XVII в., публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 10, 11 - "Хамса" Навои, Бухара, 1648, публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. |
Интересные данные по защитному вооружению можно извлечь из среднеазиатского эпоса. "Сверкающие шлемы на голове" и "синее железо панцирей и лат" неизменно сопутствуют описаниям снаряжения героев и ханов [53]. Достаточно часто лучшие воины одевают несколько видов доспехов сразу: "... оба они отправились в путь, все, что надели на себя, - это панцирь, кольчуга и кюрееке" [54]. То есть в данном случае воины одели кольчугу, пластинчатый панцирь, поверх которого накинули цветные халаты.
Использование "двойных" доспехов воинами средневековья неоднократно подтверждалось письменными и иконографическими источниками, о широком распространении "наддоспешной" одежды будет сказано ниже.
Специфика ведения боя и уровень развития огнестрельного оружия предопределили крайне длительное бытование защитного вооружения в Средней Азии. По свидетельству путешественников шлемы и доспехи употреблялись бухарцами и хивинцами вплоть до второй половины XIX века. Европейцы отмечали, что "... все они (представители феодальной знати), так же и лучшие чиновники имеют... на себе латы, или другие тому подобные, щиты" [55], "...некоторые надевают кольчуги и защищаются железными щитами или сшитыми из лосиных кож, одна на другую положенных" [56].
Прежде чем приступить к анализу комплекса среднеазиатского защитного вооружения хотелось бы остановиться на некоторых, на наш взгляд важных моментах связанных с особенностями ношения панцирей. Большая часть воинов в шлемах на миниатюрах изображается бухарскими художниками, одетыми в халаты. Исходя из этого, Г.А. Пугаченкова предположила, что "панцири слишком сковывали свободу движений" и поэтому "... к XV веку кольчужные панцири уступают место легкой одежде кавалериста" [57].
С этим утверждением исследовательницы сложно согласиться. Значительное количество воинов в халатах сидят на лошадях защищенных конским доспехом, а у самих наездников помимо шлемов видны латные набедренники и наручи. Мало вероятно, что, прикрыв голову и конечности, всадник оставлял незащищенным корпус. Напротив, как показывает военная история, готовясь к предстоящим боевым действиям, воин в первую очередь заботился о прикрытии корпуса, а уже затем - других частей тела. Именно поэтому при раскопках, гораздо чаще обнаруживают остатки панцирей, а не шлемов, или, скажем, наручей. В ходе кавалерийского боя основные колющие и рубящие удары приходились именно на плечи, корпус и голову всадника.
О наличии кольчатых доспехов под халатом с очень большой долей вероятности можно говорить у тех воинов, кто обладает защищенным панцирем конем или сам имеет защиту ног и бедер. Это видно, в тех случаях, когда полы халата короткие или они заткнуты за пояс (табл. 10: 8, 12). Но на миниатюрах очень многие воины имеют шлемы и наручи, но не обладают остальными признаками тяжеловооруженного воина. При этом они разительно отличаются от изображенных там же пехотинцев и легковооруженных всадников. С несколько большей осторожностью можно предположить, что и они скрывают кольчугу под верхней одеждой.
Как правило, героями миниатюр выступают мифические герои, известные исторические деятели и их ближайшее окружение, то есть картины передают не жизнь и быт народа в целом, а жизнь и быт знати, которая всегда внимательно следила за качеством собственного вооружения и военной подготовки. Пытаясь донести до зрителя динамизм ситуации, художники иногда распахивали полы халатов участников битвы. На этих миниатюрах нашему вниманию предстает кольчужная рубашка или бехтерец одетые под цветной халат. Особенно здорово это удавалось передать тебризским авторам (табл. 10: 5, 6).
Объясняется же наличие халатов одеваемых поверх доспехов достаточно просто. Под среднеазиатским солнцем металлические панцири быстро накалялись и, чтобы избежать перенагрева их покрывали тканью халатов. По этой же причине, специальные плащи и куртки одели и европейские рыцари во время крестовых походов в Палестину и Египет. А несколько позже, уже в самой Европе, ношение наддоспешной одежды - "сюрко" стало повсеместной модой.
На миниатюрах показаны халаты четырех типов (табл. 10: 1-4):
Тип N 1. Халат с длинными рукавами и длинным подолом (табл. 10: 1).
Тип N 2. Халат с короткими (до середины предплечья или до локтя) рукавами и длинным подолом (табл. 10: 2).
Тип N 3. Халат с длинными рукавами и коротким подолом (табл. 10: 3).
Тип N 4. Халат с короткими рукавами и коротким подолом, до колен или до середины бедра (табл. 10: 4).
На протяжении XV-XVI вв. применялись все четыре варианта. В XVI в. преобладали Тип N 1 и N 2, причем длинные полы часто подворачивали за пояс и в этом случае хорошо виден набедренник. В XVII веке все чаще изображается Тип N 3 и N 4. Интересен и тот факт, что если в XV в. халаты имели косой запах, то позже, как правило, осевой.
Халаты на миниатюрах окрашены, как правило, в красный, синий или зеленые цвета. Встречаются "кюйреке" желтого, оранжевого, фиолетового серого и коричневого цвета. В киргизском эпосе упоминаются отряды воинов одетых в красные, синие, желтые и белые халаты [58]. Очень редко на миниатюрах встречаются халаты украшенные вышивкой.
Доспехи с ламинарной и ламеллярной системой бронирования
наверх
Как уже отмечалось выше изображений ламеллярных и ламинарных панцирей на миниатюрах кон. XV-XVII вв. не много. Гератская миниатюра кон. XV в. дает нам образцы ламинарных доспехов этого периода. Бросаются в глаза разительные перемены, произошедшие по сравнению с предыдущим периодом. Панцирь лишился наплечников, набедренников, накрестников и передников. По сути, из всего комплекса нетронутой осталась только кираса с разрезом на боку или по оси и "ребрами жесткости" (табл. 2: 1-3). Наплечные ремни не изображены. Однако, маловероятно, что их вообще не было, и кираса держалась на корпусе за счет зауженной талии. Судя по желтому и желто-коричневому цвету панцирей материалом для их изготовления было железо или кожа. Полосы кирасы покрыты орнаментом (табл. 2: 1, 2). На миниатюрах, панцири одеты поверх халатов усиленных наплечниками и металлическими бляхами (табл. 2: 1, 3).
В XVI в. изображения ламинарных и комбинированных ламинарно-ламеллярных панцирей очень редки. Самые ранние изображения среднеазиатских ламинарных панцирей в "Фатх-намэ" 1502-1507 годов) [59] в точности повторяют гератские ламинарные доспехи кон. XV в. Наиболее популярным видом покроя продолжают оставаться кирасы, с боковыми, изредка осевыми, разрезами и осевыми ребрами жесткости на груди и спине. В середине XVI в. встречаются изображения комбинированных ламинарно-ламеллярных кирас с заостренным верхним краем нагрудника (табл. 2: 4). На бухарской миниатюре 1598 г. ламинарные кирасы дополнены небольшими ламеллярными и ламинарными сегментами: нагрудниками и наспинниками (табл. 2: 6, 7). Наплечники были не особенно популярны и ламинарные кирасу, как правило, одевались на стеганные ватные панцири или халаты усиленные изнутри железными пластинами.
Нельзя исключать возможность существования, помимо кирасообразного покроя, покрой в виде ламинарного или комбинированного "халата" с короткими рукавами и длинными набедренниками, панцирным подолом. В туркменском эпосе сохранился термин, который может быть отнесен к описываемому типу доспеха - "демир-дон" - "железный халат". На самаркандской миниатюре 40-х годов XVI в. вероятно в такой "халат" одет всадник изображенный во главе отряда "врагов" - степняков выступающих против главного героя миниатюры (табл. 2: 5). К сожалению, миниатюра достаточно схематична и плохо сохранилась и не совсем понятно действительно ли, перед нами "халат" или просто дополненная наплечниками и набедренниками кираса. Характерно, что этот панцирь носит не воин из окружения "Махмуда Газневи" (он и его воины одеты в классические бухарские доспехи), а "северный варвар" (по мысли автора миниатюры "сельджук"), выступающий под трехрогим бунчуком номадов.
Число изображений воинов в ламеллярных и ламинарных панцирях на протяжении XVI в. постоянно уменьшается, а в XVII такие изображения почти совсем исчезают.
 |
| Изображения зерцал, зерцальных доспехов и панцирных усилителей XVI-XVII вв. 1,2. "Зафар-наме" Шараф-ал-Дина Йазди, Самарканд, перв. четв. XVII в., публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. 3. "Зафар-наме" Шараф-ал-Дина Йазди, Самарканд, 1628, б-ка Института востоковедения АН Узбекской ССР. 4. "Хамса" Навои, Бухара, 1598 г., публ. библиотека им. Салтыкова-Щедрина. 5-7. "Хамса" Навои, Бухара, 1648, публ. б-ка им. Салтыкова-Щедрина. |
ДОСПЕХИ С ПЛАСТИНЧАТО-НАШИВНОЙ СИСТЕМОЙ БРОНИРОВАНИЯ
наверх
Одним из популярных типов доспехов в Передней и Средней Азии XV-XVI вв. были панцири с пластинчато-нашивной системой бронирования знаменитые "куяки", в которых пластины приклепывались с внутренней стороны, так, что постороннему зрителю были видны лишь ряды заклепок (табл. 2: 8-14). В конце XV в. самым популярным видом покроя были безрукавные халаты с коротким бронированным или длинным не бронированным подолом (табл. 2: 8-10). Такие панцири одевались поверх кольчужных рубашек, а руки от плеч до кистей могли покрываться ламинарной броней из вырезных пластин (табл. 2: 10). На ширазских миниатюрах кон. XV - нач. XVI вв. появляются "халаты" куячного типа с рукавами до середины предплечья и косым запахом (табл. 2: 11), которые стали переходной формой от одного типа покроя доспеха к другому. В XVI в. покрой "куяков", по сравнению с тимуридскими аналогами XV в. несколько меняется. Основным типом покроя становится "кафтан" с осевым разрезом, коротким подолом и рукавами до середины предплечья (табл. 2: 12, 14). Прежний, безрукавный, вариант покроя встречается реже и, как правило, имеет косой запах (табл. 2: 13).
Сегмент пластинчато-нашивного панциря (в реконструированном виде: 45 на 27 см.) был обнаружен на территории Чимкентской области Казахстана, в ходе раскопок городища Бузук-Тобе. Доспех был датирован авторами находки XIV-XV веками [60]. Всего было обнаружено 22 целых пластины и большое количество обломков. Среди целых пластин выделяются 18 прямоугольных пластин, площадью 10х4 см, с тремя бронзовыми заклепками.
Часть пластин собрана в вертикальные полосы, нижние перекрывают верхние, по 3-5 пластин в каждой. На пластинах сохранились остатки матерчатого покрытия и кожаной подкладки. Так же фиксируются две прямоугольные пластины 9х5 см с тремя заклепками, одна пластина с отверстиями для шести заклепок и одна - без заклепок 5,5х2,2 см, не имеющие следов соединения с другими пластинами. Кроме целых экземпляров прослеживаются обломки пластин (их предполагаемые размеры 10х4 см). На городище Бузук-Тобе был обнаружен цельный панцирный сегмент. Реконструкция системы соединения пластин между собой и с матерчатой основой панциря [61].
Размеры фрагмента - 40х20 см дают основание предполагать, что он составлял переднюю часть подола панциря и "был потерян воином при штурме городища" [62]. Этот фрагмент был обнаружен на склоне бугра, на котором был расположен Шахристан. Пластины лежали компактно. В XIV- XV веках панцирь, прикрывавший корпус воина дополнялся бронированными "передниками", "накрестниками" (табл. 1: 4, 8) и наплечниками.
Возможно, данный фрагмент относился к наплечнику. Он защищал руку до середины предплечья, а его боковые лопасти прикрывали верхнюю часть груди и лопаток (табл. 13: 16). Такие наплечники зафиксированы на гератской миниатюре 1440 г (табл. 1: 8). Судя по находке этих пластин на территории Казахстана, похожие доспехи в XV в. использовали и узбекские воины пришедшие на юг вместе с Шейбани-ханом.
 |
| Эволюция покроя пластинчато-нашивных панцирей кон. XV-XVI вв. 1-3. Покрой пластинчато-нашивных доспехов втор. пол. XV в. (Иран, Хорасан). 4. Вариант покроя пластинчато-нашивных панцирей нач. XVI в. 5, 6. Варианты покроя пластинчато-нашивных панцирей XVI в. (Средняя Азия). |
Как правило, заклепки на пластинах располагались "джабатабами" в зависимости от места пластины в составе доспеха, из практических соображений, но иногда, стремясь украсить панцирь, мастера группировали их в виде простых геометрических фигур: треугольников по 3 заклепки, ромбов по 4 заклепки, крестов по 5 заклепок и даже кругов. Это фиксируют и данные иконографии (табл. 1: 4, 6, 7, 9, 12) и реальные археологические находки. Например, куячные пластины из Причулымья снабжены пятью заклепками расположенными крестом [63], а пластины с Татарского увала, снабжены пятью заклепками образующими круг [64].
На протяжении перв. пол. XVI в. количество изображений пластинчато-нашивных панцирей постоянно уменьшается, что связано с "победным шествием" на Восток панцирей с кольчато-пластинчатой системой бронирования.
Доспех с кольчато-пластинчатой системой бронирования
наверх
Высшей ступенью в развитии защитного вооружения восточной части Евразии принято считать доспех с кольчато-пластинчатой системой бронирования. В нем соединились высокие защитные свойства панциря состоящего из металлических пластин с легкостью и эластичностью кольчуги. Разновидностями кольчато-пластинчатого доспеха является "бехтерец" - от персидского "бехтер" и "юшман" - от персидского "джавшан" [65]. Броня "бехтерца" собиралась из небольших прямоугольных пластин соединенных между собой кольчужным плетением в вертикальные полосы, в свою очередь соединенных кольцами кольчуги. Пластины собирались "снизу вверх", так, что нижняя пластина на 1*2 перекрывала верхнюю. "Юшман" представлял собой распашной кольчужный кафтан, нагрудная часть которого, усиливалась достаточно крупными прямоугольными пластинами, в то время как спину, прикрывали более мелкие пластинки часто соединенные между собой по типу "бехтерца". Поверхность пластин "бехтерцов" и "юшманов" покрывалась гравировкой, надписями из Корана. Эти типы доспеха высоко ценились и были широко распространены в мусульманском мире и в Восточной Европе.
Первые попытки соединить кольчужное плетение с металлическими пластинами были предприняты, видимо еще в конце XIV - начале XV вв. [66]. Родиной кольчато-пластинчатого панциря принято считать Ближний Восток, однако пластины с обрывками кольчужных колец находят и в погребениях золотоордынских воинов конце XIV - начале XV в.
Интересно, что в XV в. кольчато-пластинчатую броню на большей части Ирана не оценили по достоинству. На изображениях воины, как правило, носят ламинарные или пластинчато-нашивные панцири, а кольчато-пластинчатая броня используется в качестве набедренников и защиты ног. Первые изображения кольчато-пластинчатых панцирей достаточно интересны. Они представляют собой, как бы, переходную модель от одного типа доспеха к другому. Так на североиранской миниатюре середины XV в. изображен "бехтерец" из очень крупных пластин имеющий ламинарные оплечья и подол. Грудь бехтерца прикрыта крупным железным диском- зерцалом, что видимо так же призвано подчеркнуть несовершенство первых образцов этого типа доспеха (табл. 3: 2 ). Первое "классическое" изображение пластин бехтерца относится к багдадской миниатюре 1465 г (табл. 3: 1), однако, судя по всему, пластины панциря если и соединялись между собой с помощью кольчужного плетения, то затем пришивались к матерчатой основе (в данном случае к халату с короткими рукавами.
Гератский вариант конца XV в. предлагает нам иной тип кольчато-пластинчатого панциря. По покрою, он представляет собой рубахи с рукавами до середины предплечья и очень коротким подолом. Размер, форма и место расположения пластин сближают его с русским "колонтарем". Однако наличие рукавов указывает, что этот тип может быть отнесен к разряду "юшманов". Разрез не показан, однако, из-за наличия рукавов можно предположить, что-либо его вообще не было, а доспех одевался через голову, либо он был осевым. Обращает на себя внимание двух- и трехчастные железные наплечники вплетенные в основной панцирь (см. табл. 3: 3, 4).
Конец XV - первая четверть XVI вв. ознаменуют начало нового периода в развитии кольчато-пластинчатого доспеха в Северном Иране. Ламинарные наплечники и набедренники исчезают, уступая место панцирю целиком состоящему из перемежающихся пластин и колец. Панцирь, был видимо, очень тяжел, так как пластины покрывали не только грудь, но и бока, спину, подол и рукава, а собственно кольчуга лишь обрамляла ворот, рукава и подол доспеха. Панцирь имел глубокий продольный разрез и, возможно, застегивался на груди (табл. 3: 5). Крайне интересен и тот факт, что почти в точности такой же доспех изображен и на среднеазиатских миниатюрах второй половины XVI в (табл. 3: 6). Причем о заимствовании стиля или "перерисовки" изображения речи не идет. Подобные совпадения указывают на смену оружейной парадигмы в Средней Азии, оружейники которой (после победы узбеков Шейбани-хана) переориентировались на западные образцы.
Параллельно с этим вариантом бытовали и его облегченные аналоги, которым была суждена долгая жизнь. В первую очередь речь идет о "бехтерцах", в которых пластинами покрывалась только грудь и спина, а рукава и подол формировала кольчужная сетка (табл. 10: 5, 6). Судя по миниатюрам в Северном и Восточном Иране бытовали и панцири, у которых пластины покрывавшие предплечья набирались не сверху вниз, а слева направо (табл. 3: 7).
В Средней Азии "бехтерцы", благодаря своей нарядности и надежности быстро стали популярными среди знати и высших нукеров. Обычно различают два вида бехтерцев: "русский" и "восточный". Основное отличие заключалось в том, что "русские" бехтерцы были лишены рукавов и застегивались на плечах и на одном боку (табл.8, рис. 4), в то время как "восточные" имели кольчужные рукава обычно до середины предплечья и одевались через голову или имели осевой разрез [67]. Среднеазиатские миниатюры фиксируют лишь "восточный" тип бехтерцев, хотя не исключено, что представители верхушки феодальной знати носили и доспехи московского производства ("франкские панцири").
Самым популярным в XVI-XVII вв. видом кольчато-пластинчатых панцирей были "бехтерцы", нагрудник и наспинник которых формировали по 3-9 рядов пластин, а рукава, до середины предплечья или до локтя, бока и подол составляла кольчуга (табл. 3: 9-11).
Представление о таком типе бехтерца дает находка кольчато-пластинчатого доспеха на Ивановской площади в Москве. Легко реконструируются правая часть груди и правый рукав доспеха. Значительно хуже сохранилась кольчужная сетка спины. Бехтерец имел квадратный вырез ворота и короткие прямые рукава длиной 15 см. Грудь и спина доспеха были усилены рядами вертикально расположенных пластин прямоугольной формы из сталистого железа, заходящих одна на другую снизу вверх. Ряды пластин скреплялись между собой при помощи двойных уплощенных колец. Восстанавливается часть центрального ряда пластин и три ряда правой стороны груди 9 вероятно панцирь имел 7 рядов пластин. Подол формировала кольчужная сетка шириной 16 см. Круглопроволочные кольца кольчужной сетки, скреплены "на гвоздь". Размер сохранившихся пластин варьируется, длинна: от 39 до 73 мм, ширина: от 16 до 18 мм. Пластины покрыты серебряной насечкой и позолотой [68].
Помимо "классического" бехтерца существовали его облегченные и утяжеленные варианты. К первым относится панцирь с одним рядом пластин, вероятно прикрывавших осевой разрез доспеха (табл. 3: 8). Такие панцири, с 1-2 рядами пластин встречаются на миниатюрах XVII в. достаточно часто. Утяжеленные варианты, напротив, очень редки. Один из таких панцирей, изображенный на бухарской миниатюре 1648 г., как и самые ранние доспехи этого типа, почти полностью покрыт пластинами. Пластинами бронированы не только грудь, но и подол, рукава до кисти, и это при том, что поверх них надеты стальные наручи, а плечи еще дополнительно усилены наплечниками (табл. 3: 13, табл. 8:6).
Оценивая в целом процесс развития кольчато-пластинчатых панцирей во втор. пол. XV-XVII вв., можно отметить две основные тенденции: стремление оружейников облегчить панцирь, сделать его более гибким и унифицировать его, за счет сокращения видов покроя.
Кольчужный доспех ("савут")
наверх
Судя по сообщениям письменных источников и данным иконографии основным типом доспеха, прикрывавшим корпус воина XVI-XVII вв. была кольчуга, "савут". Кольчужные панцири были широко распространены в Средней Азии еще в период раннего средневековья. Обычно оруживеды выделяют различные виды кольчатых панцирей: кольчуги, "пансыри", байданы, а иногда и подвиды: "пансыри в узел", "пансыри вострогвоздь", "коробчатые пансыри", "черкесские пансыри" и т. д. Основное различие заключается в способах крепления колец между собой, а так же в форме самих колец. При этом форма покроя для всех видов кольчатых панцирей примерно едина [69]. Не смотря на то, что в среднеазиатском и казахском эпосе встречаются разнообразные типы кольчатых панцирей: "ак сауыт" - "белая серебреная кольчуга", "бадана" или "байдана" – кольчуга из крупных плоских колец, "жаланкат" - кольчуга, одеваемая под пластинчатый панцирь и т. д. среди дошедших до нас кольчатых панцирей встречаются только кольчуги, а на миниатюрах, как уже было сказано выше, единство покроя не позволяет выделить дополнительные варианты этого типа защитного вооружения. Поэтому в данной статье мы будем считать кольчужные панцири синонимом кольчатого доспеха вообще.
Гератские миниатюры кон. XV в. дают нам образцы достаточно совершенного кольчужного доспеха, состоящего из кольчужной рубашки с рукавами до середины предплечья, коротким подолом и кольчужными набедренниками дополненными железными наколенниками (табл. 4: 2, 3). Очень похожие панцири изображены и в среднеазиатской миниатюре XVI-XVII вв (табл. 4: 6-8, 11). Изменения коснулись лишь защиты бедра и голени, которая стала кольчато-пластинчатой, а у средневооруженных воинов исчезла совсем. Характерные для XIV-XV вв. кольчуги со сплошным осевым разрезом с начала XVI в. изредка встречаются на миниатюрах Южного Ирана (табл. 4: 1, 4, 5), а со второго десятилетия того же века исчезают совсем. Вместе с ними уходит в прошлое и традиция оформления кольчужных разрезов тканевыми полосами, а сплошной осевой разрез стягиваемый пуговицами в кон. XVI-XVII веках встречается только в Кашгарии и Китае [70]. От тимуридских образцов узбекские кольчуги XVI в. заимствуют рукава до середины предплечья и подтреугольные, арочные, вырезы на подоле, облегчающие посадку на коня (табл. 4, 4).
Дошедшие до наших дней кольчуги XVI-XVIII вв. хранятся в фондах Музея истории народов Узбекистана им. Айбека (табл. 9: 1). Это все те же "рубахи" с короткими рукавами и подолом. Единственное отличие от гератских образцов кон. XV в. заключается в невысоких кольчужных воротниках, в которые продеты полоски из кожи, прочной ткани или бархата "обеспечивающие вертикальное положение воротникам" [71]. Киргизские и осмотренные авторами туркменские кольчуги практически не отличаются от своих "бухарских" аналогов, ни по покрою, ни по весу.
Как и кольчуги других регионов среднеазиатские "савут" крепятся на "гвоздь" - кольца кольчуги клепаны заклепкой-гвоздем, выходящим на обе стороны кольца. Исследователи считают, что среднеазиатские кольчуги были тяжелее своих западных аналогов [72]. Возможно, утяжеление панциря было результатом так называемого "двойного плетения", когда в одно кольцо вставлялось не 4, а 6 соседних колец.
Интересно, что покрой кольчатых панцирей восточных соседей Бухары почти в точности повторял покрой среднеазиатских кольчуг. Так хранящаяся в Минусинском краеведческом музее им. Мартьянова, так называемая "татарская", вероятно, кыргызская, кольчуга в точности повторяет изображения "савут" на бухарских миниатюрах XVII в. Кольчужная рубашка длиной 72 см имеет разрезной ворот с глубоким "подполком" застегивающимся налево и короткий подол с разрезом для удобства при верховой езде (табл. 9: 3).
Параметры другой кыргызской кольчуги хранившейся в семействе Д. К. Доможакова так же соответствует основным типологическим особенностям среднеазиатских и русских кольчатых панцирей. Она имеет рукава до середины предплечья, короткий подол и характерный разрез на вороте и груди. Общая длина этого кольчатого панциря - 79 см [73]. Хранящиеся в музее провинции Ганьсу в городе Ляньчжоу и музее Большого буддийского монастыря в городе Чжанье джунгарские кольчуги так же выкроены в рамках среднеазиатских традиций. В первую очередь это относится к кольчуге из Ляньчжоу с разрезом на правой стороне груди и на подоле, с рукавами до середины предплечья (табл. 9: 4). Единственное отличие кольчуги из Ляньчжоу от кольчуги из Минусинского музея заключается в том, что ворот застегивается направо, а не налево. Вторая кольчуга не имеет таких ярко выраженных среднеазиатских черт (табл. 9: 2), но и она не походит на дальневосточные аналоги со сплошным осевым разрезом (табл. 9: 5) [74].
В XVII в. делаются попытки усовершенствовать кольчужную "рубашку", например с помощью длинных кольчатых рукавов (табл. 4: 9, 10). Однако численно преобладают привычные варианты прошлых лет. Судя по письменным источникам, кольчуга плотно облегала тело воина [75]. Это подтверждается данными иконографии. Под кольчугу обычно надевали толстый халат или кожаную рубаху, рукава которой выглядывали из-под кольчужной брони (табл. 4: 6-8). Сравнивая среднеазиатский кольчатый доспех с османскими, русскими и иранскими аналогами нельзя не заметить сходства в вариантах покроя и технологии изготовления панцирей этих регионов. Причем в данном случае речь идет не столько о прямом заимствовании, сколько о некой универсальности развития "восточного комплекса вооружения", как такового.
 |
| Эволюция покроя ламинарных доспехов кон. XV–XVI вв 1. Вариант покроя ламинарных панцирей втор. пол. XV в. (Иран, Хорасан). 2. Вариант покроя ламинарных панцирей кон. XV–XVI вв. (Хорасан). 3, 4. Варианты покроя ламинарных панцирей XVI в. (Средняя Азия). |
| наверх | вторая страница этой статьи |