Осада и взятие Казани в 1552 году

Первый и второй походы Ивана IV

В XVI веке вопрос о Казанском ханстве перед Московским правительством встал во всей остроте. Поход на Казань был решен. В декабре 1547 г. Иван IV во главе войск двинулся к Нижнему Новгороду, куда собрались все полки, и оттуда вниз по Волге. Но в феврале наступила ранняя оттепель, лед покрылся водой, пушки, пищали, люди тонули. Из Работок царь вернулся обратно в Москву, приказав князю Бельскому идти на соединение с Шах-Али к устью Цивиля, а затем на Казань. После семидневной осады города войско отступило ввиду приближавшейся весны и распутицы.

Первый поход, несмотря на неудачу, имел большое значение для формирования Ивана IV как военачальника. Он убедился лично в ряде крупных недостатков в организации русской армии, опыт неудачного похода подсказал ему два года спустя те военные реформы, о которых мы говорили выше. Реформы эти сыграли громадную роль в завоевании Поволжья.

Смерть Сафы Гирея и возведение на престол его малолетнего сына Утямыша усилили влияние крымской партии. Это заставило Ивана IV снова организовать поход на Казань. 14 февраля 1550 г. 60-тысячная армия окружила город со всех сторон, была сооружена осадная линия, началась стрельба по городу. Но неожиданно наступила оттепель с сильными ветрами и дождем, и пришлось снять осаду. Второй поход также кончился неудачей, но он имел весьма важные последствия: Иван IV решил основать в непосредственной близости от Казани на реке Свияге крепость, которая послужила бы стратегической базой.

Чтобы не производить длительных строительных работ на территории неприятеля, лес для крепостных стен царь приказал рубить в верховьях Волги: ...вызывает к себе дьяка своего Ивана Григорьева сына Выродкова и посылает его, а с ним детей боярских на Волгу, в Углищий уязд, в Ушатых вотчину, церквей и города рубити и в судех с воеводами на Низ вести».

В апреле, пока заготовлялся лес для крепостных стен, был предпринят еще один стратегический маневр крупного значения – начата блокада Казани. С Вятки веле прийти Баутияру Зюзину и Вят-чанам на Каму, а сверх Волги государь прислал казаков, а велел стать по всем перевозам, по Каме по Волге, и по Вятке реке, чтобы воинские люди из Казани и в Казань не ездили».

Захват русскими отрядами перевозов через Волгу и Каму изменил всю жизнь Казани и приволжских селений, замерла торговля.

В мае 1550 года весь заготовленный лес прибыл на плотах к устью Свияги. Круглая гора была расчищена, началось возведение крепостных сооружений городними, т. е. срубами, поставленными впритык, но строительного материала, заготовленного в верховьях Волги, не хватило, пришлось рубить лес по берегам Свияги. Писцовые книги Свияжска, составленные в 1565 г., отмечают точно участки, сооруженные из местного леса: ...от Сергиевских ворот, вер-ховские рубли, города до Свияжские рубли 70 сажен, а городень 25, а на обламках вокон 36, да лестница из город, а от Верховские рубли Свияжские рубли города до башни Сергиевские 54 сажени, а городень 20 Свияжской рубли*».

На основании писцовых книг Свияжска, составленных в 1565 г., трудно сделать заключение о высоте крепостных стен и башен, но характер их, количество указывается с большой точностью. Из описания видно, что особенное внимание было обращено на более слабую юго-восточную сторону, тут было сооружено самое большое количество башен, стрельниц, ворот с высокими дозорными вышками.

Из летописей мы узнаем о напряжении кипучей жизни» Новгорода Свияжского в промежуток с 1551 по 1552 год. Сюда приезжали посольства из Москвы, из Казани, освобожденные русские пленники получали здесь государев корм», съезжались горные люди» приносить присягу Московскому государству.

Основание русской крепости на нагорной стороне Волги означало присоединение всего правобережья, и Московское правительство в мирных переговорах с Казанью твердо отстаивало свои приобретения. Значение основания Свияжска как опорного пункта для дальнейших операций против Казани вполне правильно оценили современники. Крымцы писали в Москву в конце XVI века: ...ваш царь также хочет сделать, как над Казанью, сначала город близко поставили, а потом и Казань взяли, но Крым не Казань».

Громадная роль Свияжска как стратегической базы вполне выяснилась при осаде Казани в 1552 г. В конце августа на Волге разразился страшный ураган, суда с продовольствием и снаряжением были разбиты, но все необходимое было немедленно перекинуто из Свияжска.

Казанское правительство пошло на уступки: согласилось выдать сына Сафы Гирея Утямыша и мать его царицу Сююмбеку. Казанское посольство во главе с князем Нур Али разработало проект мирного договора: все преимущества по этому договору были на стороне Казанского ханства. К нему отходила Нагорная сторона Волги, поступали все подати и доходы, обеспечивалась полная автономия, но по договору во главе должен был стоять русский наместник. Московское правительство согласилось на все условия договора, в Казань был введен отряд стрельцов, наместником назначен Семеон Микулинский.

9 марта 1552 г. наместник в сопровождении князя Ислама, князя Кебека, мурзы Алика Нарыкова выехал из Свияжска в Казань, где воевода Черемисинов приводил казанцев к присяге, но, когда воевода МикулинскиЙ подъехал к Царевым воротам, они оказались запертыми, так как Кебек и Нары ков прибыли первыми и подняли восстание. Русский отряд, находившийся в Казани, был уничтожен. Война с Казанским ханством, таким образом, сделалась неизбежной.

Подготовка третьего похода на Казань

Подготовка к новому решительному походу на Казань проводилась под непосредственным руководством Ивана IV. Как указывалось выше, было организовано постоянное войско стрельцов, привлечена вся военная техника того времени, приглашен иноземный знаток минно-подрывных работ Размысл, в Свияжск заранее отправлены запасы продовольствия и снаряжения, Иван IV решил возглавить и этот поход. Он внес ряд коренных изменений в стратегический план завоевания Казанского ханства. Обычно русские войска шли к Казани отдельными отрядами, так, например, в 1545 г. часть армии была направлена на судах по Волге, другая двинулась с Вятки и Чердыни, в результате северный отряд запоздал и был уничтожен, а волжский постоял несколько дней под Казанью и вернулся обратно в Москву.

Сооружение Свияжска дало возможность Ивану IV составить иной план наступления: наметить место сбора главных сил в одном пункте, с тем чтобы одновременно начать осаду Казани. Был продуман вопрос и о выборе времени для похода. Шах-Али предлагал новый поход, как и предыдущие, совершить в зимнее время, так как летом доступ к Казани затруднялся из-за непроходимых болот. Но Иван IV рассчитывал перебросить к Казани по Волге тяжелую артиллерию, а также применить подкопы и взрывы, что было бы трудно в зимних условиях. И поход в летние месяцы был решен.

21 мая суда с артиллерией под начальством воеводы Морозова отплыли к Свияжску. Северным путем были также направлены значительные отряды: ...а на Каму государь послал боярина князя Михаила Василиевича Глиньского, да околничего Ивана Ивановича Умного, а с ним детей боярских, и казаков, и стрельцов [...]. А с Вятки велел итти на Каму – Пауку Заболоцкому».

Согласно Царственной книге» разрядство командного состава было следующее: ... В большом полку боярин и воевода князь Иван Федорович Мстиславский да слуга и воевода князь Михайло Иванович Воротыньский; а в передовом полку боярин и воевода князь Иван Иванович Проньский да князь Дмитрий Иванович Хилков; а в правой руке боярин и воевода князь Петр Михайлович Щенятьев, да князь Андрей Михайлович Курбской; а в левой руке воевода князь Дмитрий Михайлович Микулиньский да Дмитрий Михайлович Плещеев. [...] А в сторожевом полку боярин и воевода князь Василей Семенович Серебряной, да Семен Васильевич Шереметьев [...]. А в своем полку государь велел быти дворовым воеводам бояром князю Володимеру Ивановичу Воротынскому да Ивану Василиевичю Шереметеву».

16 июня царский полк во главе с Иваном IV выступил из Москвы на Коломну, другие полки должны были собираться в Кашире.

В Коломне было получено донесение об осаде Тулы крымским ханом Давлет-Гиреем, который шел на Москву, чтобы оказать помощь Казанскому ханству. Пришлось изменить маршрут и двинуть часть войск к Туле. Узнав о приближении русской армии, Давлет-Гирей бежал, бросая обозы и пушки. Только 20 июля представилась возможность продолжать поход на Казань. Чтобы избежать скученности и обеспечить правый фланг, полки шли двумя колоннами: одна из Рязани через Мещерскую землю, другая на Арзамас, к устью Алатыря. Курбский так объясняет выделение правой колонны: ....понеже мы заслониша его (Царский и другие полки. - О.Х.) тем войском, еже с нами шло от Заволжских татар...».

У Баранчеева городища на Суре все полки должны были соединиться и выйти через водораздел на Свиягу.

По пути присоединились татарские отряды из Темникова, Касимова. Царственная книга» дает подробное описание станков левого крыла на протяжении всего маршрута, большинство из них связаны с реками, урочищами, по некоторые названия настолько искажены, что невозможно целый ряд станов нанести на карту. До реки Пьяны армия двигалась по кратчайшему пути на Арзамас, но после переправы через Пьяиу она стала уклоняться к югу. Причина такого глубокого захода не совсем ясна, так как в этом направлении не было опорных пунктов. Можно выдвинуть нижеследующие мотивы указанного маршрута: 1) весной 1552 г. в Москву пришло донесение об измене горных людей: ...все изменили горные люди и сложились с Казанью», передвижение войск вследствие этого в северо-восточном направлении было бы рискованно; 2) считалось затруднительным обеспечение продовольствием громадной армии в малонаселенных местах правобережья Волги, в этом отношении Засурье представляло больше возможности, так как тут обитали многочисленные мордовские племена, процветало земледелие. Курбский замечает по этому поводу: ...со гладом и с нуждою многою, дой-дохом Суры реки великия, [...] и того дни хлеба сухого наядохомся со многою сладостию и благодарением».

Достигнув долины реки Свияги, выше впадения реки Карлы, армия начала двигаться вверх по Свияге в боевом порядке, так как войска находились на территории Казанского ханства и можно было ожидать нападения. Навстречу русской армии из Свияжска вышли три полка. Первый был скомплектован из ранее прибывших отрядов, служилых людей, во главе полка стояли воеводы Салтыков, Горбатый, второй полк имел в составе гарнизон Свияжска, упоминаются имена Адашева, Ромодановского, Микулинского, третий полк состоял исключительно из местного населения:.. .многие горние люди. князья имырзы (мурзы. - О.Х.), и казаки и Черемиса, и Чюваша».

Встреча с русской армией состоялась около селения Итяково, и 13 августа все полки прибыли в Свияжск, где уже ожидали суда с артиллерией, осадными приспособлениями и расположились лагерем на обширных лугах вокруг города. Стан растянулся до самого берега Волги.

В Казань через парламентеров была послана грамота с предложением сдаться. Не дождавшись ответа, Иван IV приказал начать переправу через Волгу. 18 августа все воинские части были на другом берегу реки, последним переправился Царский полк. Вперед были послан Ертоул для приведения в порядок дорог, размытых дождями: ...и посылает на Казань на реку, а велел многие мосты мостити, бе бо тогда время дождиво, и воды в реках велики».

20 августа после трудного перехода русские полки раскинули стан на Царевом лугу в виду Казани.

Осада Казани с 20 августа по 2 октября 1552 года

Казань хорошо подготовилась к осаде. Ногайский царевич Еди-гер, приглашенный на казанский престол, взял на себя руководство обороной города. Стены были спешно укреплены, стянуты запасы продовольствия. По свидетельству Андрея Курбского, гарнизон состоял из 30 тысяч местного войска, 3 тысяч ногаев, отрядов черемисов (марийцев), на протяжении осады с последними была достигнута определенная согласованность. Стратегический план обороны города основывался, как мы увидим позже, на совместных операциях казанских и арских войск и налетах конных отрядов марийцев. Намечалась не пассивная оборона, а крупные боевые операции.

Сторонники Москвы сделали попытку пробраться в расположение русских войск, но были захвачены и казнены, только Мурза Камай выбрался из крепости и дал весьма важные сведения о положении города: ...и тут приехал ко государю служить Камай-мур-за, княже Усеииов сын, а с ним семь казаков; а сказывал государю, что было их поехало человек з двести ко Государю служити и, сведав Казанцы иных переймали. А про Казань государю сказывал: в городе царь Едигер-Магмет советом злым с Казанцы утвердился, а государю бити челом не хотят [...] и запасы в городе многие; а совет их: послали на Арскую засеку [...], а велел к засеке всех людей собрати».

Из Царственной книги» мы узнаем наиболее активных участников обороны Казани: упоминаются Зойнеш, князь Ногайский, князь Чапкун, Аталык, Нары ков, Кебек - князь Тюменский, князь Дербыш. Освещается также и роль духовенства, которое, по словам Камая, на всю землю на лихо наводят». Таким образом, предстояла тяжелая длительная осада крепости, хорошо подготовленной к обороне, в условиях возможно ненастной осени и надвигающейся зимы.

Как уже упоминалось, 20 августа русские войска встали лагерем на берегу Волги, сюда же прибыла флотилия судов с артиллерией.

Можно выдвигать следующие подготовительные мероприятия русского командования перед осадой Казани.

1. Намечен пункт – приступное место», откуда предполагалось нанести главный удар, а именно низина озер со стороны Арского поля, не имевшая естественных рубежей. В зависимости от приступного места была составлена диспозиция полков, доведенная до сведения всех военачальников на совете 22 августа, ...и приговорил: стати самому государю и Князю Володимеру Ондреевичу на Цареве лугу, близ Отучевы мизгити, а царю Шигалею за Булахом под кладбищем, а итти царю в большом полку; а на Арском стати большому полку да передовому да княже Володимерову Андреевичя боярину и воеводе князю Юрыо; а правой руке за Казанию за рекою, да казаком с ними многим; а сторожевому полку наусть-Булака; а левой руке выше его».

2. Началась заготовка материалов для осадных сооружений:

...и во все полки послати велел, чтобы во всей рати приготовичи на 10 человек туру, да всяк человек бревно на тын уготовал».

3. Было дано распоряжение держать в войсках строжайшую дисциплину: ...да приказывает Государь... без его царского веления и в полкех без воеводского веления ниъхто бы не ездил травится к городу, дондеже время приспеет».

Какова же была численность русской армии, каким количеством осадных орудий она располагала? Вполне точными сведениями по данному вопросу мы не располагаем. На основании некоторых данных Курбского о численности полка Правой руки (18 тыс. чел.), Ертоула (7 тыс. чел.) проф. Афанасьев в своей работе ориентировочно определяет численность русской армии в 125 тысяч человек**. Относительно количества осадных орудий Курбский приводит только некоторые общие сведения и примерную цифру, которая удержалась у него в памяти: .. .тогда привлекоша великие дела, и средние, и огненныя, близу града и места, ими же вверх стреляют, а памятамися, всех было аки полтораста и великих и средних...».

Перейдем к изложению боевых операций русских и татарских войск, пользуясь в основном данными Царственной книги» как самого подробного и точного источника.

ПЕРВАЯ ОСНОВНАЯ ОПЕРАЦИЯ при блокаде крепостей, согласно тактике того времени, состояла в окружении крепости тесным кольцом войск. 23 августа русские полки с развернутыми знаменами приблизились к городу и начали занимать намеченные диспозицией пункты (см. карту). Курбский отмечает необычайную настороженную тишину в крепости: ...град же видохом аки пуст сто-ящь, иже а ни человек, а ни глас человечь ни един отнюд слышашеся в нем, яко многим неискусным радоватися о сем и глаголати, яко избегоша царь и все воинство в лесы, от страха великого войска».

Во время окружения города неожиданно казанские войска сделали со стороны Арских ворот массовую вылазку. Закипели первые ожесточенные бои с большим уроном с той и друг ой стороны. Но все же татарским отрядам пришлось отступить под защиту крепости.

ВТОРАЯ ОСНОВНАЯ ОПЕРАЦИЯ при осаде города состояла в сооружении осадной линии вокруг него из тяжелых орудий и защитных приспособлений. Характер осадной линии четко обрисован в Царственной книге», отдельные моменты иллюстрированы рисунками. На этом основании мы имеем возможность определить до некоторой степени методы осады крепостей, и в частности Казани.

Защитные приспособления для орудий и ратников сооружались в виде сплошной линии тур и тына. Туры представляли из себя плетеные корзины цилиндрической формы, они прикреплялись к земле кольями и засыпались землей. Согласно исследова-ниям инженера Ласковского, большие туры – бойчие» - имели высоту до 3 м, диаметр - до 2 м, ручные туры – высоту до 2 м, диаметр до 1 м. Большие туры ставились вплотную друг к другу, для пушек оставлялось некоторое пространство- амбразуры». Если рельеф местности не позволял поставить туры, сооружали тын, т. е. вбивали в землю частокол из бревен с отверстием для верхнего и нижнего боя. Игде нечьзе турам быти, и государь пересмотря место, повеле диаку своему Ивану Выродко-ву промеж тур тын ставити».

Для усиления осадной линии против проезжих башен сооружались выступы из сплошного ряда тур, которые позволяли в случае вылазок производить боковой обстрел противника. Эти выступы называли шанцами», крепостями. Я повеле государь большую крепость делати против Царевых ворот и Арских, и Аталыковых, и Тюменских».

Перед линией тур выкапывали траншеи-закопы» для казаков и стрельцов с лучным и огненным боем. Ивеляше стрельцом и казаком против города закопатися во рвы».

Осадная линия вокруг Казани была установлена в 5 дней в 100 м от крепостной стены. Работы начались 25 августа, их приходилось вести глухой ночью под непрерывным обстрелом с крепостных стен, в ожесточенных боях. Особенно крупные сражения разыгрались 28 августа, когда массовые вылазки из крепости были поддержаны налетом отрядов Епанчи из Арского острога. Русские поляки удержали свои позиции, и с 29 по 30 августа им удалось замкнуть осадную линию.

ТРЕТЬЕ ОСНОВНОЕ МЕРОПРИЯТИЕ при блокаде крепости заключалось в попытках перенять воду». Через перебежчиков, русских полоняников» было установлено, что тайник находится около Мурапеевой башни. Для разрушения водохранилища Иван IV решил применить подкоп и взорвать тайник. Игосударь послал к воеводам Алексея Адашева, ас ним Розмысла, а велел тот тайник Казанской подкопывати; и велел ему на то дело учеников отстави-ти, а самому большого дела беречи...».

Галерея была проложена в толще суглинков от Даировой бани и выкопана в 10 дней. 5 сентября было положено 11 бочек пороху и тайник был взорван. Хотя в Царственной книге» начало работ обозначено 30 сентября, но, по-видимому, это ошибка переписчика и началом прокладки минной галереи следует считать 25 августа. Составитель Походного журнала» подробно излагает ход работ, иллюстрируя их рисунками, отмечает впечатление, которое произвел неожиданный страшный взрыв на осажденных.

Несмотря на сухость изложения, картина рисуется очень яркая. Курбский и Казанский летописец» только бегло касаются этого крупнейшего военно-инженерного мероприятия при осаде Казани. В Царственной книге» мы читаем: ...имножество в городе Ка-занцов побило камением и бревны, с высоты великия падающие еже зелием взорвало. И люди во граде от страха обмертвеша».

Несмотря на громадные разрушения, казанцы стойко продолжали оборону, возводили новые стены, рыли колодцы, но вода в них была смрадная», по словам Царственной книги»: ...от тое же воды болезнь бяше в та, пухли иумираху с нее».

31 августа началась прокладка минной галереи от Даировой бани к Тюменским воротам под руководством Размысла. ...Инача подкоп творити от Булака-реки, у околничего у Петровых тур Морозова промеж Аталыковых ворот и Тюменских».

Налеты конницы Епанчи из арских лесов затрудняли развитие осадных работ. На военном совете 30 августа, до взрыва тайника, было решено предпринять ряд операций для обеспечения тыла. В тот же день был произведен первый разгром отрядов Епанчи. Русская конница укрылась в заросших лесом оврагах по реке Казанке, полк Шестакова-Пронского и князя Горбатова пошел в глубокий обход со стороны Кабана. Когда приблизилась конница Епанчи, русские части, расположенные на Арском поле, начали отступать, c флангов на татарские отряды ударила русская конница, с тыла подошел отряд Горбатого. Войско Епанчи было уничтожено, захвачено много пленных. В город послана грамота с предложением сдаться:...неучнут бити челом, и государь тех живых, кои пойманы живы (пленных. - О.Х.), велит побити. Граждане же не учиниша ответу... и царь их перед градом приведчи, велел их побити всех».

Курбский излагает этот трагический момент – жестокую расправу в духе Средневековья - несколько иначе, со свойственным ему мелодраматизмом, что вызывает сомнение в правдоподобности его сообщения: . ..егдаже при-ведоша живых вязней оных ко царю нашему, тогда повелел, пред шанцы выведши, привязати их к колью, да во граде сущих своих молят и напоминают: да поддадут Казанское место цареви христианскому; [...] они же, сих словес выслухав тихо, абие начата стреляти с стен града, не так по наших, яко по своих, глаголюще: Лучше, рече, увидим вас мертвых от рук наших бусурманских, нежели бы посекли вас гауры... !».

Спешные работы по возобновлению разрушенных после взрыва тайника стен кремля, поиски воды, общее смятение в крепости позволяли русскому командованию выполнить крупный стратегический план для обеспечения тыла - 35-тысячный отряд под начальством Горбатого и Курбского взял после упорного сопротивления Арский острог. Татарские войска отступили к Арску и сдали его без боя. Были захвачены большие запасы продовольствия, освобождено много русских пленных. Обратный путь русских войск был своеобразен - шли широкой полосой и небольшими отрядами», загонами», унич тожая отдельные татарские части.

Взятие Казанского форпоста — Арского острога - имело громадное значение, так как подорвало основной план обороны Казани и позволило русскому командованию все свои силы сосредоточить непосредственно против Казани. Были развернуты дальнейшие осадные работы, причем применялись все известные в то время средства нападения. В частности, была поставлена в одну ночь трехъярусная 12-метровая дубовая башня, заготовленная заранее в верховьях Волги. Повеле царь диаку своему Ивану Выродкову башту (башню. - О.Х.) поставити у княже-Михайловых тур Воротынского, против Казани Царевых ворот. И поставишта башту шти сажен вверх и вознесли на нее много наряду, полуторные пищали и затинные».

Еще более подробное описание дает Андрей Курбский: И к тому у нас вежу над обычай великую и высокую за две недели у рублено потаенно, за полмили от града, и единыя нощи близу рва мес-кого поставлено и на нее зношено стрельбы десять дел и пятьдесят гаковниц».

Приведенные Курбским цифры вызывают сомнение, так как едва ли было возможно установить 10 тяжелых орудий по одной стороне, обращенной к городу, и поместить кроме того 50 человек стрельцов с затинными пищалями, которые также были больших размеров.

Но как бы ни были преувеличены цифры Курбского, все же осадная башня дала возможность вести обстрел не только крепостных стен, но и по территории посада, по Белому озеру, к которому все население ходило за водой.

Стрельцы – с пищалями многие стали и стреляли в город по улицам и по стенам градным и побивші многие же люди».

Весь сентябрь шла упорная борьба. Казанцы восстанавливали разрушенные стены, сооружали новые тарасы, защищавшие проезжие башни, производили неожиданные вылазки. Большую активность защитников города отмечает и составитель Походного журнала»: ...из-за тарас биющеся во вся дни и из нор, яко-же змеи вылазя, и биющеся безпрестании день и нощь».

На протяжении всей осады русские войска находились под ударом марийских войск. Князь Курбский пишет: А горче всех было от их наезжания тем христианским полком, яже стоячи на Арском поле, яко и нам, с Галицкие дороги, яже суть от Луговые Черемисы [...] А кто бы поведал, яковую нам тщету в людех и в конех делали».

Строительство штурмовой башни. Рисунок из «Царственной книги»	Разрушение стен Казани артиллерийским огнем. Рисунок из «Царственной книги»

Особенно крупный налет марийских войск имел место через четыре дня после взятия Арского острога: Скоро по возвращению оного войска потом, аки по четырех днях, собралося Черемисы Луговые не мало, и ударили на наши станы задние, с Галицкие дороги, и не мало стад коней наших отгромили».

В конце сентября русское командование начало проводить очередную операцию, практиковавшуюся при блокаде крепостей – приступило к сооружению осадной линии под самыми крепостными стенами, так как в ближайшие дни намечался общий штурм города. Царственная книга» очень четко отмечает возник-новение 2-й осадной линии: ...государь [...] повеле князю Михайлу Воротынскому подвину-ти тур к их рву против башты Арскые (осадной башни. — О.Х.) и Арскых ворот к тарасам против Царевых ворот [...]. Воеводы же став по рву против Царевых ворот и Арских и Аталыковых и Тюменских по всему рву и туры утвердиша».

Русские полки находились теперь у самых крепостных стен под непрерывными обстрелами, вылазки следовали одна за другой.

Русские полки находились теперь у самых крепостных стен под непрерывными обстрелами, вылазки следовали одна за другой.

Прокладка подземной галереи к Тюменским воротам приближалась к концу. 30 сентября предполагалось провести последнюю операцию перед штурмом – частичный захват участка крепостных стен, с тем чтобы соорудить на них третью осадную линию. Ночью под тарасы Царевых ворот был сделан подкоп, заложены бочки с порохом и ворота взорваны. Полк князя Воротынского ворвался в посад. Сеча была зла и ужасна», – повествует летописец, но все же стрельцам удалось водрузить на крепостных стенах в участке между Царевыми и Арскими воротами туры, засыпать их землей. Так возникла 3-я осадная линия.

Восточная часть посада была в руках русских войск, но царь считал, что еще не наступило время для общего штурма города, так как подкоп к крепостной стене еще не был закончен. Войска получили приказ отступать, и только на крепостной стене между Царевыми и Арскими воротами остались укрепившиеся на них казаки и стрельцы.

В городе свирепствует пожар, горят деревянные стены, горят мосты, но казанцы по-прежнему с удивительной стойкостью продолжают оборону, возобновляют разрушенные стены, ставят новые и новые тарасы, засыпают их землей.

1 октября подкоп к Тюменским воротам был закончен, и на следующий день был назначен общий штурм крепости.

Весь день шли подготовительные работы, рвы наполнялись хворостом, наводились мосты, заготовлялись лестницы. Стрельба из стенобитных орудий велась беспрерывно. Ввиду предстоящей трудной операции – штурма Казани – Иван IV во всех полках ввел выборную должность головы» на сто человек бойцов и предписал им обучить ратному делу своих людей. В начале похода это нововведение было проведено только в Царевом полку.

Весь стратегический план штурма города был детально разработан и сообщен на военном совете 1 октября. Тот или иной полк должен был штурмовать точно указанные в диспозиции проезжие ворота, причем наступление приказывалось вести в следующем порядке: впереди идут стрельцы, казаки и дети боярские, затем часть полка во главе со вторым воеводой. Остальная часть во главе с большим воеводой являлась как бы резервом: ...ав Кабацкие [Кайбицкие. - К.Р.] ворота воеводам передовому полку: наперед князю Дмитрию Ивано-виню Хилкову (второй воевода. -О.Х.); а помогати ему боярину князю Ивану Ивановичу Пронско-му (большой воевода. - О.Х.) [...]. А в Елбугины ворота от Казани-реки воеводе князю Андрею Михайловичю Курбьскому (второй воевода. -О.Х.), а помогати боярину князю Петру Михайловичю Щенятеву...».

Это весьма характерное распределение, отмеченное в исследовании проф. Афанасьева, объясняется тем, что второй воевода обычно назначался из наиболее талантливых военачальников, а большой» – на основании местничества. Хотя последнее и было отменено царем в 50-е годы, но, по-видимому, старые порядки еще держались.

Общий резерв составлял Царев полк. Для того, чтобы отрезать путь к отступлению осажденных, на дорогах Ногайской, Галицкой, Крымской должны были стать заградительные отряды (см. план).

В крепость была послана грамота с предложением сдаться, но получен решительный отказ. В Царственной книге» мы читаем: ...Казанцы же единым во граде голосомреша: “не бием челом! на стенах и в баши (башни. - О.Х.) Русь, и мы иную стену поставим, да все помрем или отседимся”».

Основная часть боевых операций при осаде Казани выступает вполне отчетливо в изложении Царственной книги». Однако самый штурм крепости записан слишком лаконично. Что касается Сказаний» Курбского, то в этой части они особенно субъективны, полны сообщений о маловероятных эпизодах, чрезвычайно запутаны. Трудно по ним установить боевые действия русских и татарских войск. Только там. где Курбский повествует о штурме Елбуги-ных ворот, в котором принимал личное участие, есть ценные подробности, рисующие и нападение, и оборону.

Сигналом для начала штурма должны были служить два взрыва - один у Тюменских ворот, другой-у Ногайских, где в одну ночь был сделан небольшой подкоп и заложены бочки с порохом. Взрыв части кремлевской стены составлял один из важных пунктов стратегического плана Ивана Г розного, поэтому общий штурм агкладывапся до окончания минно-подрывных работ у Тюменской башни.

В исторической литературе относительно подкопов, направления их существуют разногласия. Некоторые исследователи (Каниц, Заринский, Богдановский и др.) указывают на подкоп от Поганого озера к Арским воротам. Действительно, недалеко от Арских ворот, ближе к Казанке, было известно озеро под названием Поганое, но минной галереи с этой стороны не вели, так как нет соответствующих указаний на этот счет ни в Царственной книге», ни в труде Курбского. Единственным обоснованием для заключения о подкопе со стороны Поганого озера послужило следующее замечание казанского летописца: Якоже уж приспел градпый подкоп. Бе бо уготован подкоп в дву местех, един подкоп под стену от Поганова озера, на углу под стрелышцу, на десною сторону Арских ворот - идеже ныне Спасские ворота именуются и храму них внутри города поставлен, святых мученик Киприяна и Устины, - а другии подкоп на углу же, под стрельнею, от Булака стрельбища по левую страну. - То были Ногаиские ворота, ныне же зарушены».

Русский артиллерийский наряд. Рисунок из «Царственной книги»	Взрыв подкопа к тайнику. Рисунок из «Царственной книги»

Но мы уже отмечали плохую осведомленность неизвестного сочинителя о тех боевых операциях, которые развертывались вокруг Казани, – он или совсем умалчивает о некоторых из них, или же сообщает неверные сведения, применяя часто русские позднейшие названия, что и заставило исследователей делать неправильные выводы и умозаключения.

Что касается количества подкопов, то последнее устанавливается вполне точно по Царственной книге». За все время осады было сооружено только две минных галереи (к тайнику и к Тюменским воротам) и два небольших подкопа, законченных в одну ночь (у Царевых и Ногайских ворот).