Изделия из кости салтовской культуры

Среди многочисленных находок салтово-маяцкой культуры Подонья видное место занимают орудия труда, предметы быта и другие всевозможные изделия, сделанные из кости и рога животных. К сожалению, многие материалы из раскопок поселений и могильников разрознены по коллекциям и фондам музеев, что создает видимость недостаточной источниковедческой базы для специальной работы об изделиях из кости. Сведения о находках вещей из кости, как правило, имеют информационный характер, или в лучшем случае авторы описывают только отдельные вещи и их назначение. Недостаточно разработанными остаются пока вопросы об инструментах и технологии обработки кости. Многие изделия, когда речь заходит о практической стороне применения, получают неполное объяснение. Спорными остаются вопросы семантики рисунков на кости.

Всестороннее изучение обработанной кости в целом – дело будущего. В данной статье остановимся на разборе предметов из кости селищ салтово-маяцкой культуры у с. Подгаевка I с. Новолимаревка I на р. Дернул и у с. Рогалик на р. Евсуг (обе реки – притоки левого берега среднего течения р. Северский Донец).

На трех селищах найдено более 300 костяных предметов. Абсолютное большинство поделок обнаружено в жилищах или ремесленно-хозяйственных постройках.

Предметы из кости на указанных селищах составляют 47% общего числа находок. Количественное соотношение изделий из различных материалов отражено в таблице.

Отсутствие разработанной классификации костяных изделий затрудняет обобщение накопленного материала, поэтому в настоящей статье ставятся прежде всего следующие задачи: классификация костяных находок, интерпретация их, выяснение некоторых аспектов техники обработки кости.

Первым критерием типологического деления находок является общее функциональное назначение изделий. В зависимости от назначения все костяные вещи подразделяются на семь категорий: орудия труда, предметы быта, оружие, украшения, предметы искусства и культа, игрушки.

Второй критерий деления основан на понятии конкретного назначения орудий или иных предметов. Благодаря ему внутри категории выделяются группы изделий. Например, среди орудий труда – лощила, ножи, скобели, иглы, коньки, рукоятки и тому подобное. Предметы одной группы по форме очертания рабочих поверхностей, т. е. по характеру изготовления и применения изделия, разделены нами на типы, а по отдельным особенностям и деталям – на подтипы. Особенно большие возможности раскрывают здесь трасологические исследования большой группы находок.

Высокий процент изделий, сделанных из кости, и обширный ассортимент предметов специального назначения среди них указывают на то, что кость как сырье в данном случае не подменяет металл, как считала С. А. Изюмова. Причины, обусловившие широкое использование костяных изделий, на наш взгляд, состоят, во-первых, в том, что в определенных технологических процессах, в частности при выделке кожи, лощении столовой парадной посуды, и т. д., кость была единственно пригодным материалом, во-вторых, значительный процент изделий из кости охватывает как раз предметы быта и культа, которые специально изготовлялись из этого дешевого, красивого, твердого и в то же время легко поддающегося обработке материала (украшения, подвески, игральные кости и пр.). Совершенно очевидно, что кость как сырье не подменяет металл. Напротив, в основных орудиях труда, требовавших особой прочности, результативности, износоустойчивости, применялся черный металл (см. таблицу)

Перейдем к характеристике различных категорий костяных изделий.

I. Орудия труда (171 экз.) составляют наибольшее количество всех изделий из кости – около 59%. Все они сделаны из плоских и круглых прочных костей домашних животных. По назначению орудия подразделяются на группы: лощила, ножи, скобели, проколки, пряслица, челноки, коньки, мотыжки, растиральники, ручки ножей.

Группа первая – лощила (71 экз., рис. 1, 1-8). Все они сделаны из плоских или круглых костей животных, размеры орудий колеблются в пределах 12-20 см. Часто попадались сломанные лощила. Под этим наименованием археологам хорошо известны костяные полоски из ребер животных, у которых одна, а иногда обе стороны имеют следы сработанности с меньшей или большей степенью залощенности. Рабочая поверхность может быть не только на плоских, а и на реберчатых сторонах кости. При раскопках такие инструменты встречались и раньше, но производственная сторона применения лощил показана недостаточно и ее описание относится к гончарному производству более позднего периода.

Состояние рабочей поверхности является основным индикатором характера производственного применения инструмента, а также стенепи продолжительности пользования лощилом. Внутри группы, на основании изучения рабочих поверхностей лощил, мы выделяем следующие типы инструментов.

Рис. 1. Лощила из кости 1-3 – тип I, 4-7 – тип II, 8-10 – тип III

Тип первый (47 экз., рис. 1, 1-3) – лощила с рабочей поверхностью на широких, плоских сторонах ребра. Следы производственного износа не всегда четко выражены, но центральная часть орудия всегда тоньше его краев. Изучение рабочих поверхностей с помощью микрофотографии дает возможность выделить три подтипа орудий среди плоских лощил.

Подтип А (17 экз.). Рабочая поверхность зашлифована до блеска. Микрофотография поверхности (рис. 2, 1) не показывает царапин – следов от соприкосновения этих орудий с твердыми материалами, имеющими абразивные свойства. Видимо, лощила применялись в работе по мягкому материалу – шерсти, кожи, ткани, войлоку. Эти отрасли домашнего ремесленного производства в одинаковой степени приемлемы как для рап-него, так и развитого этапов салтовской культуры. Поэтому не случайно лощила подтипа А одинаково находим и на кочевьях, и в жилищах-полуземлянках селищ.

Подтип Б (16 экз.). Здесь на плоских сторонах ребра заметна сточенность кости. Поверхность имеет тускломатовую залощенность, па которой видна густая сетка линий – царапин (рис. 2, 2). Очевидно, этим инструментом заглаживали стенки столовой лощеной посуды. Подсушенные до состояния 10-15%-ной влажности изделия имели уже достаточную жесткость, и при заглаживании стенок, естественно, стачивался слой кости. Несмотря на то что столовая керамика сделана из прекрасно отмученного теста, присутствие в фактуре глины кристалликов песка царапало поверхность кости, не давая ей заполироваться до блеска.

Подтип В (14 экз.) – массивные лощила с заметной выработкой на рабочей плоскости. Поверхность я этом месте имеет глубокие продольно-линейные царапины (рис. 2, 3). Трудно с полной определенностью судить о применении инструмента с такими следами сработанности, но, видимо, ими могли заглаживать стенки больших, тарных керамических емкостей – кувишнов-пифосов, кувшинов-корчаг, пифосов. В состав их теста входил как мелкий, так и крупнозернистый песок. Он и оставлял борозды линий.

 Итак, все лощили первого типа мы подразделяем на три самостоятельных подтипа. Установленное микроанализом состояние рабочих поверхностей позволяет высказать предположения о конкретных производственных процессах, связанпых с применением лощил. Лощила подтипа А применялись в домашнем текстильном и кожевенном пропзводствах. Ими могли разглаживать, выделывать различные мягкие материалы. Все эти процессы были известны в средневковье задолго до появления механических приспособлений. Лощияа подтипов Б и В применялись в гончарном производстве. Не случайно мы обнаружили их исключительно в производственных помещениях селищ. Например, в жилищах-мастерских на селищах у с. Подгаевка I (4 экз.), Новолимаревка I (5 экз.), там же в гончарной мастерской (10 экз.), в аналогичном сооружении селища Рогалик (4 экз.).

Тип второй (21 экз., рис. 1, 4-7). Отличается от лощил первого типа прежде всего расположением рабочей плоскости орудия на торцевой части ребра. Очевидно, в этом отражается специфика их производственного применения. Состояние сработанности кромок, как и в первом случае, различное.

Подтип А (7 экз.) – лощила из массивных костей с естественной круглой торцевой частью. Выемка продолговатая, но не глубокая (рис. 1. 4-5). Рабочая поверхность имеет царапины – риски от соприкосновения с изготовленной из песчанистого теста керамикой.

Подтпп Б (11 экз.) – лощила гораздо меньших размеров и одной сравнительно короткой, но глубокой выемкой, заглаженной до состояния залогценпости (рис. 1, 6).

Подтип В (3 экз.) – лощила на специально подобранных острых кромках ребер животных. На них прослежено по две - пять выемок (рис. 1,7), свидетельствующих о длительном пользовании инструментом; рабочая поверхность залощена.

Все три подтипа лощил, со сработанностью на торцевых кромках кости, имеют внешние индивидуальные признаки, указывающие в свою очередь на специфику производственного применения. Для обоснования этого предположения, а также определения конкретного назначения каждого из подтипов лощил наметим общие и индивидуальные признаки, свойственные лощилам второго типа. Для всех трех подтипов сработанность заключается в наглядной желобчатой углубленности кромки ребра в одном или нескольких местах. Трасологические наблюдения углублений и микроанализ подтверждают наши выводы о характере рабочих поверхностей, свойственных лощилам подтипов Б и В первого типа. В этом случае мы имеем право говорить об их одинаковом назначении. Вся разница только в том, что если инструменты с широкой рабочей поверхностью (тип первый) применялись для заглаживания стенок при сплошном лощении изделия (рис. 3, 1-2), то лощила с узкогранной рабочей кромкой были инструментами для панесения рисунка – орнамента (рис. 3, 3-7). При этом ширина линий рисунков, прослеженная на большом количестве лощеной керамики, различная. В одном случае липни 7-8 мм (рис. 3, 3), в другом – 4-6 мм (рис. 3, 4-5), в третьем – от 1 до 3 мм (рис. 3, 6-7). Таким образом, ширина линии рисупка зависела от ширины рабочей кромки инструмента.

Рис. 3. Образцы керамики со следами работы лощил 1, 2 – сплошное лощение, 3-7 – орнамент, выполненный лощилами типа II, 8, 9 – рельефный орнамент, выполненный лощилами типа III

Все лощила второго типа найдены в слоях селищ салтовской культуры. Наибольшее число их обнаружено в жилищах-мастерских и мастерских гончаров вместе с лощилами первого типа.

Лощила третьего типа (3 экз. рис. 1, 8, 9) – универсальные инструменты, предназначенные для прорезки на стенках сырых сосудов глубоких борозд с последующим лощением их этим же инструментом. Обычно при лощении рельефность орнамента незначительна, так как на сырую стенку изделия нельзя сильно давить. Одновременно с фрагментами про-лощенными часто попадаются стенки с прорезанными глубокими (2-4 мм) горизонтальными канавками (рис. 3, 8). Такие углубления получались при снятии слоя глины специальным инструментом с насечкой на рабочей кромке. В центральной части орудия зазубринки на кости были более глубокими а к краям значительно мельче, наконец, рабочая грань заканчивалась лощилом. Итак, зазубринки выполняли роль резаков глины. К сожалению, подобных орудий обнаружено очень мало: два на селище у с. Подгаевка (жил. № 7 и 9), одно в мастерской гончара с. Новолимаревки. Интересно заметить, что на лощилах этого типа есть прорисовки линий, знаков (рис. 1, 9), в том числе как бы незаконченное безглавое изображение человека (рис. 1, 10). На селище у с. Подгаевка близкие изображения известны на клеймах днищ кухонных круговых горшков.

Рис. 4. 1-5 – ножи, 6 – скобели, 7 – шилья и проколки, 8 – пряслице, 9 – челнок, 10 – конек, 11 – а, б – обломки мотыг, 12 – а - д – растиральни- ки, 13 – ручки ножей, 14 – заготовка ручки

Заключая характеристику лощил, следует отметить, что они были специальными орудиями гончаров, рассчитанными на определенные операции, связанные с орнаментацией столовой посуды. Сработанность рабочих поверхностей указывает на долговременность пользования ими. Мастер специально обтачивал и закруглял острые края кости с тем, чтобы инструментом было удобнее пользоваться. Нельзя также не отметить, что орудия, видимо, «имели хозяина». Об этом свидетельствуют лощила с процарапанными линиями, напоминающими тамгообразные знаки и рунические буквы (рис. 1, 9, 10). Убедительным подтверждением сказанному выше относительно назначения лощил могут служить условия находок их на памятниках салтово-маяцкой культуры Среднего Донца.

Группа вторая – ножи (28 экз., рис. 4, 1-4). В основном они обнаружены в заполнениях жилищ, в хозяйственных ямах, реже в мастерских. Наибольшее количество ножей собрано на селище у с. Новолимаревка I. Сделаны они из ребер животных. Поперечное сечение лезвия плоское, рукоятки овальные, противоположная лезвию сторона ручки обточенная (рис. 4, 2). Рукоятка отделена от лезвия небольшой выемкой на торцевой части ребра (рис. 4, 1, 2). По технике изготовления и форме лезвий ножи из кости разделяются на два типа. Тип первый – ножи из расщепленного по продольной линии ребра крупных животных. Для этого ребро по торцевой (обычно выпуклой) стороне подтачивали или подрубали (рис. 4, 5) затем расщепляли, очищали от внутренней губчатой массы заполнения полости ребра, путем заточки на абразивном камне выравнивали пластину-заготовку, после этого затачивали лезвие. Ножи, сделанные из расщепленных пластин, обычно имеют лезвие и спинку почти ровные (рис. 4, 3). Искривление допустимо, но только для лезвия (рис. 4, 1, 2, 4).

Тип второй – нож из цельного тонкого ребра. Более острую грань ребра заостряли абразивами до состояния лезвия ножа (рис. 4, 4). Судя по следам на лезвиях, кость вначале точили крупнозернистыми абразивами, а затем подправляли оселком. Лезвие ножа с «горбатиной», спинка, наоборот, с вогнутостью.

Большинство обнаруженных нами ножей, к сожалению, оказалось поломанными, причем в одной и той же части, где лезвие переходит в ручку. Классифицировать ножи по подтипам не предоставляется возможности, так как по назначению они одинаковы, различаясь только по величине: одни имеют размеры лезвия 15-20 см, другие – 5-10 см.

Возможно, что ножи больших размеров использовали для разделки туш животных и одновременно могли использовать как скобели для обработки шкур. Возможно и другое: большие ножи были в употреблении у мужской части населения, а малые – женской. Этнографические и археологические материалы народов Севера знают такое деление.

Третья группа – скобели (9 экз. рис. 4, 6, а-г). Сделаны из ребер крупных животных. По форме скобель напоминает нож больших размеров, но отличается от последнего заточкой рабочей части. У скобеля заточена в основном средняя часть ребра, угол рабочей кромки более тупой, нежели у ножа, края орудия срезанные. Скобели применялись для снятия жира и очистки кожи.

Четвертая группа – шилья и проколки (17 экз., рис. 4, 7). Изготовлены они обычно из грифельных костей животных, но иногда заготовками служили острия от расколотых трубчатых костей. Все проколки имеют заточенное острие со специфической залощенностью его до блеска. Противоположеый конец имеет вид обработанной круглой головки или пластины с заточенными краями. Размер орудий колеблется в пределах 7-12 см.

Группа пятая – пряслица (2 экз. рис. 4, 8). Сделаны из костей крупных животных, причем для их изготовления использованы суставные эпифизные части кости. Пряслица круглые, наружный диаметр от 3,5 до 5 см, диаметр отверстия – от 1 до 1,6 см, высота – 1,7-2 см.

Группа шестая – челноки для плетения сетей (3 экз., рис. 4, 9). Изделие редко встречается среди находок. Аналогичная находка известна только в катакомбе № 173 Дмитриевского могильника.

Длина челноков в пределах 9-10 см, в сечении это треугольник с прорезанным почти по середине пазом. Две стороны треугольника имели резную насечку, третья – нижняя имеет вид плоскодонной ладьи. Один из краев заострен, второй – тупой, по всей поверхности кость отполирована. Все четыре изделия, найденные на селищах и в катакомбе Дмитриевского могильника, абсолютно одинаковые и, видимо, имели одно назначение.

Группа седьмая – коньки (2 экз., рис. 4, 10) сделаны из плюсневых костей лошади. В археологии они хорошо известны. У нас, однако, по сравнению с находками в Саркеле они встречаются очень редко. Видимо, незначительное число этого специального инструмента в какой-то мере определяется, с одной стороны, спецификой и уровнем развития текстильного, кожевного ремесел и, с другой стороны, использованием других орудий – лощил первого типа, подтип А. Рабочая площадка не имеет затесок, поверхность по всей длине диафиза заполирована до блеска. На орудиях нет никаких приспособлений, которыми можно было бы крепить инструмент к ноге.

Группа восьмая – мотыги (2 экз, рис. 4, 11, а, б). На селищах найдены только обломки – нижняя и верхняя части орудия. Мотыги сделаны из костей конечностей, продольно расчлененных на две части. Один конец заострен, другой просверлен для древка. Мотыги начиная с древнейших времен употреблялись как орудия для рытья жилищ, ям, ниш, для вырезания дерна и устройства прорубей во льду, наконец, для рыхления почвы.

Группа девятая – «растиральники» (11 экз., рис. 4, 12, а-д). Сделаны из астрагалов крупных животных, одна или обе стороны их обычно подтесаны или совсем стесаны. В результате образовывалась ровная плсь щадка, а орудие приобретало вид прямоугольника. Подтеска прежде всего увеличивала рабочую площадь инструмента, именно здесь видна за-глаженность или залощенность. Окончательно о назначении этих предметов пока сказать трудно, но они вполне могли выполнять роль инструментов для растирания красок, мела, специальной глины в производстве особо качественной парадной посуды, наконец, в гончарном деле как лощила. Видимо, не случайно четыре из них найдены в заполнении жилища-мастерской гончара селища Новолимаревка I (раскоп I, жил. № 1) и еще два экземпляра – в мастерской (раскоп 2).

Группа 10-я – ручки ножей (21 экз.) и 6 заготовок (ри с. 4, 13, 14). Большинство ручек сделано из круглых трубчатых костей животных и птиц. Обычно эпифиз срезан. Внутри, в губчатой массе кости, видны отверстия или даже обломки черенка ножа. Интересно отметить, что на селищах не обнаружено ни одной ручки из накладных пластин, которые часто встречаются на памятниках славян Поднепровья, однако пластины – заготовки таких ручек обнаружены (6 экз. рис. 4, 14).

Итак, среди поделок из кости категория орудий труда, в зависимости от конкретного применения, включает в себя 10 самостоятельных групп инструментов. Самая заметная группа – инструменты, имеющие отношение к гончарному ремесленному производству, в частности выделке разнообразной столовой лощеной керамики. Учитывая, что на изучаемых нами поселениях салтово-маяцкой культуры лощеная посуда составляет до 30% всей керамики, мы можем говорить о местном характере ее производства.

II. Предметы быта (13 экз.). К сожалению, мы не располагаем большим количеством находок, позволяющим создать полную классификацию отдельных групп вещей. Горлышко бурдюка (1 экз.) (рис. 5, 1) и заготовки-полуфабрикаты таких же горлышек (2 шт.). На селищах и в могильниках салтово-маяцкой культуры они встречаются довольно редко. Горлышко, найденное на селище Новолимаревка I в хозяйственной яме жилища № 3, изготовлено из эпифиза берцовой кости крупного животного. Его внутренняя и наружная стороны тщательно обработаны и заполированы. В стенках просверлены четыре отверстия (два у сливного носика и два на втулке). Втулка круглая, заканчивается выпуклым бортиком. По всей наружной плоскости горлышко украшено рисунками рыб (одна из них поражена копьем-острогой), головками птиц, стилизованными прорисовками животных, просто елочными орнаментами (рис. 6).

Рис. 5. Предметы быта, оружие, культовые изделия и украшения из кости: 1 – горлышко бурдюка, 2 – костяная трубочка, 3 – а, б – кистени, 4-7 – амулеты, 8 – амулет из жилища № 10 с. Рогалика, 9 – амулет ' из зуба, 10 – амулет из фаланги, 11 – кольцо из кости, 12 – скульптурка, 13 – острие из рога

Вторая интересная находка – костяная трубочка (рис. 5, 2). Толщина ее стенок – 4-2, длина 59, сечение одного края (квадратное) – 13х13,5, второго (прямоугольное) – 9,6X12,5 мм. Диаметр отверстия 10 мм с квадратного конца и 8x11,5 мм с прямоугольного. На этом конце прослеживается углубление-канавка с бортиком. Поверхность изделия заполирована до блеска, на одной из сторон четырехгранника процарапаны 10 поперечных линий. Назначение вещи из-за отсутствия на салтовских памятниках аналогии определить трудно. В ней можно видеть игольник или трубку, вставляемую в бурдюк для питья. Известно также, что у многих народов с ранних периодов доместикации животных костяные трубочки применялись при доении животных.

Пластины-заготовки (8 экз.) вырезаны из очень массивных костей пр помощи крупнозубой пилы. Толщина пластин 5-6 мм, видимо, их могл применять при изготовлении гребней или ножей типа I. К числу приме няемых в быту предметов отнесем и острие, сделанное из рога диког животного. Поверхность острия тщательно обточена и заполирована, оди край заострен, противоположный – плоский со следами сверления в тор це (рис. 5, 13). Такое острие могло насаживаться на древко и служит орудием для управления упряжкой.

Рис. 6. Развертка горловины бурдюка

III. Оружие – два кистеня и обломок стрелы. Кистени (рис. 5, 3, а, б) небольших размеров, в виде шаровидного, слегка удлиненного предмета. Длина – 6÷5, наибольший диаметр – 4,3-3,5, наименьший – 3-2,7, диаметр сквозного отверстия – 0,8 см. Сделаны кистени из рога и кости, обработаны напильником. Одна из сторон кистеней заполирована, возможно, от трения об одежду. Близкие по форме костяные кистени найдены в Саркеле (в слое X в.), а также на Казар-Калакском городище VIII в. в Дагестане.

IV. Культовые изделия (31 экз.). Подробную классификацию кочевнических языческих культовых изделий сделала С. А. Плетнева, ею же объяснен смысл многих вещей.

Тип первый – амулеты из таранной кости (13 экз. рис. 6,4-7). Все амулеты обнаружены в заполнении жилищ и жилищ-мастерских. Все они имеют по одному просверленному отверстию, иногда их два, но тогда одно обломано или недосверлено. Часть амулетов имеет рисунки – черточки, значки. Амулет из жилища № 10 селища Рогалик покрыт по всей поверхности сплошной тонкой сетью линейного и елочного орнамента. Нет сомнения в том, что изготовление амулетов было делом сугубо индивидуальным, только в таком случае они получали магический смысл оберега. Амулеты, видимо, подвешивали на шнурках, продетых в просверленные отверстия. В местах трения шнурка о кость виден залощенный желобок.

Тип второй – амулеты из клыков диких животных (17 экз.). ини, за исключением одного, не имеют специальной обработки. Обнаружены исключительно в жилищах. Зубы собаки и волка – довольно частая находка на памятниках тюркоязычного населения Хазарского каганата. Труднее объяснить, как попали на салтовское селище (жилище № 7 у с. Подгаевка) клыки диких кабанов (5 экз.). Известно, что кабаньи клыки имели отношение к языческой религии восточнославянского населения. Видимо, можно говорить о том, что культ этого животного был распространен и среди жителей северодонецких поселений. Интересен амулет из резца жеребенка. Мастер проточил две глубоких канавки с обеих сторон зуба и таким образом, не имея, видимо, возможности просверлить зуб, подвешивал его как амулет. Стенки канавки прекрасно заполировались (рис. 5, 9).

Тип третий – амулет из длинной фаланги задней заячьей лапки, найден в жилище-мастерской № 1 селища у с. Подгаевка. На поселениях такие амулеты встречаются редко 2\ Несколько чаще они попадаются в погребениях. Изделие заполировано до блеска и один конец его просверлен (.рис. 5, 10).

V. Бусы и кольца. Бусы (12 экз.) сделаны из кости мелких животных и рыбьих позвонков, одна бусина из рога. Кольцо выточено из диафиза кости. Наружный его диаметр – 2,3, внутренний – 1,6, ширина – около 1 см (рис. 5, 11).

VI. Шестая категория изделий из кости – игрушки: бабки, биты, игральная кость. Бабки (62 экз. рис. 7, 1-12). Сделаны из овечьих астрагалов. Большая часть их имеет рисунок, остальные отполированы. Тип первый – с рисунком (44 экз.). Бабки с прорисовками сетки, тамгообразных знаков, стилизованных животных, штриховых рисунков, геометрических фигур. Наиболее часто встречается изображение квадрата или прямоугольника с двумя перекрещивающимися линиями (рис. 7, 3). Несмотря на то что сюжеты рисунков повторяются, в каждом видна индивидуальная рука исполнителя. В одном случае рисунки аккуратные, сложные и по сюжету, и по композиции (рис. 7, 4), в другом случае они выполнены небрежно, как бы наспех (рис. 7, 9-12).

Рис. 7. Изделия для игр 1-12 – бабки с рисунками. 13, 14 – бабки с полировкой. 15, 16 – бита и заготовки бит, 17 – игральный кубик

Помимо бабок из астрагалов овцы на селищах найдены 17 бабок, сделанных из астрагалов быка. Они имеют рисунки, очень близкие с вышеописанными (рис. 7, 5). Интересен астрагал из хозяйственной постройки жилища № 2 селища Новолимаревка II. На торцевой стороне прочерчены два креста, заключенные в двухрядное крестообразное обрамление (рис. 7, 6, 7). На этом же астрагале изображен традиционный прямоугольник с перекрестием линий (рис. 7, 5). Рисунки на астрагалах прорисовывались с одной стороны, обычно на выпуклой части спинки. Иногда прорисовки есть и на торцевой части астрагалов (рис. 7, 8), однако ни на одном предмете нет рисунков с обеих сторон кости. Можно предположить, что рисовали там, где была наиболее удобная площадка, т. е. на спинке астрагала, но, возможно, эти рисунки здесь отражали определенный игровой момент. Нам кажется, что второе предположение ближе к истине. Тип второй – бабки с зеркально отполированной поверхностью (18 экз.). На них только иногда можно заметить одну-две черточки (рис. 7, 13, 14). Без сомнения, полировку производили с какой-то определенной целью. Известны несколько бабок с заглаженностью только одной стороны.

Ко второй группе предметов для игр относим две биты, сделанные из астрагалов: в них просверлены полости, в которые залит свинец. Прочность заливки обеспечивалась тем, что свинец затекал в отверстия (рис. 7, 15). Заливка утяжеляла биту примерно в два-три раза. Остальные 10 астрагалов с двумя – пятью сверлениями являются, вероятно, заготовками (рис. 7, 16, а, б), поскольку свинец в них не был залит.

К третьей группе отнесена игральная кость (рис. 7, 17). Найдена она в хозяйственной яме жилища № 8 селища Подгаевка I. Кубик со сторонами ровно по 19 мм имел циркульные прорисовки кружков диаметром около 2,5 мм, соответственно на каждой из сторон от одного до шести. Материалом изготовления кубика послужила слоновая кость желтовато-розового оттепка. Абсолютная аналогия нашей находке известна в Саркеле.

VII. Скульптура (рис. 5, 12). Заготовкой послужил астрагал крупного животного. Впачале астрагал был просверлен (диаметр отверстия – 6 мм), далее топором рассечен по продольной линии на две равные части. Отверстие, видимо, должно было нарушить целостность кости и облегчить расчленение ее на две части. Затем ударами острым предметом были сделаны углубления, в результате чего выделились конечности и голова лошади. В таком состоянии, со следами грубых сколов, в явно незаконченном виде, она дошла до нас.

В заключение остановимся на вопросах технических приемов нанесения рисунка на кости.

Рис. 8. Макросъемка деталей рисунков на кости. 7, 2 – техника холодного прочерчивания, 3, 4 – техника горячего прочерчивания, 5 – фрагмент рисунка на таранной кости (увел.,в 10 раз)

Трасологическое исследование предметов с прорисовками установило два приема нанесения рисунков. Прием первый – техника прочерченности (рис. 8, 1, 2). Ею выполнены несложные линейные орнаменты. Для прорисовок выбирались сравнительно ровные поверхности на астрагале или любой другой кости. Трудно сказать, насколько кость перед нанесением рисунка специально размягчали, но штрихи от соскальзывания инструмента можно видеть довольно часто. Кость была все же очень твердой, и мастер с трудом удерживал резец от «нанесения» лишних линий. Кромки линий часто имеют выщерблины, видимо, материал не был достаточно эластичным и в момент физического давления жесткая кость крошилась (рис. 8, 2).

Второй прием, ранее не описанный в литературе, заключается в нанесении рисунка тонким металлическим инструментом, нагретым до состояния, в котором он способен жечь кость, т. е. выжиганием. Этой техникой, как показал анализ, на вещах прорисовывали сложные композиции, в одинаковой степени охватывавшие как плоские, так и сферические части астрагалов и таранных костей животных. Микроанализ убедительно выявил жженость кости, с последующей ошлакованностью стенок линии рисунка, заметную неравномерность углубленности, а иногда и ширины линии из-за различного состояния температуры раскаленного инструмента в момент нанесения рисунка (рис. 8, 3, 4). При помощи раскаленного инструмента мастер добивался предельной аккуратности и ювелирной тонкости линий рисунка. Так, на амулете из таранной кости (рис. 5, 7, 8) по сферической поверхности прочерчены ряды ровных продольных и зигзагообразных линий. Пространства между линиями заполнены сплошным елочным орнаментом. Число миниатюрных линий здесь достигает 30 на 1 см², длина их – от 2 до 6 мм, расстояние между линиями – 0,4-0,5 мм (рис. 8, 5).

Рис. 9. Обработка кости различными инструментами. 1–3 – следы распиловки рога и кости, 4 – микросъемка торцевой стороны распила (увел, в 10 раз), 5, 6 – следы рубки кости топором

К сожалению, мы совершенно не знаем инструменты, которыми пользовались косторезы. Ясно одно, что резцом при технике холодной обработки могло служить не обязательно металлическое орудие. Неоспоримо хорошими качествами режущего инструмента обладает кромка кремневого резца, пластины или отщепа. Что касается техники жженного рисунка, то он наносился раскаленными железными остриями – ножами, шильями и пр. Единственным недостатком было то, что обычные бытовые предметы недолго сохраняли высокую температуру, поэтому можно предполагать существование инструментов с очень острым рабочим лезвием и одновременно достаточно большой массой, способной сохранять сравнительно долго высокую температуру. Об этом свидетельствуют линии длиной 8-9 см, проведенные горячим инструментом всего в один-два приема.

Мы располагаем данными, которые позволяют говорить и о других инструментах, применяемых в косторезном деле. В частности, встречаются следы распиловки кости и особенно рога (рис. 9, 1-3). Для этого применялась металлическая мелкозубая пила с шириной полотна в пределах от 1,5-2 до 5 мм. За один ход срезали слой кости в 0,1-0,3 мм, рога – 0,3-0,5 мм (рис. 9, 4). Края распила прямые. Все это говорит об острых, с некоторым разводом, зубьях и достаточно высокой сталистости металла. Нила как инструмент костореза была хорошо известна как русским ремесленникам, так и алано-болгарским.

Среди остеологического материала на селищах найдено много костей со следами ударов топором – всего 85 экз. (рис. 9, 5, 6). Очевидно, топор нередко применялся при обработке кости.

Широко практиковались стачивание и шлифование кости на специальных абразивах. Абразивы очень часто находят в культурных слоях селищ. Среди них выделяются плиты крупнозернистых пород кварцевого песчаника или просто песчаника и небольшие оселковидные бруски мелкого зернистого песчаника или даже сланца. Правда, как известно, они больше предназначались для заточки изделий из металла, однако их могли использовать и для шлифовки костяных изделий.

Можно назвать еще ряд инструментов, применявшихся косторезами: циркуль, сверло, напильник, рашпиль, стамеска, долото. Специальные орудия, устойчивые приемы обработки, разнообразные приемы исполнения рисунка свидетельствуют о том, что косторезное дело у полуоседлого населения степей Восточной Европы стояло на очень высоком уровне. Однако можем ли мы рассматривать обработку кости салтовцами как специализированное ремесленное производство?

Нам кажется, правильней будет считать обработку кости одним из видов местных домашних производств, свойственных в равной степени всему населению Нижнего Подонья. Мы уже убедились, что многообразие форм лощил в руках у гончара росло по мере расширения ассортимента выпускаемых им изделий. Ясно, что все орудия, которыми пользовался ремесленник-керамист, были сделаны им самим. Замечено также, что каждая бытовая или культовая вещь несет на себе следы индивидуального изготовления.

Таким образом, сделанные нами наблюдения позволяют утверждать, что косторезное дело салтовцев не выделилось еще в специализированное ремесло, а было домашним производством, которым владел по существу каждый житель исследованных поселений, как гончар-ремесленник, так и просто земледелец, пастух, воин, изготовлявшие для себя орудия, собственные амулеты, игры и прочие вещи.

наверх

Красильников К. И. (Ворошиловград). Изделия из кости салтовской культуры. Советская археология, № 2, 1979 год.