Фотографии находок ритуально сломанных мечей (4 навершия), наконечников копий (5 штук, одно ритуально сломано). Еще скрамасаксы (3, возможно 4 так как есть нечто совершенно скомканное), гривны, топоры, ножи, фибулы (3 шт), наконечники сулицы, гарпун, поясные накладки, и прочая металопластика были присланы мне по E-mail для определения в 2012 и 2013 году. Данные находки датируются X -началом XI века. Далее прямой текст искателя будет выделен как цитата. Методические материалы для определения размещены на второй странице.

Исследование вооружения раннефеодальной монархии и удельного периода вплотную подвело нас к этим «темным векам» в жизни средне¬вековой Руси. Затрудняла исследование бедность находок. В культурных слоях городов, продолжавших свое существование в XIII-XV вв., «воин¬ские вещи» довольно редки, немногочисленны, разрозненны и случайны. Кроме того, обильное по количеству вооружение раннего средневековья и привлекающее своей сохранностью и нарядностью — позднего в извест¬ной мере затмевает образцы промежуточного времени. О вооружении периода монгольского ига часто судили по поздним ярким и богатым образцам или летописным свидетельствам.

В результате раскопок последних лет удается преодолеть фрагмен¬тарность материала. В таких городах, как Новгород, Псков, Орешек, Москва и др., обнаружены целые коллекции воинских изделий периода зрелого средневековья. Настоящая работа базируется на изучении при¬мерно 1000 предметов вооружения, или относящихся к 1250—1525 гг., или ретроспективно связанных с этим периодом.

В 1962 году при прокладке инженерных коммуникаций в г. Нежине Черниговской области Украины, в траншее были найдены кости человека и коня и при них различное вооружение и конское снаряжение. Все они были собраны на месте земляных работ сотрудником Черниговского исторического музея И.И.Едомахой. Последний, исходя из того, что находки располагались компактно, но культурного слоя поселения в данном месте не оказалось, заключил, что здесь находилось подкурганное погребение воина с конем эпохи Древней Руси.

Комплекс был обнаружен на южной окраине г. Нежина, расположенного на р. Остер, левом притоке Десны. После 1054 года эта река стала границей между Черниговским и Переяславским княжествами. В районе современного Нежина в древности находился проход между обширными и непроходимыми Смолежскими и Остерскими болотами, по которому шла одна из дорог из Киева и Переяславля к Чернигову. Данное место находилось на пересечении водного и сухопутного путей и поэтому представляло своеобразный транспортный узел. Не случайно поэтому, что здесь оказалось сразу два древнерусских городища. Одно из них расположено в самом центре города, на левом (переяславском) берегу Остра. Судя по археологическим данным, оно было основано в самом конце X века, вероятно, в ходе градостроительных мероприятий князя Владимира Святославича по укреплению южных границ Руси и предположительно может отождествляться с летописным городом Нежатином, упоминаемым в летописях под 1135 и 1147 годами.

Обозначение отряда, построенного в боевой порядок, в русских средневековых источниках большая редкость. И только в Новгородской I летописи и Лаврентьевской (по Академическому списку) в трех случаях и только при описании военных действий встречен термин "клин", который, по моему мнению, можно идентифицировать как построение воинского подразделения в виде треугольника, иначе, клина. Приведу интересующие летописные сообщения.

Битва 5 апреля 1242 г. на льду Чудского озера — один из славных эпизодов русской истории. Естественно, она постоянно привлекала внимание исследователей и популяризаторов науки. Но на оценке этого события часто сказывались идеологические тенденции. Описание битвы обросло домыслами и мифами. Утверждают, что в этом сражении с каждой из сторон участвовало от 10 до 17 тысяч человек, Это приравнивает битву к исключительно многолюдным. По мнению официальных военных историков Ледовое побоище — первый крупный случай в истории военного искусства, когда тяжелая рыцарская конница была разбита в поле войском, состоявшим преимущественно из пехоты, и свидетельство безусловного превосходства русского военного дела над западным. Преувеличение роли сражения ныне претерпевает другую крайность: его склонны рассматривать как эпизодическое и малозначительное.

Объективности ради следует отметить, что в изучении Ледового побоища достигнуты и позитивные результаты. Они связаны с уточнением места битвы, приведением в систему всех сохранившихся русских и иностранных источников.

В руинах древнего Изяславля катастрофически погибшего во время татаро-монгольского нашествия, археологическая экспедиция под руководством М. К. Каргера обнаружила свыше 1500 предметов русского вооружения. Ныне эта коллекция, в основном относящаяся к первой половине XIII в.. полиостью обработана, и вниманию читателя предлагается раздел о мечах. Сходство детален этих вещей позволяет вести их обработку главным образом при помощи типологических обобщении.

Судя по клинкам и отдельно найденным перекрестьям, минимальное число несомненно существовавших в Изяславле мечей достигало 8. Если же учесть не менее И наконечников ножен (9 из них обломки), то число предполагаемых соответствующих этим наконечникам клинков можно увеличить до 10—12 (рис. 1 и схема количества находок табл. 1). Таким образом, до наших дней дошла лишь какая-то часть клинков, имевшихся у жителей упомянутого волынского города ко дню его гибели.

В раннесредневековой Европе мечи расценивались как необходимое боевое и в то же время как престижное оружие. Ученые давно пытаются раскрыть загадку о местах изготовления этих мечей. Новые поиски, связанные с находками на территории древней Руси, продвигают решение этой сложной проблемы.

Оказавшись в 1994 г. в Национальном музее истории Украины в Киеве, я обратил внимание на обломок меча, который был временно выставлен в витрине на месте увезенного на выставку в Данию. Мечи упомянутого музея были изучены мной в 1963- 1964 гг., но тогда этого предмета не видел. Он находился в помещении Фондов среди депаспортизированных вещей. Меч заметил археолог В.Н.Зоценко, разглядев, что на клинке уцелела старая этикетка с номером 6430 Музея древностей и искусств Императорского университета Св.Владимира (современный шифр хранения В-329). Благодаря любезности сотрудников музея В.Павловой и М.Панченко удалось не только расчистить и сфотографировать клинок меча, но и получить сведения о его находке. Судя по записи в рукописном каталоге, предмет был найден в Киевском уезде Киевской губернии и 31 декабря 1894 г. передан Императорской археологической комиссией в Музей университета[1]. Можно предположить, что меч был обнаружен в дружинном погребении Киева или его округи в 1890е г. Именно в этот период в печати отмечались неоднократные находки древних клинков, поступившие затем в различные собрания Киева[2]. К сожалению, не все из них описывались и публиковались.