Вплоть до XIX века на Руси верили в охранительные и целительные свойства змеиных шкурок, головок, хвостиков и т.п.
«В предостережении лихорадок крестьяне носят на шее змеиную или ужовую шкурке или ожерелье из змеиных головок. Для защиты от чар и недугов привязывают к шейному кресту голову убитой змеи(подобное запрещалось церковью), а в привесках и ладоках… зашивают лоскуток змеиной кожи, кто носит такую привеску, того будут все любить и желать всякого добра, — сообщает „Русская простонародная медицина"»(З-ин. СПб.: 1882).
2. Головы ящеров на конструкциях домов и ручках ковшей.
Прекрасным примером христианско-языческого двоеверия являются известные амулеты-змеевики, носившиеся на груди поверх одежды. Они встречены только в больших городах и, несомненно, связаны с княжеско-боярскими кругами, так как делались не только из меди, но и из серебра и из золота (Чернигов, Белгород, Смоленск). Дата их очень расплывчата: появляясь в XI — XII вв., змеевики продолжают бытовать вплоть до XV — XVI вв. Нередко в позднее время они копировали механически более ранние образцы, что свидетельствует о том, что этот вид амулетов высоко ценился.
Исходная форма идет из Византии, так как на змеевиках преобладают греческие надписи с заклинанием от черной немочи («истеры»), переводимой на тогдашний русский язык словом ДЪН — «нутро», «внутренность», «утроба». На лицевой стороне обычно изображался тот или иной христианский сюжет: Михаил архангел, богородица, Федор Стратилат, змееборец Федор Тирон, Борис и Глеб, целители Козьма и Дамиан, крещение, распятие и др. Вокруг христианских изображений по внешней окружности змеевика идет надпись (обычно греческая с аббревиатурами), в русском варианте выглядящая так: СТЪ СТЪ СТЪ ГЬ САВАОФ ИСПОЛНЬ НБО И ЗЕМЛЯ СЛАВ ТВО, то есть: «Свят, свят, свят господь Саваоф; исполнены небо и земля славы твоей!» [171] Центральное изображение того или иного христианского персонажа оказывалось вторичным по отношению к такой всеобъемлющей надписи. Изображенный в центре святой был или только целителем или борцом со злом, олицетворенным в виде змея, или мог содействовать только победе в бою, а круговая надпись была прямо обращена к повелителю всего необъятного макрокосма. Лицевая сторона была вполне благопристойно-христианской и особого интереса (кроме некоторых деталей символической орнаментики) для нас не представляет. (Рис. 115).
[171] Орлов А. С. Амулеты змеевики Исторического музея. — Отчет Гос. Ист. музея за 1916-1925 гг. М, 1926, с. 32.
Значительно интереснее оборотная сторона змеевиков, прилегавшая к груди владельца и невидимая для окружающих. Здесь господствуют два восходящих к античности сюжета: отрубленная голова горгоны Медузы со змеями, вырастающими из нее, и змееногая прародительница скифов, тоже окруженная змеями. Голова Медузы как апотропей заимствована из очень древнего мифа о подвигах Персея, отрубившего наводящую ужас голову этого чудища и пугавшего мертвой головой своих врагов. В скифском искусстве охраняющий, магический характер изображения головы Медузы очень выразительно представлен на заклинательной чаше-омфалосе IV в. до н. э. из Куль-Обы (Керчь). Центр орнаментированной выпуклой стороны занимает углубление («пуп» — «омфалос», центр земли) ; вокруг него идет кольцо с дельфинами и рыбами, возможно, символизирующее мировой океан. Внешняя окружность чаши занята 12 изображениями головы Медузы, над которыми в местах соприкосновения голов размещены еще 12. Все 24 головы, обращенные во вне, образуют сплошное защитное кольцо со всех сторон. В промежутках между головами чудовища вычеканены 24 головы длиннобородых старцев в особых шапках; по сторонам каждой изображено 6 клыкастых кабаньих рыл; всего на чаше 144 кабаньих головы. Между «морем» и головами горгон размещены символы Геракла: палица и львиная морда [172]. Общий смысл этой заклинательной чаши ясен: «Да отступит зло от земли и моря повсеместно!» Старцы, возможно, жрецы, обеспечивающие довольство, символизируемое свиньями. О существовании каких-то отголосков мифа о Персее в древней Руси свидетельствует наличие в русской «Александрии» рассказа о подвигах Александра, будто бы отрубившего устрашающую голову «Горгонии».
[172] Gold der Skythen ans der Leningrader Eremitage. Munchen, 1984, t. 119-120.
Второй вариант, встречаемый на исподней стороне русских змеевиков, — змееногая богиня — прямо связан со скифской легендой о происхождении скифов (кочевых) от Геракла и змееногой богини. Он тоже хорошо представлен в искусстве царских скифов и, в отличие от мифа о Персее, может считаться скифской спецификой.
Рассмотрим в качестве примера самый знаменитый из древнерусских змеевиков — так называемую «черниговскую гривну». Этот огромный золотой змеевик принадлежал, по-видимому, Владимиру Мономаху; он был утерян князем во время охоты на речке Беловосе под Черниговом, где Мономах княжил с 1076/78 по 1094 г. Эти годы дают дату змеевика. На лицевой стороне в центре дано изображение архангела Михаила (покровителя Киева), далее идет кольцевая греческая надпись «Свят, свят, свят…», затем изображена кольцевая волнистая линия (мировой океан?), а по внешнему краю даны символы растительной силы («крины»), обращенные вовне: «Пусть все вокруг растет и процветает!» Оборотная сторона содержит обычную надпись заклинания от «истеры» — дъны и вторую надпись: Г[оспод]И, ПОМОЗИ РАБУ СВОЕМУ ВИСИЛИЮ. АМИН. Василий — крестное имя Владимира Мономаха. Сердцевина оборотной стороны змеевика занята сложной композицией из десяти драконо-змей, окружающих фигуру, у которой «верхняя часть туловища была женской, а нижняя — змеиной» (Геродот, IV-9). Руки и ноги у фигуры на змеевике переходили в змеиные извивы, завершающиеся драконьими головами. У девы-змеи обозначены груди и живот, что полностью исключает предположение об отрубленной голове горгоны [173]. Змееногая богиня считалась прародительницей скифов-кочевников. Протянуть прямую линию связи от «волхвов-хранильников» Киевской Руси к далеким скифам (не предкам славян) затруднительно. К сожалению, нам очень мало известно о византийских филактериях IX — XI вв. со змеиными композициями. Создается впечатление, что подобные композиции (голова со змеями и дева-змея) на территории Руси встречаются чаще, чем в греческих землях. Возможно, что восприятие античного мифа и скифской мифологической традиции происходило при посредстве греческого и славянского населения дунайско-днестровского угла «Русского моря».
[172] См. увеличенную фотографию: Рыбаков Б. Л. Русское прикладное искусство…, рис. 124.
Змеевики XI — XIII вв. являются прекрасным примером русского двоеверия, спокойно сочетавшего христианские изображения, православную «трисвятую песнь» во славу Саваофа с античной «Горгонией» и змееногой скифской Ехидной. Змеевики с их антично-скифскими реминисценциями хорошо согласуются и с мифом об Аиде и Персефоне, и с преданиями об Александре Македонском, пополняя этот комплекс мифом о Персее и рассказом о днепровско-черноморской змееногой деве.
Двоеверие являлось не просто результатом терпимости церкви к языческим суевериям, оно было показателем дальнейшей исторической жизни аристократического язычества, которое и после принятия христианства развивалось, совершенствовалось, вырабатывало новые тонкие методы соперничества с навязанной извне религией.
Автор: Б. А. Рыбаков «Язычество древней Руси», Москва, 1987
Глава двенадцатая «ЯЗЫЧЕСТВО В ГОРОДСКОМ БЫТУ XI — XIII вв».