В середине VIII в. н. э. в восточно-европейских степях сложилось мощное полукочевое государственное объединение — Хазарский каганат. Правителем его стал каган (ханаан), то есть хан ханов. В государство, помимо тюркских орд самих хазар, вошли и другие кочевавшие в донских и предкавказских степях тюркоязычные народы. в частности, болгары. Только часть болгар, не пожелавших подчиниться хазарам, ушла на Дунай и образовала там сильное болгаро-славянское государство – Дунайскую Болгарию. Оставшиеся в степях болгарские этнические группировки постепенно сливались с хазарами, входя в их военные и гражданские подразделения, создавая общие законы и культуру. Во второй половине VIII в. каганат, подчинив себе ряд окружавших его этносов и народов, включил некоторые из них в свое государство, а других заставил платить себе ежегодную дань. Одним из таких народов были аланы, обитавшие в то столетие в предкавказских предгорьях. Это был сильный народ с высокой материальной культурой и прекрасно вооруженными смелыми воинами. В отличие от тюркоязычных хазар и болгар аланы были ираноязычными потомками сарматов, владевших южно-русской степью до гуннского нашествия, обрушившегося па них в IV в. н. э.
Несмотря на разницу этнического происхождения, каган, видимо, высоко ценил аланских воинов и поэтому сделал то, что делали, как правило, все средневековые властители сильных и стабильных государств, а именно – переселил наиболее боеспособную аланскую группировку, обитавшую в среднем Предкавказье, на северную и северо-западную границу своего государства в лесостепи верхнего и среднего течения рек Северский Донец и Оскол и восточнее – по речке Тихая Сосна вплоть до впадения ее в Дон. Не исключено, что аланы охотно в то время сменили место жительства, поскольку через Дарьяльский проход на земли среднего Предкавказья постоянно врывались войска арабских халифов, старавшихся предельно расширить свои владения и сферу влияния. Арабы грабили местное население, разоряли селения, угоняли скот, женщин, детей.
Переселившись на 400 км севернее, аланы получили прекрасные земледельческие и пастбищные уголья, а высокие меловые холмы правобережий Донца и Оскола заменили им холмы и обрывы Предкавказья. Каган же добился того, что Дарьяльский проход стал нерентабелен для арабов – грабить было некого, а беспокойную северную границу заняли сильные военные подразделения, следившие за соблюдением порядка на пограничье, а также за сбором даней, которые обязаны были выплачивать соседние народы.
Следует сказать, что вместе с аланами или чуть позже в лесостепное пограничье широкой волной хлынули и болгары. Это привело не только к смешению материальной культуры и обычаев, но и этнического состава: появился новый «смешанный» (мезокранный) тин. При этом и язык алан претерпел изменения – он, очевидно, сильно тюркизировался. Руническая письменность, широко распространенная среди тюркоязычных народов, была хорошо известна в каганате, в том числе и среди аланских пограничников.
Вдоль пограничной линии были поставлены мощные крепости: обычно на высоких холмах с крутыми склонами, на которых нередко сохранились следы древних скифских укреплений (эскарпы, валы и рвы). На валах новые жители поставили белокаменные стены (на Донце и Осколе), а на Тихой Сосне, помимо белокаменных замков, строили из сырца и пахсы.
Не менее совершенным было и вооружение всадников, состоявшее из сабель, палашей, боевых топоров, копий, кистеней, арканов и луков со стрелами разных типов: от охотничьих костяных до тонких шиловидных, пробивающих кольчуги. Великолепна была богато украшенная сбруя боевого коня.
Конечно, в могилах, из которых археологи извлекают сопровождающий умерших инвентарь, вещи, пролежав 1000 лет, сильно проржавели и деформировались. Поэтому далеко не всегда удается составить полный комплект вооружения всадника и его коня.
Тем не менее, значительное количество «добытых» археологами остатков разнообразного снаряжения позволяет в ряде случаев составить довольно точную и труднооспоримую реконструкцию воинов-всадников или пеших лучников, игравших в боях, вероятно, роль «снайперов». Возможность такой реконструкции прекрасно доказана художником О.Федоровым, разобравшимся в мельчайших подробностях костюма и вооружения нескольких алано-болгарскнх воинов-пограничников, похороненных в известном археологам-медиевистам Дмитриевском могильнике.
Плетнева С.А.
 |
 |
| Предметы (конец IX - начало X вв.) из катакомбы Ns 52 Дмитриевского городища (по материалам С. Плетневой): 1 - различные виды штампованных серебряных бляшек от уздечки; 2 - бронзовые бубенчики; 3 - железные наконечники стрел; 4 - железные петли для привески колчана; 5 - перекрестье железного меча; 6 - железный топор-чекан | |
Реконструкции воинов Хазарского каганата выполнены по материалам Дмитриевского археологического комплекса, которые были исследованы и опубликованы в книге СЛ. Плетневой «На славяно-хазарском пограничье» (М.: - Наука», 1989).
Дли каждой из трех реконструкций взяты вещи, найденные в грех отдельных погребениях-катакомбах (No\e 52, 55, 106). В большей степени в захоронениях сохранился металл и гораздо хуже органические материалы: кожа, дерево, ткань. Для более полного представления о деталях снаряжения, вооружения и костюма воинов использованы результаты исследований из других археологических комплексов Хазарского каганата, где указанные материалы сохранились лучше.
Дмитриевское горошине входит в ареал Салтово-маяцкой культуры, для которой характерен устойчивый набор вооружения всадника-воина. Он состоял из сложного лука с костяными накладками в кожаном налучье; стрел в колчане с железными скобками и, иногда, с крюком для привески: почти прямой сабли или узкого прямого обоюдоострого клинка; боевого топора-чекана; кистеня; и, редко, копья. Предметов защитного вооружения, таких как шлем, кольчуга, пластинчатый доспex... очень мало. Поэтому кожаный шлем из катакомбы №55 - по-своему уникальный образец боевого оголовья.
Основное население Дмитриевского городища составляли ала-иы, недавно переселенные с исторической родины на берега реки Корочи. С тех пор прошло совсем мало времени, и традиции предков сохранялись. Логично предположить, что материальная культура алан VII MX вв., оставшихся на Кавказе, во многом была близка переселенцам. Например, такие предметы конского убранства, как начельник с трубочкой для султана и крупные сбруйные бляхи круглой и листовидной формы, встречаются как у кавказских алан, так и в катакомбах Салтово-маяцкой культуры. Причем на Кавказе подобные украшения коня доживают, как минимум, до XI-XII вв., что доказывают находки в Змейском катакомбном могильнике. Прекрасный образец такого сбруйного набора и начельника представлен и в Дмитриевской катакомбе № 106.
Таким образом, для более точной реконструкции воинов из Дмитриевки мы вправе использовать материалы катакомб VIII-IX вв. как Кавказа, так и Салтово-маяцкой культуры.
Такой подход позволяет нам обратиться к древностям катакомбных могильников Северного Кавказа, где прекрасно сохранились предметы одежды» обуви, экипировки, вооружения аланских воинов VIII-IX вв. В Мощевой Балке найдены кафтаны, головные уборы, ногавицы, штаны, обувь - целый комплекс костюма. Исследования позволяют детально представить сложный и продуманный крой кафтанов, различные их варианты – от простого холщового до богатого из византийского иолнхромного шелка. Необходимо отметить, что эти кафтаны характерны не только для алан, но и отражают общий для более широкого региона тип одежды, как части экипировки воина-всадника. На серебряном блюде с изображением всадника с плетью, предположительно изготовленном в Средней Азии, и хранящемся в Государственном Эрмитаже мы видим кафтан подобный зеленому кафтану с сенмурвами из Мощевой Валки. Здесь же изображен колчан с так называемым «карманом-» и корпусом, расширяющимся книзу.Этот же тип колчана есть и в Мощевой Валке, и в хазарских находках. Настенные росписи Средней Азии VII-VIII вв. в Аджнна-тепе, Пенджнкенте, Каклан-ках-кахе изображают схожие с аланскими типы кафтанов.
Еще одно интересное совпадение изобразительного материала и археологических находок можно отметить и в другом случае. На другом серебряном блюде (опять же из фодов Эрмитажа), найденном в Вятской губернии в начале XX в., изображен всадник с соколом. Блюдо было изготовлено, скорее всего, в Хазарском каганате. Персонаж — охотник одет в приталенный кафтан, шлемовндную шапку, обут в мягкие сапоги с характерным фигурным швом. Древний художник лаконично и очень точно показал детали костюма. Это подтвердила находка в Хасаутском скальном могильнике хорошо сохранившегося высокого кожаного сапога, верх которого обшит тканью и закрывает колено. Шов на голенище сапога абсолютно совпадает с изображенным на блюде. Головной убор всадника с соколом также имеет аналогию с аланскими шапками. Мужские головные уборы из Мощевой Валки копируют форму шлемов и состоят из четырех клиньев с округ там или остроконечным верхом. Низ шапки имитирует бармицу и состоит из широкой полосы ткани — позатыльни, которая опускается до уровня подбородка или по плечи. Полоса может отворачивапигя вверх и фиксироваться пуговкой, что и изобразил средневековый художник.
 |
 |
 |
| Охотник с соколом. Прорисовка серебряного блюда IX в. (ГЭ) | Всадник Хазарского каганата из богатой аланской семьи. Середина IX в. (Дмитриевский археологический комплекс, катакомба №106 | Всадник Хазарского каганата из болгаро-аланской семьи. Конец IX - начало X вв. (Дмитриевский археологический комплекс, катакомба № 52) |
У охотника на блюде есть украшенный растительным орнаментом колчан, аналоги которого также прослеживаются в хазарских и аланских находках. Среди таких колчанов можно выделить несколько типов. Первый имеет обтянутый кожей крупный деревянный расширяющийся книзу корпус с деревянным донцем в виде сегмента круга. Такие вместительные колчаны рассчитаны были на длинные стрелы, уложенные опереньем вниз, а наконечниками вверх. Похожий тип колчана (с таким же расположением стрел) зафиксирован и в катакомбе № 55 в Дмитриевке. Другой тип колчана встречается реже и имеет менее вместительный плоский корпус, рассчитанный на более короткие стрелы. Интересно, что позднее у кавказских алан в Змейском катакомбном могильнике оба типа колчанов встречаются вместе у одного воина. Причем плоский колчан часто украшен растительным орнаментом, выполненной по коже вышивкой или мелкими бляшками; стрелы в нем также уложены наконечниками вверх. Куски кожи со следами похожей вышивки есть и в Дмитриевском могильнике. Можно предположить, что именно такой тип колчана мы видим на блюде и среди предметов из катакомбы № 106.
Конечно, изображение охотника с соколом — это некий идеал богатого всадника-воина, которому следовали разные народы в Хазарский период, и аланы также были вовлечены в этот культурный ареал.
Олег Федоров. Рисунки-реконструкции так же его // Журнал Цейхгауз №22. 2006