Погребения с головными венчиками и очельями

1 – кремация частичная или полная; 2 – ингумация на горизонте с кострами или золой около тела; 3 – ингумация на горизонте; 4 – ингумация в могильной яме

Исходя из вышесказанного, можно предположить, что деление комплексов с головными венчиками и очельями на три группы носит хронологический характер. Захоронения I группы, предположительно, были совершены в конце X – первой четверти XI вв., при Владимире Святославиче, но уже после крещения Руси, и в первые годы правления Ярослава Владимировича (до 1024 г.). Такую датировку подтверждают как некоторые категории предметов из погребений этой группы, так и погребальный обряд, свидетельствующий о распространении новых христианских традиций (ингумация, гробы) и приспособлении к ним старых языческих воззрений (присутствие в могилах золы и угля, богатый сопроводительный инвентарь, сожжение в гробу). 

Типичным для I группы является комплекс вещей из кургана LXXIII (С 1909). «На черепе – окисший серебряный налобник; на груди – 3 серебряных проволочных кольца, без спая, и ожерелье из бус: 28 стеклянных позолоченных, 19 стеклянных посеребренных, 1 глиняная с бородавчатыми выпуклостями, 6 стеклянных двойчаток с жемчужным блеском, 2 стеклянные двойчатки позолоченные, 18 стеклянных позолоченных формы чечевицы, 173 такой же формы с жемчужным блеском, 3 янтарные граненые. На правой руке – 2 серебряные кольца, одно проволочное без спая, другое плоское, узорчатое» [11. С.23 – 24] (Рис.7). Этот перечень можно дополнить дротовыми браслетами с расширяющимися концами, «усатыми» перстнями и бубенчиками на правой (в большинстве случаев) стороне груди. Возможно, комплексы с подобным набором предметов относятся к погребениям местных представительниц летописной «северы», хотя спиральные височные кольца встречены в этой группе лишь однажды, в кургане LXXXII (Рис.8).

Необходимо отметить, что среди погребений I группы достаточно высока доля захоронений  (37,5 %, 6 комплексов), принадлежащих представительницам отличных от гочевских северян этно-культурных образований. Три погребения (№1 и №106 Р 1912, №39 Г 1913) можно связать с женщинами из племенного союза радимичей. Они  выделяются характерными шейными гривнами и ожерельями, состоящими из зонных синих, зеленых и желтых стеклянных бус, в большинстве случаев чередующихся с бронзовыми бубенчикообразными привесками. Мелкие зонные бусы дополняются стеклянными синими белоромбическими, желтыми цилиндрическими, средними и крупными зонными синими (от одинарной до четверной) бусами (Рис.4). В одном из захоронений присутствовал «аксельбант», вероятно, так же появившийся в Гочево вместе с радимичами. Интересно отсутствие на гочевских «аксельбантах» подвесок-оберегов, обязательно сопутствующих «аксельбантам» из Кветуньского могильника.

В кургане №106 (Р 1912) вместе с радимической гривной было обнаружено 5 браслетообразных колец (у нижней челюсти), ожерелье из 55 золото- и серебростеклянных бус, бронзовый бубенчик (на правом плече), два браслета на руках и по «усатому» перстню на фалангах пальцев, а также  оловянная бляшка (у правой руки), орнаментированная медная пластинка (на правой берцовой кости) и плоский перстень (около левой берцовой кости). В насыпи и у головы погребенной расчистили кучки угля, золой и углями было обсыпано и тело лежащей на древесной подстилке женщины [6. Л.162 – 164].   Т.к. набор предметов сопровождавших похороненную в кургане пожилую женщину больше соответствует местному «северянскому» комплексу (за исключением гривны), можно осторожно предположить, что перед нами прекрасная иллюстрация растворения среди гочевских северян представителей пришлого населения.

В состав погребального инвентаря кургана №44 (Р 1912) входил бронзовый витой браслет с большими круглыми петлями, внутри которых конец одного дрота загибается крючком (Рис.6). Возможно, захороненная в кургане женщина была вятчанкой. Об этом может свидетельствовать форма браслета, характерная для потомков смоленских кривичей и вятичей, причем у последних этот тип был самым распространенным на протяжении XI – XIV вв. [15. С.223].   

В кургане LVI (С 1909) у головы погребенной была расчищена «семилопастная серебряная подвеска с чеканным рисунком» [11. Л.19 – 20] (Рис.8). Согласно Е.А. Шинакову, обнаруженное в этом захоронении семилопастное височное кольцо относится к 44 варианту V группы. Основная масса колец этой группы (55 экз. из 68) найдена в трех пунктах Северской земли – курганных некрополях Трубчевска (Кветунь) и Гочева и в древнерусском слое городища Ницахи. Остальные кольца группы V разбросаны по широкой территории от Новгорода до Крюковско-Кужновского могильника, в основном на вновь осваиваемых славянами в XI – начале XII вв. Северо-Восточных территориях [26. С.125].

По мнению Г.Ф. Соловьевой, семилучевые височные кольца «кветуньского» типа являлись украшением представительниц северянских племен, обитавших к северу от Псла (среднее течение Десны, верховья Оки и Сейма) и находящихся в тесном контакте с радимичами и вятичами [23. С.178]. О возможном культурном взаимопроникновении радимичей и верхнедеснинских северян, может свидетельствовать захоронение из кургана №39 (Г 1913), в состав погребального инвентаря которого входило очелье, 6 «семилопастных височных колец плохого серебра с узором», орнаментированная «волчьим зубом» серебряная гривна с расширяющимися концами и выпуклыми розетками на них, фибула «в виде прорезного кружочка» (Рис.10, Рис.1,3), ожерелье из «мелких синих и желтых бус, между которыми через 4 – 5 штук, нанизаны мелкие полые бубенчики», серебряный  браслет с расширяющимися концами и два кольца с тонкими спиральными концами [1. Л. 19]. Если не принимать в расчет пластинчатое очелье, вероятно, носившее характер статусной вещи, маркирующей высокое положение своей владелицы (см. ниже), весь облик погребального инвентаря носит смешанный характер. В нем, наряду с радимическими гривной и прорезной фибулой, присутствуют височные кольца «кветуньского» типа и типичное для обеих союзов ожерелье из мелких зонных бус с бронзовыми бубенчикообразными привесками.

Не совсем понятна этническая принадлежность женщины, захороненной в кургане №41. Под насыпью на обсыпанном золой грунте находился помещенный в гроб (остатки дерева и гвозди) женский скелет. Под черепом обнаружены фрагменты очелья и «большое височное кольцо», слева и справа от черепа – 10 височных колец, из них 4 вместе. У шеи и по всему костяку – 112 бус с инкрустацией (в коллекции 8 стеклянных желтых зонных, 1 стеклянная биконическая, 3 стеклянных желтых зонных с красным волнистым орнаментом, 1 стеклянная цилиндрическая темная). На ключице 5 височных колец, составляющих «как бы ожерелье». Слева от черепа – деревянный предмет с железным черенком. На груди витой серебряный перстень, у пальцев правой руки три височных кольца, на левом бедре – маленькая свернутая медная пластинка. Под черепом, на месте правой локтевой кости, левого бедра и пояса прослежены остатки серебряного позумента, возможно, «нашитого по краям одежды» [6. Л.85 – 86]. Любопытно присутствие в районе затылка «большого» височного кольца, вероятно, выполнявшего такую же функцию, как и кольца из погребения 3 кургана №1 (Р 1912).

Подавляющее большинство похороненных в вышеописанных курганах женщин (5 из 6) являются представительницами племен, обитавших в пределах распространения роменско-боршевской культуры и, очевидно, родственницами переселенных Владимиром Святославичем в 980-х гг. на юго-восточную границу Руси «лучших мужей». Интересно отметить, что только в этих погребениях присутствуют очелья, хотя в Гочево известны и другие богатые женские захоронения конца X – первой четверти XI вв. Факт нахождения очелий в захоронениях представительниц верхнедеснинских северян, радимичей и, возможно, вятичей, может свидетельствовать о включении переселенцев, принадлежавших к близкородственным по происхождению и культуре этническим образованиям, в родо-племенные структуры гочевских северян и признании за ними статуса, которым те обладали в местах своего прежнего обитания.

Необходимо отметить, что захороненные в курганах с комплексами I группы женщины были вполне обеспеченными людьми. Общий вес стандартного погребального набора серебряных украшений (очелье, несколько перстнеобразных височных колец, перстень, два браслета) достигал 80 граммов, из которых 40% приходилось на медь и свинец, а 60% (48 граммов) на серебро. Кроме ювелирных украшений в 13 погребениях I группы было также найдено 1055 бус (в трех захоронениях их количество неизвестно). По мнению Й. Херрмана, одна стеклянная бусина по стоимости соотносилась со шкуркой куницы или 3-х граммовым серебряным дирхемом [25. С.81]. Если эти расчеты верны, то цена среднего ожерелья I группы составляла 81 дирхем (243 грамма серебра), а общая стоимость погребального инвентаря достигала 291 грамма серебра. Согласно вычислениям С. Табачиньского, во второй половине X в. на это можно было приобрести 2 лошади (по 150 г), 6 волов (по 50 г) и 29 свиней (по 10 г), а в XI в. –  2 меча (по 125 г), 6 наконечников копий (по 50 г) и 290 ножей [25. С.81]. Таким образом, местная племенная знать не только составляла значительный количественный процент среди гочевской аристократии, но и была достаточно обеспеченной материально, вероятно, за счет участия в торговых операциях на этом участке южнорусской границы.

Для определения торговых партнеров населения древнерусского Гочева в конце X –XI вв. обратимся к обнаруженным в женских захоронениях бусам. Согласно Ю.Л. Щаповой, выдвинутая Р. Андреа идея об образцовой комбинации, использованная в полном своем виде, помогает различить способы и место, где были составлены наборы бус. Образцовая комбинация включает бусы, которые одномоментно оказались на рынке, она отражает и фиксирует набор предлагаемых бус. Изготовителя и потребителя таких комбинаций разделяют не более двух посредников. Сборная комбинация составлена на месте потребления бус, которые оказались в распоряжении «автора» ожерелья и датировать их нужно по младшей бусине. Смешанная, или основная, комбинация бус располагается в промежутке, более тяготея к той или другой [28. С.159 – 160].

Проанализировав состав обнаруженных Д.Я. Самоквасовым в Гочево ожерелий, В.В. Енуков пришел к заключению, что здесь на 56 ожерелий приходится 20 образцовых комбинаций, в подавляющем большинстве состоящих из византийских золото- и серебростеклянных бус (17 ожерелий), причем чаще всего речь идет о достаточно представительных в количественном отношении наборах (нередко 40 – 50 и более штук). Два образцовых ожерелья оказались составлены из ближневосточных стеклянных бус (курган LXIII) и одно, индийское по происхождению, из сердоликовых (курган XXXVIII). Основные комбинации присутствовали в 10 случаях, причем в 9 из них подавляющее большинство бус в ожерельях составляли византийские с металлической фольгой [12. С. 27].

Интересно отметить, что в 26 женских погребениях с ожерельями на синхронном Гочевскому Липинском курганном могильнике образцовые комбинации вообще отсутствуют, а к основным относятся только 6 ожерелий, из них в четырех ведущими являются ближневосточные лимонки, в одном – византийские золотостеклянные и еще в одном – индийские сердоликовые [12. С.27]. При этом, как и в Гочево, у женщин древнего Липина «самыми популярными бусами, хотя и не самыми многочисленными … были, несомненно, золотостеклянные (22 комплекта). Вероятно, они ценились весьма дорого, т.к. в подавляющем большинстве ожерелий их содержалось менее 10, часто 1 – 4 . Кроме того, в ряде случаев были встречены бусы византийского производства, но других типов» [12. С.25 ].  

По мнению Ю.Л. Щаповой, на территорию Древней Руси золотостеклянные бусы поступали двумя путями. Первый шел через Польшу в землю дреговичей, повторяя  маршрут движения римских бус из Причерноморья в польское Поморье в первой половине I тыс.н.э. Второй – из Византии до Булгара, откуда они попадали к мери и кривичам и при посредстве последних распространялись далее, в области расселения словен новгородских и радимичей [28. С.163, 164].

Интересно отметить, что на синхронных Гочево средневолжских памятниках практически отсутствуют золотостеклянные и синие белоромбические бусы, а основу византийского импорта в этот регион составляют стеклянные «треугольные», непрозрачные с декором из одно- или двухцветных глазков, глазков с ресничками, рисунком «птичье перо», цилиндрические прозрачные желтые и зеленые бугристые или ягодовидные бусы (I Измерское селище), а также зонные элипсоидные, битрапецоидные и бочонковидные бусы из непрозрачного стекла желтого, коричневого, печеночно-красного, зеленого, серого и черного цвета без декора или с накладным декором в виде точек, глазков и линий (Билярское городище) [9. С.57 – 58]. Таким образом, проходивший через Булгар поток золотостеклянных бус фактически не затронул обитателей Волжской Болгарии, что, вероятно, объясняется религиозными воззрениями мусульманского населения этого региона.

По мнению В.В. Енукова, находки большого количества образцовых комбинаций в Гочево, являвшегося первым перевалочным пунктом в пределах Руси на караванном пути Булгар – Киев, доказывают, что в Посемье на протяжении XI – начала XII вв. бусы (по крайней мере их подавляющее большинство) попадали именно этим сухопутным трактом из Булгара [12. С.29]. Однако, можно предположить и другой путь поступления к обитавшим на Верхнем Псле северянам золотостеклянных ожерелий – напрямую от византийских купцов или при посредничестве населяющих южнорусские степи кочевых племен. О том, что такая практика существовала в X в. сообщает Константин Багрянородный «…народ из тех же самых пачинакитов [печенегов – А.Ш.] находится рядом с областью Херсона. Они и торгуют с херсонитами, и исполняют поручения как их … и в Росии, и в Хазарии, и в Зихии, и во всех тамошних краях, получая, разумеется, от херсонитов заранее согласованную плату за эту самую услугу … как-то: влаттии, прандии, харерии, пояса, перец, алые кожи парфянские и другие предметы, требуемые ими, как о том каждый херсонит сумеет договориться с любым из пачинакитов при соглашении или уступит его настояниям» [14]. Основными товарами, которые поставляли печенеги херсонитам, были шкуры и воск.

После того, как печенеги были выбиты из южнорусских степей, их место в качестве торговых посредников могли занять другие кочевники, например, торки и половцы. 

Предположительно, существование комплексов II группы совпадает со временем правления на Днепровском Левобережье Мстислава Владимировича (1024 – 1036 гг.). Как известно, северяне выступили в разгоревшемся между Ярославом и Мстиславом конфликте на стороне последнего, а присутствие их ополчения на поле боя у Листвена в 1024 г. сыграло решающую роль, дав возможность Мстиславу разгромить по частям войско своего брата и одержать блестящую победу. Конфликт между сыновьями Владимира I закончился подписанием Городцовского мира (1026 г.) и разделом княжества по Днепру, после чего «затихли усобица и мятеж, и была тишина великая в стране».

Судя по всему, правление Мстислава принесло состояние «тишины» и подвластным ему гочевским северянам. В комплексах II группы полностью исчезают иноэтничные компоненты. Исключение составляют лишь два захоронения с височными кольцами «кветуньского» типа, возможно, свидетельствующие о том, что переселенные в конце X в. из северных регионов Северянской земли люди продолжали использовать привезенные с родины украшения. В это же время в погребальном инвентаре Гочевского некрополя появляется головной венчик с пластинчатым назатыльником, повысивший удельный вес серебряных украшений в среднем на 36 граммов.

Среди кольцеобразных височных колец отмечается тенденция к сохранению процентного соотношения комплексов с височными кольцами у головы и на груди (44 и 40), а вот статус спиральных и семилучевых колец «кветуньского» типа претерпевает очевидные изменения. Эти кольца продолжают носиться, но их местоположение уже, вероятно, не подвергается жесткой регламентации, что может свидетельствовать о постепенном отказе от их употребления. В ожерельях полностью господствует «гочевский» комплекс из золото- и серебростеклянных бус разных типов, дополненных стеклянными синими прозрачными биконическими, «треугольными» коричневыми с желтыми глазками, зонными, зелеными ребристыми, каменными аметистовыми и сердоликовыми (круглыми, призматическими и бипирамидальными) бусами (Рис.9). Показательно отсутствие стеклянных бус ближневосточного происхождения, полностью замещенных византийским и среднеазиатским импортом и ожерелий из зонных бус с бубенчикообразными привесками, возможно, собиравшихся в Киеве.

При анализе погребального обряда захоронений II группы заметно возвращение части северянской знати к языческим верованиям предков. Три захоронения из 20 (6,6 %) совершены по обряду кремации на месте, а в кургане №32 (Г 1915) умершая была положена головой в догорающий костер, отчего затылочная часть ее черепа слегка обгорела. Вероятно, этот языческий «ренессанс» был связан с получением северянами более широкой автономии, и как следствие, ослаблением контроля за исполнением ими христианских обрядов. Впрочем, отказа от новой религии также не произошло. Об этом свидетельствуют два погребения в могильных ямах (правда, над одним из них родственники развели несколько костров и соорудили очень большой курган), а также присутствие в составе погребального инвентаря основного и сопроводительного захоронений кургана XXXVII (С 1909) креста и монетовидных брактеатов с христианской символикой (Рис. 5). 

После смерти Мстислава Владимировича (1036 г.) Днепровское Левобережье вновь возвращается под власть Ярослава Мудрого, разделившем его перед своей кончиной (1054 г.) между двумя сыновьям – Святославом Черниговским и Всеволодом Переяславльским. Именно к этому периоду (1040-е гг. – начало XII в.) относятся комплексы III группы (Рис.10). Для них характерно исчезновение очелий и новое появление ожерелий из мелких зонных желтых, зеленых и коричневых бус с бубенчикообразными подвесками, «аксельбантов» и гривен. Гривны могут помочь с определением регионов, откуда перемещались в Гочево новые партии переселенцев. Согласно М.В. Фехнер, область концентрации находок двускатных гривен с квадратными бляхами сосредоточена в окрестностях Москвы и Звенигорода, а поздние железные тордированные гривны обнаружены в Вологодской и Ленинградской областях и под Москвой [24. С.63, 66]. Кроме железной гривны, о северном происхождении погребенных в кургане №60 (Р 1912) может свидетельствовать крупная янтарная привеска в виде параллепипеда с просверленным отверстием, найденная на правом плече похороненного рядом с женщиной ребенка.

В III группе присутствуют только браслетообразные и перстневидные височные кольца. Большая часть этих украшений (53 в 10 погребениях из 59 в 12 погребениях) четко локализуется исследователями в области висков. Спиральные височные кольца продолжают существовать, хотя полностью исчезают из погребального инвентаря III группы. Превратившись в принадлежность детского костюма, они доживают в Гочево до конца XI в., о чем свидетельствуют два захоронения девочек из курганов XCVII и CXXIII (С 1909) в которых височные спиральные кольца соседствуют с железными тордированными гривнами.

Погребальный обряд комплексов III группы также весьма показателен. Господствует ингумация на горизонте (12 погребений), причем четко видна тенденция к отмиранию традиции жечь костры и обсыпать тело умершего золой. Только в кургане №100 (Г 1913) тело лежало на «тонкой золистой подстилке», а в кургане №7 (Г 1913) погребенную кремировали. Впрочем, в последнем случае погребальный инвентарь (ожерелье с бубенчикообразными привесками и «аксельбант») может свидетельствовать о принадлежности его обладательницы к радимичскому племенному союзу. Одно захоронение этой группы (курган №101 Г 1913) было совершено в могильной яме

Верхняя дата бытования комплексов III группы совпадает с исчезновением курганного обряда захоронения в первой половине – середине XII в. Именно тогда в Гочево окончательно исчезают все археологически уловимые локальные этно-культурные признаки, а материальная культура его обитателей становится полностью идентична древнерусской. Однако какие-то местные особенности, вероятно, сохранялись и позднее, т.к. вплоть до Нового времени земли от Брянска до Чернигова назывались Северщиной, а обитавшие по берегам Десны и Сейма люди – «севрюками». 

Список сокращений

Г 1913 – Глазов 1913 г.

Г 1915 – Глазов 1915 г.

ГИМ – Государственный исторический музей (Москва)

ГЭ – Государственный Эрмитаж (Санкт-Петербург)

КГОМА – Курский государственный областной музей археологии

Л 1913 – Львович 1913

НА КГОМА – Научный архив КГОМА

Р 1912 – Рыков 1912

СА – Советская археология

ИИМК – Институт истории материальной культуры (Санкт-Петербург)

Примечания

[1] Согласно В.В. Енукову, западная граница «Посемья» шла от городища Лещиновки до Рыльска, затем поднималась по Свапе и от устья Усожи поворачивала на юго-восток, где через устье Сновы (правый приток Тускари) опускалась до среднего течения Рати (правый приток Сейма), после чего круто поворачивала на юго-запад и выходя на Псел (Картамышевское городище), заканчивалась в районе современных Сум (Енуков В.В. Посемье и семичи (По данным письменных, археологических и нумизматических источников) // Очерки феодальной России. Вып.6. М., 2002. С.9)

[2] Д.Я. Самоквасов (1909 г.) 278 курганов 280 захоронений; П.С. Рыков (1912 г.) 109 курганов, 114 захоронений; В.С. Львович (1913 г.) 35 курганов 35 захоронений; В.Н. Глазов (1913 и 1915 гг.) 206 курганов 207 захоронений; Г.Ю. Стародубцев (с 1994 по 2002 гг.) 23 кургана 24 захоронения. В указанное количество не входят захоронения, обнаруженные вне пределов курганного могильника. 

[3] Автор приносит благодарность Г.Ю. Стародубцеву за предоставленные в его распоряжение материалы исследований П.С. Рыкова, В.С. Львовича, В.Н. Глазова и О.А. Щегловой за помощь при работе над печатными изданиями.

[4] Д.Я. Самоквасов (1909 г.) – 60; П.С. Рыков (1912 г.) – 40; В.С. Львович (1913 г.) – 8; В.Н. Глазов (1913 г.) – 31; В.Н. Глазов (1915 г.) – 21; Г.Ю. Стародубцев (1994 – 2002 гг.) – 8.

[5] Находка, аналогичная липинской, была сделана В.В. Хвойко у с.Броварки Полтавской губ. В одном из курганов исследователь обнаружил на верхней части черепа остатки распавшегося на куски серебряного очелья, на котором «кое-где сохранились куски красной кожи в виде подкладки».

[6] Диаметр браслетообразных от 2,5 см, диаметр перстневидных – до 2,5 см

Литература

 Показать / Скрыть текст

Источник: Погребения с головными венчиками и очельями как показатели этнокультурных и политических процессов на Верхнем Псле в XI в. По материалам Гочевского курганного некрополя. © А.Г. Шпилёв  ученый секретарь Курского государственного областного музея археологии

Выходные данные статьи: "Куликово поле и Юго-Восточная Русь в XII-XIVвв" Тула:- издательство ООО РИФ "ИНФРА" 2005г. Стр. 192-245