В статье осуществлен анализ меча, найденного на Манежной площади, который является, вероятно, одним из наиболее поздних мечей, который применялся в московской рати. Для Москвы время выпадения меча с Манежа является верхней границей всей эпохи применения этого вида вооружения.
Меч в средние века повсюду в Европе и на Руси был символом дружины, благородного сословия Воинства Христова, а порой символом христианского благочестия (Мусин, 2005). В определенный момент на Руси это оружие теряет свою актуальность и исчезает из арсенала боевых средств. Место меча в XIII-XV вв. занимает сабля. А.В. Арциховский замечает, что «окончательное вытеснение меча саблей приходится у нас на XV в.» В XIII-XIV вв. летопись в качестве основного оружия всё ещё называет меч (Арциховский, 1944. С.46). Последние летописные сообщения об использовании русскими меча на северо-западе Руси относятся к концу XV в., в связи с боевыми действиями псковичей против немцев (ПСРЛ, 1848. С. 264). В Северо-Восточных землях Руси, меч, как боевое оружие, упомянут в середине XV в. в "Инока Фомы слове похвальном о благоверном князе Борисе Александровиче” в списке подарков, поступивших тверскому князю от королевича Казимира (Лихачев, 1908. С. 50). К середине XV в. упоминаний мечей в руках москвичей не встречается, однако часто фигурирует сабля. Последние упоминания мечей в руках москвичей встречаются в «Задонщине», датируемой кон. XIV в., и в летописных статьях, посвященных Куликовской битве, написанных не позднее 1408/1409 гг. (История русской литературы, 1979. С. 105).
Наиболее поздними экземплярами мечей с территории русских княжеств до последнего времени были Довмонтов меч, который А.Н.Кирпичников датировал XIV в., и меч Всеволода Мстиславовича, датированный им же XIV - нач. XV в. (Кирпичников, 1966. С. 56). В 2004 г. во время археологических исследований, связанных с реконструкцией здания Манежа в Москве был найден еще один меч позднего облика. Меч происходит из сооружения 1 (раскоп 2) (Векслер, 2005а. С. 108). Сооружение №1 определено как остатки сгоревшего погреба, врезанного в материк. Стенки погреба отвесные. Глубина погреба 0,8 м. В погребе на 0,45 м выше дна выявлена ступенька шириной 1,1 м. Максимальная ширина погреба в верхней части - 2,1 м, в нижней -1 м. В заполнении погреба было выявлено два горизонта. Верхний горизонт толщиной 0,4 м лежал на уровне ступени и состоял из кирпичной крошки и извести с углем. Горизонт датируется по составу находок концом XV в. (вероятно, 1493 г.). Нижний горизонт состоял из светло-серой супеси с песком и углем (остатки опалубки). В этом слое найден меч (Рис. 1). Датировка нижнего горизонта, установленная по находкам - 2 пол. XIV -1 пол. XV в.
Территория Манежной площади, по данным археологических раскопок, была обитаема с XII в. (Векслер, 2012). Эту территорию можно отнести к раннему посаду, расположенному в предградье кремля. По данным археологических исследований в XII-XV вв. здесь была густая застройка, церковь с некрополем, а в 1493 г. в ходе работ по перестройке стен кремля вдоль р. Неглинной вся прежняя застройка предградья была снесена. Обстоятельства выпадения меча в слой явно носили катастрофический характер. Меч испытал воздействие огня, очевидно, находился в сгоревшей и обрушившейся в погреб деревянной постройке (Векслер, 2005б. С. 625).
На 2 пол. XIV - 1 пол. XV в. приходится несколько крупных катаклизмов в истории города Москвы, сопровождавшихся сожжением посадов. В 1382 г. во время нашествия Тохтамыша, город и его округа были преданы огню (Приселков, 2002. С. 424). В 1408 г. войска темника Едигея осаждали белокаменный кремль, но взять его не смогли, сами же москвичи сожгли все строения вокруг кремля, что бы не дать возможности неприятелю сделать из бревен вынутых из домов приметы (Приселков, 2002. С. 468-469). В 1451 г. округу Москвы разорял ордынский царевич Мазовша, и, судя по сообщениям летописи, он сжег посад (ПСРЛ, 1913. С. 206-207). Один из этих пожаров привел к гибели сооружения 1. Таким образом, датировка сооружения 1 может быть определена в пределах посл. четв. XIV - 1-й пол. XV в.
Как известно, любой меч развитого средневековья состоял из клинка и элементов составлявших эфес - крестовины, навершия и рукояти. У нашей находки узкий (ширина его у крестовины - 36 мм) обоюдоострый стальной клинок длиною 760 мм (см. рисунок, 1). Его лезвия постепенно сужаясь, примерно с нижней трети сходятся, образуя ярко выраженное острие. Посередине с обеих сторон, по всей длине, проходит ребро жесткости. Сечение представляет собой уплощенный ромб. Подобный клинок в основном использовался для нанесения уколов.
Железная крестовина, длиной 191 мм, слегка изогнута к клинку. Её дужки, квадратные в сечении с закругленными фасками, несколько заужены к своим окончаниям (см. рисунок, 3).
Навершие, также сделано из железа, имеет форму овала, высотой 43 мм, шириной 58 мм и толщиной в середине – 26 мм (см. рисунок, 2). На плоских его сторонах, примерно по центру, имеется по небольшому круглому углублению. Местами по краям прослеживаются небольшие скосы. С большей долей вероятности можно утверждать, что такие скосы были изначально по всему краю навершия как с одной, так и с другой стороны.
Исходя из описания и сопоставляя его с типологией Э. Окшотта, мы видим следующее. Клинок наиболее близок подтипу XVII-Ia, который получает свое распространение в XV в. (Oakeshott, 1964. P. 69-70). Крестовина вероятнее всего относится к стилю 1, и, по мнению автора, была известна довольно длительное время – с XI по XVI в. (Oakeshott, 1964. P. 113). А навершие больше подходит подтипу H1, который встречался на мечах в период со 2 пол. XIV - до 1 четв. XV в. (Oakeshott, 1964. P. 102-103). Таким образом, все оружие можно датировать достаточно широко - 2 пол. XIV-XV в. Но у данного меча есть особенность - сочетание весьма массивного навершия и узкого недлинного клинка, что возможно позволит внести корректировки в его датировку.
В этой связи обратимся к аналогам меча с Манежа. Первым близким аналогом является меч, найденный во 2 пол. XIX в., предположительно в районе Киева, ныне хранящейся в фондах Полтавского областного краеведческого музея. Его клинок, по размерам и внешне, практически совпадает, отличаясь лишь неглубоким долом в верхней четверти. Навершие тоже массивное, но в виде восьмиугольника. Автор публикации А. Титков считает, что оружие датируется кон. XIV - 1 третью XV в. (Тітков, 2008. С. 505-506. Рис.1). Вторая аналогия – меч из коллекции Уоллеса (Лондон). Он отличается от экземпляра из Москвы более вытянутым в ширину овальным навершием, заклепкой хвостовика в виде пирамидки и прямой крестовины. Исследователи относят его к посл. четв. XIV -нач. XV в. (Bruhn-Hoffmeyer, 1954. T.II. No.39. S.18.; Seitz, 1965. S.150. Abb. 90C). Третьей аналогией является меч, находившейся в свое время в собрании датского коллекционера оружия Кристенсена. У данного образца похожий клинок, только несколько меньших размеров, плоское овальное навершие, но крестовина здесь прямая с загнутыми к клинку кончиками. Описывая данную коллекцию, специалист по средневековым мечам А. Брун-Хоффмейер, отнесла этот экземпляр ко 2 пол. XIV в. (Bruhn-Hoffmeyer, 1968, No. 62. S.86. Fig.11).
Подобное сочетание узкого колющего клинка с массивным овальным навершием присутствует ещё на двух длинных кинжалах (длина клинка одного 46 см, длина другого -51см), найденных в конце 60-х гг. прошлого века, вместе с большим количеством мечей, в р. Дордонь (восток Франции). Недалеко от места находок произошло последнее столкновение Столетней войны - битва при Кастильоне (1453г.). Их датируют концом XIV - 30ми годами XV в. (Thomas, 2012. P. 55. Fig.29; P.58. Fig. 34). Таким образом, вещественный материал дает нам отнести рассматриваемый меч ко 2 пол. XIV - 1 трети. XV в.
При достаточно широкой репрезентативности мечей в различных группах изобразительных источников XIV-XV вв., сочетание колющего клинка и «массивного» овального навершия удалось выявить только трижды. Первые два - на миниатюрах Великой Французской хроники, созданной между 1375 и 1380 гг. На каждой из них один из воинов держит в руке меч с обнаженным клинком (Grandes Chroniques de France. Ms. Fr. 2813, 399bis-r, 409v). Третий пример - фигура Св. Георгия, работы мастера Жака де Брезе (Бургундия), созданная ок. 1390 г., где святым заносит руку с мечом (Жуков., Коровкин, 2005. С. 68. Рис. 90). Судя по этому, с одной стороны данная группа ограничивает последней третью XIV в. хронологические рамки, но с другой, все они происходят из практически одного региона, расположенному на значительном расстоянии от места находки, следовательно, данный аргумент в полной мере не может быть отнесен к находке из Манежа.
Следует отметить, что при анализе изобразительных источников мы обратились и к русской религиозной живописи, в результате чего на клеймах иконы 2 пол. XIV в. «Святые Борис и Глеб с житием» показаны мечи с остроугольным колющим клинком (Пивоварова, 2013. С. 10, 12). Следовательно это дает нам полагать, что такого рода мечи были известны во 2 пол. XIV в.
Датировка находок из сооружения 1, изученного на Манеже, совпадает с датами, полученными методом изучения аналогий. Таким образом, наиболее обоснованной датой мечей подобных тому, который найден на Манеже является посл. четв. XIV - 1 четв. XV в. Меч с Манежа является, вероятно, одним из наиболее поздних мечей, который применялся в московской рати. Для Москвы время выпадения меча с Манежа является верхней границей всей эпохи применения этого вида вооружения.
Список литерауры
Арциховский А.В. Древнерусские миниатюры как исторический источник. М.: Изд-во МГУ, 1944. 215 с.
Векслер А.Г. Отчет о натурных охранных археологических исследованиях, связанных с реставрацией и реконструкцией с воссозданием Центрального выставочного зала «Манеж» в г.Москве в 2004 г. Часть 1. М. // Архив ИА РАН. 2005а. Р-1. №29042.
Векслер А.Г. Отчет о натурных охранных археологических исследованиях, связанных с реставрацией и реконструкцией с воссозданием Центрального выставочного зала «Манеж» в г.Москве в 2004 г. Часть 3. // Архив ИА РАН. 2005б. Р-1. №29044.
Векслер А.Г., Мельникова А.С. Российская история в московских кладах. М., 1999. 263 с.
Векслер А.Г. Манеж и Манежная площадь Москвы. Горизонты истории. М., 2012. 144 с.
Жуков К.А., Коровкин Д.С. Западноевропейский доспех раннего ренессанса. СПб., 2005. 100 с.
История русской литературы X-XVII вв. М., 1979. 465 с.
Кирпичников А.Н. Древнерусское оружие. Мечи и сабли IX-XIII вв. САИ Е1-36. М., 1966. 143 с.
Лихачев Н.П. Инока Фомы слово похвальное о благоверном великом князе Борисе Александровиче. ПДПИ. Вып. 168. СПб., 1908.
Мусин А.Е. Milites Christi Древней Руси. Воинская культура русского Средневековья в контексте религиозного менталитета. СПб., 2005. 369 с.
Пивоварова Н.В. Святые князья Борис и Глеб. СПб.: Метропресс, 2013. 76 с.
ПСРЛ. Т. IV. Новгородские и Псковские летописи. СПб., 1848. 367 с.
ПСРЛ. Т. XVIII. Симеоновская летопись. СПб., 1913. 316 с.
Приселков М.Д. Троицкая летопись. Реконструкция текста. СПб., 2002. 520 с.
Тітков О.В. Рицарський меч XV ст. з Полтавського краєзнавчого музею // Наукові Записки з Українскої Ктори: Збірник наукових статей. Вип. 20. Переяслав-Хмельницький, 2008. С. 504-508.
Bruhn-Hoffmeyer А. Middeladerens tveaeggede svaerd. T. I-II. K0benhavn, 1954. 314 s.
Bruhn-Hoffmeyer А. Gamelt Jern. E.A. Christensens Vabensamling. Vabenhistorisk Selskab. Kat-alog. K0benhavn, 1968. 310 s.
Grandes Chroniques de France. Maitre du cou-ronnement de CharlesVI, Ms. Fr.2813, http://gallica. bnf.fr/ark:/12148/btv1b84472995.
Oakeshott R.Е. The sword in the age of chivalry. London, 1964. 146 pp.
Seitz Н. Blankwaffen I. Braunschweig, 1965. 445 s.
Thomas C. Additional Notes on the Swords of Castillon // Park Lane Arms Fair: Spring. 2013. London.: Apollo, 2013. P. 40-63.
А.Г. Векслер, А.В. Павлихин, А.В. Стрельченко Средневековая археология Восточной Европы ТРУДЫ IV (XX) ВСЕРОССИЙСКОГО АРХЕОЛОГИЧЕСКОГО СЪЕЗДА в Казани 2014 г.