06/29/2018 - Релиз подготовили: С. Ю. Внуков, И. В. Гавритухин, А. Н. Свиридов, С. В. Язиков. Контакты для прессы: Сергей Юрьевич Внуков
ведущий научный сотрудник Отдела классической археологии ИА РАН, доктор исторических наук. Институт археологии

Крымская новостроечная экспедиция Института археологии РАН при раскопках на будущей автотрассе «Таврида» в районе Севастополя обнаружила нетронутый позднескифский могильник II - IV веков нашей эры. Найденные при раскопках артефакты позволят восстановить историю Крыма римского периода и воссоздать картину жизни поздних скифов в этот временной отрезок, их культуру, традиции и обрядность.
 
«История поздних скифов интересна не только сама по себе, но и тем, что она показывает, как античная культура влияла на варваров и как они влияли на неё, как волны миграций накатывались одна за другой, перемешивая и причудливо переплетая местные народы. Не все детали этих процессов еще ясны, и пролить на них свет могут только масштабные и тщательные раскопки. Именно поэтому так важно изучение могильника Фронтовое 3», – говорит руководитель экспедиции, доктор исторических наук Сергей Внуков.


В античных письменных источниках очень мало информации о прошлом Крыма (или Тавриды), и его история в период поздней античности полна белых пятен. Поэтому особое значение приобретают данные археологических раскопок. После решения о строительстве трассы «Таврида», которой, согласно Федеральному закону об обязательной археологической экспертизе земель перед их освоением, должны предшествовать археологические раскопки, археологи получили уникальную возможность провести широкомасштабные исследования в разных регионах Крыма. Раскопки, начавшиеся весной 2017 года, стали крупнейшими в археологической истории Крыма: ученые из основных археологических центров страны обследовали почти 300-километровый участок будущей трассы, пересекающей полуостров с востока на запад и обнаружили более чем 90 памятников истории, уходящей в прошлое до 80 тысяч лет – от эпохи мезолита до XIX века.

В 2018 году в районе Севастополя, на левом берегу реки Бельбек Новостроечная Крымская экспедиция Института археологии РАН под руководством Сергея Внукова обнаружила нетронутый некрополь, получивший название Фронтовое 3 по наименованию ближайшего поселка. Эта находка была огромной удачей, потому что в этом регионе Крыма предыдущие раскопки аналогичных памятников проводились в основном в 1960 - 1970 годах. К сожалению, эти могильники тогда не были в достаточной мере исследованы, и к настоящему времени они полностью разграблены. Обнаруженный во время строительства трассы некрополь Фронтовое 3 сохранился полностью и поэтому представляет особый интерес для ученых, которые получили возможность исследовать нетронутые захоронения на современном научном уровне.  

Некрополь датируется концом II–IV веками нашей эры. Население Западного Крыма в римское время было весьма неоднородным. В Херсонесе жили потомки греческих колонистов, в горах   –  потомки тавров, в степях северо-западной части полуострова до II века нашей эры обитали потомки скифов, перебравшихся из Северного Причерноморья и перешедшие к оседлому образу жизни.

Неизвестно, были ли они прямыми потомками «классических» скифов, кочевавших в степях Северного Причерноморья примерно с VII века до нашей эры и оставивших после себя знаменитые курганы. На полуострове, постоянно контактируя, торгуя и воюя с греческими Боспорским и Херсонесским государствами, смешиваясь с местными варварами, строя крепости и занимаясь земледелием, бывшие кочевники настолько изменились, что некоторые современные исследователи стали сомневаться в том, что они являются прямыми потомками кочевых скифов. Чтобы отличить новую культуру, её назвали позднескифской.


Позднескифское государство первоначально играло заметную роль в истории Крыма. Оно постоянно угрожало Херсонесу и во второй половине II века до нашей эры захватило его сельскохозяйственную территорию на северо-западе полуострова. В конце этого же столетия поздние скифы сражались с понтийским царём Митридатом VI, в первой четверти I века нашей эры – с боспорским царём Аспургом, а в 60-х годах нашей эры – с римлянами.

В I веке нашей эры в Крым проникают кочевые сарматы, в середине II века за ними идет новая волна кочевников-сарматов, а в III веке – готы и аланы. В начале II века нашей эры поздние скифы покидают крымские степи и уходят в более безопасные предгорья. К III веку нашей эры их государство приходит в упадок.


Сейчас сложно сказать, кем были когда-то люди, похороненные в некрополе Фронтовое 3. Долина реки Бельбек, где обнаружены захоронения, во время поздней античности являлась контактной зоной многих народов: здесь обитали потомки автохтонных тавров, носители степных культур (поздние скифы, затем сарматы), германцы-готы, и при этом жившие здесь общины испытывали сильное влияние греческого Херсонеса. Местная культура носила во многом эклектичный характер, что подтверждают находки из могильника. Способы захоронения и найденные в них предметы указывают на различные культурные влияния: скифское, сарматское, греческое и готское. Очевидно, что могильник точно отражает бурные исторические события этого периода.

Ранние погребения некрополя датируется концом II – первой половиной III века нашей эры. Большинство их представляют собой подбойные могилы, которые состоят из вертикального входного «колодца» и ниши – погребальной камеры, устроенной в одной из стенок. Погребенных укладывали на спине, у головы обычно помещали посуду, стеклянные сосуды, ножи и пищу, которую клали покойным «в дальнюю дорогу». Затем вход в камеру закладывали камнями.

Женские захоронения отличались от мужских набором предметов. Если в женских погребениях больше украшений: бус, браслетов, серег, часто находят стеклянные флаконы, пряслица от веретен, и нет оружия, то в мужских захоронениях нет серег и колец (только иногда встречаются крупные перстни и единичные и крупные бусы), зато может быть оружие и конская узда.


Так, в одном из захоронений археологи обнаружили около головы усопшей кувшин, стеклянный бальзамарий (флакон для благовоний), амфору, нож, на груди  –  ожерелье из стеклянных, гагатовых, янтарных бус, а под ключицей – три золотых лавровых листа (вероятно, от греческого золотого погребального венка). Также в захоронении были найдены стеклянный бисер, которым когда-то была расшита одежда, две застёжки-фибулы и две пряжки, стеклянная кружка, а рядом – кольца и пряжки от ремня.

Среди находок в ранних погребениях особо выделяются перстень с вырезанной вставкой-печаткой из сердолика и золотая пронизь с подвеской каплевидной формы и сердоликовой вставкой, окантованной зернью. Ближайшие аналоги ей были найдены в некрополе Херсонеса.


Как выяснилось во время раскопок, некрополь постепенно расширялся на юг и восток. Большинство могил второй половины III и IV века нашей эры также были подбойными, но появились и другие погребальные конструкции: грунтовые могилы с заплечиками  – уступами, на которые опирались каменные плиты перекрытия.

В IV веке начали также строить грунтовые склепы, состоящие из прямоугольной подземной погребальной камеры и ведущего в склеп с поверхности узкого коридора-дромоса со ступеньками. Вход в камеру закладывали камнем. В таких склепах хоронили несколько человек, видимо, членов одной семьи.

В поздних мужских погребениях найдено оружие: мечи, кинжалы, в одном из могил был найден боевой топор. Возле черепов по-прежнему ставили сосуды, в некоторых из которых сохранились остатки заупокойной пищи. Нетронутые захоронения позволили точно установить детали погребального обряда: так, в одном из склепов, где был похоронен взрослый мужчина, возле черепа лежали несколько керамических и один стеклянный сосуд, в миске осталась скорлупа яиц и кости птицы, у правого плеча находился кинжал, с левой стороны у ног – меч. К стенке был прислонен щит, от которого сохранились рукоять и умбон (накладка на центральную часть щита).

При раскопках были найдены греческая краснолаковая посуда, стеклянные кувшины, множество пряжек и фибул - металлических застежек для одежды, которые исследователи относят к черняховской  культуре II - IV веков. Как отмечают ученые, уже сейчас можно говорить, что коллекция фибул из раскопок Фронтового – одна из наиболее выразительных как по количеству экземпляров, так и по числу различных вариантов.


Во время исследований некрополя археологи применяют также методы естественных наук – геомагнитные исследования для уточнения зоны распространения погребений, фотограмметрию для создания трехмерной модели погребальных комплексов и уточнения их архитектурных особенностей, металлодетекторы для поиска металлических объектов. Вместе с археологами работают специалисты естественных наук, проводящие антропологические и остеологические исследования, отбор проб для радиоуглеродного анализа и другие исследования. Все это позволяет провести раскопки на современном научном уровне, получить дополнительную информацию, уточнить датировки памятника.

Сейчас ученые завершают раскопки на юго-восточном участке и продолжают исследования на северо-западном, где могут находиться более ранние захоронения. После окончания работ участок будет сдан строителям, а материалы раскопок переданы в Херсонесский музей-заповедник (Севастополь).

«В ходе раскопок исследовано более 100 погребений, собрано более 1300 находок. Могильник представляет исключительный интерес для изучения культуры ближайших соседей Херсонеса. Раскопки могильника Фронтовое 3 – яркий пример успешной организации спасательных археологических исследований на больших новостройках Крыма, свидетельство ответственного отношения к сохранению наследия при реализации крупных строительных проектов», – отмечает Сергей Внуков.

14.08.2017 15 августа - День археолога! Из новейших открытий археологов ИА РАН
С.Ю. Внуков, И.В. Рукавишникова, А.Н. Хохлов, К.И. Панченко (все - Москва), А.М. Михайлов (Керчь), Ю.П. Зайцев (Симферополь), П.И. Шульга (Новосибирск), Е.И. Нарожный (Армавир)



С весны 2017 г. Крымская новостроечная археологическая экспедиция Института археологии Российской академии наук под руководством д.и.н. С.Ю. Внукова проводит широкомасштабные археологические раскопки в Крыму в зоне строительства трассы «Таврида». На протяжении 200 км, с востока на запад, от Керчи до Симферополя объектами исследования являются около 60 памятников археологии, датируемых от эпохи камня до конца XIX в.

Самым древним изучаемым экспедицией памятником является стоянка Яблочное 1 в Белогорском районе. Здесь найдены изделия из кремня - нуклеусы, отщепы, пластины, скребки, скобели, резец. Они свидетельствуют, что на этом месте неоднократно располагались стойбища древних охотников и собирателей каменного века. Орудия позволяют датировать стоянку эпохами мезолита и неолита, то есть IX–IV тысячелетиями до н.э.


Следующий исторический период, эпоха бронзы, представлен 14 погребальными курганами. Крымские степи и предгорья в этот период населяли различные кочевники, которые хоронили своих умерших в курганах на боку с поджатыми коленями. Самые ранние такие курганы сооружены носителями ямной (2-я половина III – начало II тыс. до н.э.) и кеми-обинской (конец III – 1-я половина II тыс. до н.э.) археологических культур. Захоронения последней совершались в каменных ящиках с раскрашенными охрой внутренними стенками. Погребенных сопровождали лепные сосуды, изделия из камня и кости.


Особенностью позднего этапа эпохи бронзы являются сложные каменные конструкции в курганах. Наиболее ярким оказался комплекс кургана 3 курганной группы Фонтан 1. Перед первым погребением в этом кургане соорудили невысокую земляную площадку, которую по периметру обложили камнями. С юга к ней примыкала конструкция из каменных крупных блоков в виде буквы «П». В центре площадки под плитами было совершено захоронение ребенка, в которое был положен орнаментированный лепной сосуд. Позднее вокруг центрального погребения была возведена квадратная ограда из таких же массивных блоков. В последующие периоды в кургане было совершено еще несколько погребений.

Помимо курганов экспедицией исследуются 3 поселения позднего бронзового века (конец II – начало I тыс. до н.э.). К одному из наиболее интересных таких памятников относится поселение Луговое северо-западное 2. На площади около 1,5 га обнаружено более 20 построек, расположенных почти по окружности. В центре расположены прямоугольные жилые дома с очагами, мастерские, хозяйственные ямы. На окраине поселения выявлены сооружения округлой формы. Судя по находкам костей домашних животных, зернотерок, тёрочных камней и кремневых вставок в серпы, большая часть жителей поселения вела оседлый образ жизни и занимались земледелием и скотоводством. Уникальными находками с этого памятника являются предметы из бронзы; ножи, топор-кельт, заколка, чекан, долото. Керамика представлена почти всеми формами лепных сосудов периода поздней бронзы: сосудами баночного типа, горшками, кубками, мисками, корчагами, сковородками, жаровнями. Некоторые из них имеют орнаментацию в виде расчёсов, различных валиков, тычков и др.


К раннему железному веку (кизил-кобинская и скифская археологические культуры – IX–IV вв. до н.э.) относятся 11 курганов и более 10 впускных погребений в курганах более раннего времени. В большинстве случаев это захоронения в простых прямоугольных ямах, сопровождаемые лепными сосудами. В скифских захоронениях также встречаются бронзовые наконечники стрел, единичные железные предметы и украшения. В одном погребении воина найдена греческая амфора с клеймом. В кургане группы Пролом 2 под каменной набросом выявлены две каменные гробницы, погребения в которых, судя по большому количеству обломков амфор IV–III вв. до н.э., сопровождались тризной.

Античные поселения на территории проводимых археологических раскопок встречены только на территории Керченского полуострова в границах Боспорского царства. Самое западное из них находится недалеко от с. Фронтовое, а самое восточное – в г. Керчь. В основном это аграрные поселения эллинистического времени IV–III вв. до н.э. с небольшим количеством вещевого материала. Они состоят из нескольких отдельных усадеб и комплекса хозяйственных ям рядом с ними. Кроме того, исследуется периферийный участок городища 11-й километр, датирующегося I в. до н.э. – III в. н.э. Здесь собрано большое количество артефактов, в т.ч. монет.
Также раскопки проводятся на всех оборонительных валах Керченского полуострова: Бескровном, Аккосовом (Узунларском), Акмонайском.


Античные погребальные памятники представлены курганами Госпитальный и Цементная Слободка в г. Керчь. Их склепы были разрушены и ограблены в древности. Также большой интерес представляют могильники римского времени на курганах Александровские скалы.

Госпитальный курган представляет собой сложный разновременный погребальный комплекс, основные захоронения в котором были совершены во 2-й половине IV в. до н.э. Открытый в нем склеп, видимо, не уступал лучшим образцам эллинистической боспорской погребальной архитектуры и содержал захоронение представителя верхушки местного общества. Очень интересны поздние рисунки на стенах уже разграбленного склепа.

В 10 км западнее г. Керчь раскапывается группа из 2 курганов Александровские скалы. На них выявлены 2 могильника I–II вв. н.э., в которых обнаружено 213 погребений. Захоронения совершались в грунтовых могилах с каменным перекрытием или в могилах с каменными плитами. Основными находками в захоронениях являются красноглиняные и краснолаковые миски и кувшины. В мисках часто встречаются кости животных. Нередки находки маленьких железных ножей и оселков, бронзовых застежек-фибул и стеклянных флаконов. Во многих погребениях найдены крупные бусины. В единичных захоронениях найдены монеты I–II вв. н.э.

Наиболее ранние средневековые памятники по трассе Таврида представлены впускными погребениями в древние курганы, датируемые XI–XIII в. н.э. Одно из наиболее интересных – захоронение половецкого воина-кочевника в кургане 1 группы из 14 курганов в Белогорском районе. Его могила была перекрыта каменными плитами и завалена камнями. Воин был погребён вместе с богатым инвентарем: железная кольчуга, кольчужный шлем-мисюрка, кожаный колчан со стрелами, железная сабля, обрубок серебряной витой гривны, амфора, бронзовый котелок с железной дужкой, кожаные и текстильные изделия.


Золотоордыским временем датируются 2 поселения: Кош-Кую и Жемчужина-1. Наиболее интересным является поселение Жемчужина-1, где в материковых ямах открыты шесть полностью сохранившихся глинобитных печей с воздуховодами из керамических труб. В слое золы, заполнявшем одну из печей, обнаружены остатки зерна. Под поврежденным распашкой слоем выявлены остатки сохранившихся построек и заглубленные в материк комплексы. На поселении найдены медные монеты, элементы конской сбруи, фрагменты ножей и др. Среди керамических изделий на памятнике выделяется парадная посуда, представленная поливными полихромными орнаментированными чашами местного производства и импортными кашинными чашами XIII – 1-й половины XIV в. Также найдены фрагменты импортных стеклянных сосудов. Особенно интересна находка стеклянного сосуда, расписанного цветными эмалями, аналогии которому известны на Ближнем Востоке во 2-й половине XIII – XIV в. Можно также отметить бирюзовую бусину бочонковидной формы; подобные бусины известны в Средней Азии и на Ближнем Востоке. Изучаемый памятник представляет собой остатки неординарного сельского поселения, входившего в ближнюю округу генуэзской Кафы. Состав находок позволяет считать, что часть жителей этого поселения имела достаточно высокий социальный статус.

Поселения позднего средневековья и нового времени представлены 6 памятниками. Они имеют усадебную застройку с большими свободными пространствами и с хозяйственными ямами за пределами жилых построек. На 2 поселения от построек сохранилась только известковые заливки полов с очагами и подпольными ямами, сами строения, вероятно, были деревянные. В конце XVIII – XIX в. н.э. появляются кладки из обработанных камней на глине. Находки этого времени представлены турецкими и русскими монетами, курительными трубками, стандартным набором изделий из железа, незамысловатыми украшениями и медными вещами. Технологические традиции в керамических изделиях претерпевают некоторые изменения, но сохраняются многие формы сосудов, известных еще в золотоордынский период. Стоит отметить раскопанный на поселении Ленинское 7 (деревня Аргин XIX в.) каменный «бассейн-цистерну» с колодцем в центре. По всей видимости, это было общественное сооружение.

В настоящее время Крымская новостроечная археологическая экспедиция ИА РАН является крупнейшей в России. В ее работах, помимо археологов, принимают участие антропологи, палеозоологи, почвоведы, реставраторы, специалисты иных направленй. Впервые в рамках одной экспедиции работают исследователи из основных археологических центров России – Института археологии РАН (Москва), Института истории материальной культуры РАН (Санкт-Петербург), Института археологии и этнографии Сибирского отделения РАН (Новосибирск), а также Института археологии Крыма, Музея-заповедника "Херсонес Таврический" и др. организаций. Подобные масштабные работы проводятся в Крыму впервые в истории. Они позволяют добыть важнейшую научную информацию о прошлом Тавриды на протяжении нескольких тысячелетий, а также наглядно проследить особенности исторического развития и хозяйственной деятельности населения полуострова в различных природно-географических зонах. Это позволит нарисовать своеобразный историко-культурный разрез Крыма длиной почти 300 км и уходящий в прошлое почти на 10 тысяч лет.

С.Ю. Внуков, И.В. Рукавишникова, А.Н. Хохлов, К.И. Панченко (все - Москва), А.М. Михайлов (Керчь), Ю.П. Зайцев (Симферополь), П.И. Шульга (Новосибирск), Е.И. Нарожный (Армавир)

11/14/2018 - Институт археологии РАН: Рассматривается возможность сохранения археологического памятника Манитра
Сергей Юрьевич Внуков
ведущий научный сотрудник Отдела классической археологии ИА РАН, доктор исторических наук



Сотрудники Крымской новостроечной экспедиции Института археологии РАН во время раскопок в зоне будущего строительства железнодорожного подхода к Крымскому мосту возле села Октябрьское обнаружили остатки античного поселения конца V — начала III века до н. э., предположительно крупной загородной усадьбы боспорского аристократа или представителя династии царей Боспора. Поселение хорошо сохранилось, потому что находится на территории, которая непригодна для земледелия и никогда не распахивалась.


«Это уникальный памятник, аналогов которому мы пока не встречали не только в Крыму, но и во всем Причерноморье. Работы еще в самом разгаре, и у нас у самих больше вопросов, чем ответов. Но мы уже можем сказать, что перед нами — одна из крупнейших сельских усадеб, известных в Крыму, которая предварительно датируется временем расцвета Боспорского царства», — сказал руководитель экспедиции, доктор исторических наук Сергей Внуков.

Исследования на объекте продолжаются. Уникальность памятника и его хорошая сохранность позволяют рассмотреть вопрос о дальнейшем сохранении памятника, как и других уникальных артефактов, найденных во время исследований перед строительством трассы «Таврида», Крымского моста и подходов к нему.

Объект исторического наследия Манитра, названный по бытующему названию расположенной рядом горы Макитра, представляет собой комплекс археологических памятников. Его составляют существовавшие одновременно сельское поселение, примыкающие к нему круглые загоны для скота и некрополь жителей поселения. По предварительным данным, комплекс датируется концом V — началом III века до н. э.

Поселение имело прямоугольную форму и было довольно большим: в нем было около 10 дворов и 40 помещений, а площадь превышала 5 000 квадратных метров, что намного больше обычной площади сельских усадеб Боспора. Всю ее занимала сплошная застройка: мощеные парадные и хозяйственные дворы, окруженные жилыми и хозяйственными постройками, примыкающими друг к другу. Наружу выходили только глухие стены. Как отмечают ученые, такая замкнутая планировка и группировка помещений вокруг внутренних дворов характерна для античных сельских усадеб. Главный, хорошо вымощенный двор находился в западной части комплекса, он был окружен галереями и, возможно, колоннадой. В восточной части комплекса, вероятно, располагались хозяйственные дворы и помещения. Все постройки были крыты черепицами боспорского производства, на некоторых из них стояли клейма местного мастера.

Как отмечают исследователи, усадебный комплекс неоднократно перестраивался, что существенно затрудняет понимание памятника. Не исключено, что в какое-то время первоначально единая очень крупная вилла была разделена на две смежные усадьбы.

Лучше других сохранились конструкции позднего периода. Более ранние стены и вымостки частично разбирались при перестройках, а все обстановка и «оборудование» из усадьбы выносились. На сегодняшний день археологи смогли определить функции только поздних помещений. Так, в двух комнатах были открыты остатки алтарей — видимо, они являлись небольшими молельнями. В предполагаемой хозяйственной части в трех помещениях сохранились небольшие давильные площадки-тарапаны, использовавшиеся для изготовления домашнего вина, еще в одном были открыты две вкопанные глиняные бочки-пифосы, в которых хранили запасы. В некоторых помещениях, где были найдены каменные кормушки, могли содержать молодняк домашнего скота. Производство не было крупным, оно носило «домашний характер», и продукция предназначалось не для продажи, а для удовлетворения потребностей жителей поселения.

Как полагают ученые, в основе поселения лежал хорошо продуманный план, который предусматривал высокий уровень благоустройства. Все помещения были построены с учетом розы ветров, чтобы в помещениях всегда свежий воздух. Раскопки открыли сложную разветвленную систему водостоков: постройки расположены на довольно крутом склоне, и отвод ливневых стоков видимо, был важной проблемой для жителей. Они удачно с ней справились, соорудив единую для всего комплекса сложную систему водостоков и накопительных цистерн, что позволило отводить ливневую воду за пределы застройки.
«Уникальность этого поселения — в его сложной структуре и очень высоком уровне строительного дела. Памятник находится на Керченском полуострове, в западной части Боспорского царства. Это далекая окраина эллинского мира, но здесь мы видим в самом лучшем проявлении опыт античного градостроительства — планировки, качества кладок, интерьеров. Аналогов сельской усадьбы такой площади, сложности и такой хорошей сохранности нет не только на территории Крыма, но и во всем Причерноморье», — отметил заведующий отделом полевых исследований ИА РАН, доктор исторических наук Александр Масленников.

При раскопках поселения было найдено множество столовой и кухонной керамики — кувшины, миски, тарелки, рыбные блюда, кастрюли, в том числе и импортные аттические чернолаковые сосуды. Но основной объем находок приходится на фрагменты и целые формы амфор основных эгейских и малоазийских греческих центров, экспортировавших свою продукцию на Боспор в позднеклассическое и эллинистическое время: Хиоса, Фасоса, Книда, Коса, Пепарета, Синопы и Гераклеи Понтийской. Также были обнаружены металлические изделия — гвозди, фрагменты ножей, сельскохозяйственных инструментов. Особо интересны найденные свинцовые гирьки с клеймами, подтверждающими их вес, а также около 300 медных монет, в основном боспорской чеканки. В помещениях археологи также обнаружены два небольших клада, состоящих из медных боспорских монет: 25 в одном и около 60 в другом кладе. Клады найдены недавно, и пока еще нельзя точно определить все монеты.

На востоке и западе от усадьбы были найдены две круглых каменных загородки диаметром 55-60 метров. Вероятно, это были загоны для скота.


Рядом с поселением обнаружен синхронный ему некрополь. Ученые исследовали более 20 вырубленных в скале погребений, многие из которых являлись семейными усыпальницами. В большинстве это простые прямоугольные могилы, также открыто пять склепов. Судя по сравнительно небогатому погребальному инвентарю (керамические блюда и кувшины для погребальной пищи, среди которых встречаются и средиземноморские импорты, мелкие орудия и украшения), здесь хоронили постоянно проживавший в поселении «обслуживающий персонал», тогда как владельцев усадьбы погребали в столице Боспора — Пантикапее.

Как отмечают ученые, поселение Манитра представляет собой уникальный памятник. Оно необычно не только очень большой для сельских поселений площадью сплошной застройки, но и сложной структурой и качеством строительных работ. Это дает основание предполагать, что усадьбу строил не просто состоятельный человек: он обладал очень большими материальными возможностями. Скорее всего, это был представитель боспорской знати, а может быть, член правящей династии или даже царь Боспора. Косвенно на это указывает наличие дорогой привозной чернолаковой посуды и вина из средиземноморского региона.
«Это был огромный усадебный комплекс, явно не производственный. Скорее всего, это загородная усадьба какого-то представителя верхушки боспорской знати, может быть даже что-то вроде царской „виллы“. Содержание такого комплекса стоило дорого, это явно была не рядовая постройка, и ее хозяева, как минимум в начальный период, были людьми не бедными», — отметил Сергей Внуков.

По предварительным данным, раскапываемый комплекс был обитаем примерно 150 лет. За это время он минимум два раза перестраивался: возможно, это было связано со сменой хозяина или хозяев, природными катастрофами или изменением функции поселения.

«Сейчас мы раскрыли примерно 80% поселения. Практически на всей площади открыты верхние слои, но еще не везде раскопан самый нижний горизонт. Чтобы понять, кем был первый хозяин этой усадьбы, нужно открывать самый ранний уровень. Но очевидно, что это был представитель аристократической верхушки Боспорского царства», — отметил Сергей Внуков.