С начала XX в. многие исследователи обращали внимание на серию скифских мечей с округлым навершием, овальным стержнем рукояти и ложнотреугольным перекрестьем. Предлагается закрепить за этим типом термин «тип Чертомлык». Хронологический анализ погребальных комплексов показал, что данный тип развивался в течении всего IV в. до н. э., а время его наибольшего распространения охватывает третью четверть столетия. С типом Чертомлык, начиная со второй половины IV в. до н. э., тесно связана группа парадных форм однолезвийного оружия — тип Шульговка. Очевидно, что в IV в. до н. э. центры производства клинкового оружия стали смещаться в южном направлении. Также отмечается значительное сужение ареала скифских мечей и кинжалов по сравнению с более ранним временем — восточная граница погребальных комплексов с акинаками типа Чертомлык теперь проходит по Дону, хотя комплексы с акинаками типа Солоха достигали Зауралья. Траектория этой финальной линии развития скифских акинаков является отражением центробежных тенденций в скифской культуре конца IV в., приведших, в частности, и к исчезновению самого акинака как культурной традиции, несмотря на расхожее утверждение, что к IV-III вв. до н. э. число скифских погребений с клинковым оружием заметно увеличивается.
Скифы, которые были жестокими варварами и практиковали человеческие жертвоприношения. Тем не менее пользуются большим уважением у большинства людей. Такое отношение бытует благодаря их произведениям искусства в зверином стиле. Манера изображать зверей, а также птиц и рыб, есть и у других народов. Однако именно стиль скифов и родственным им народов принято называть «звериным». Прочие стили изображения животных принято называть «зооморфными», например «кельтский зооморфный стиль», «финно-угорский зооморфный стиль».
Меч из Мирного датирован второй четвертью V в. до н. э. Таким образом, он является одним из первых подобных изделий, известных на территории Скифии. Возможно, такие мечи распространились вследствие столкновений скифов с фракийцами после скифо-персидской войны. Эти события отражены в сообщении Геродота о гибели скифского вождя Ариапифа.
Судя по набору вооружения, обладатель этого меча, скорее всего, был конным воином-дружинником. Его погребение стоит в одном ряду с такими известными захоронениями тяжеловооруженных всадников V в. до н. э. как курган 2 Гладковщина и погребение 1 в кургане Новорозановка.
В статье рассматриваются пластинчатые налобники, предназначенные для защиты коня в бою. Выделяются два их типа: первый – с круглой выпуклой верхней частью, украшенной концентрическими окружностями, и трапециевидной вытянутой нижней с прогнутыми сторонами; второй – с симметричными веерообразно расширенными концами и прогнутыми сторонами. Новые археологические материалы позволили ограничить время бытования этих налобников второй половиной IV- началом III в. до н.э. Впервые публикуется комплекс из кургана у станицы Пластуновской, который важен не только для датировки налобников, но и для решения вопроса о времени появления т.н. вотивных кладов, или «странных» комплексов. Он является самым ранним из всех известных «вотивных кладов». Вероятно, именно здесь, в Прикубанье, в сиракской среде зародился этот обряд, а впоследствии, в связи с рейдами сарматских племен, распространился в Северо-Западном Причерноморье.
Рассматривается возможность применения в бою римских шлемов с масками, которые определяются большинством исследователей как парадные или предназначенные для использования в ходе командных кавалерийских состязаний (hippika gymnasia). На основе иконографических источников и данных экспериментальной археологии делается вывод о возможности использования в бою шлемов с масками, по крайней мере изготовленных в I в. н.э.
Среди находок древнеримского вооружения большую группу составляют встречающиеся археологам шлемы с антропоморфными масками. Споры об их назначении ведутся уже давно. Эту дискуссию открыл еще родоначальник римской военной археологии Л. Линденшмит, считавший их боевыми. Противоположной точки зрения придерживался его оппонент в этом вопросе О. Бенндорф, который приписывал их к части погребального инвентаря. По его мнению, маски могли быть погребальными, так как некоторые из них были найдены в могилах. Вследствие этого исследователь провел аналогию с другими масками, погребальное предназначение которых не вызывает сомнений. Тем не менее большая часть найденных на сегодняшний момент римских шле- мов с масками никоим образом не связана с погребениями. Их находят в контексте вотивных приношений (зарытыми в землю или в недрах вод), а также на территории военных лагерей легионов и вспомогательных войск. В этом случае об их погребальном назначении говорить не приходится. Следовательно, каково же было их предназначение?
Бородинский клад, или как его ещё принято называть Бессарабский. — одно из ценнейших сокровищ, хранящихся в археологическом отделе Государственного Исторического музея. Клад был найден в 1912 году. По счастливому совпадению в этом же году был раскопан Сейминский могильник на Средней Волге. Несмотря на большую удаленность друг от друга, оба памятника содержали ряд однотипных металлических изделий, которые имели аналогии в хорошо датированных памятниках Передней Азии и Эгейского мира. Это позволило установить хронологические вехи бронзового века Восточной Европы. Находки, сделанные более 70 лет назад, имеют и сегодня первостепенное значение для установления абсолютных датировок памятников II тысячелетия до н. э.