Новые памятники писеральско-андреевского типа I-III вв. н.э. на территории Нижегородской области

В статье рассматриваются материалы двух новых грунтовых могильников из Нижегородской области, относящихся к немногочисленным, но ярким памятникам археологии Восточной Европы на заключительном этапе раннего железного века в I-III вв. н.э.

Ключевые слова: археологическая культура, этнокультурные процессы, миграция, курганные и грунтовые могильники, писеральско-андреевский тип памятников, ранний железный век.

В археологической науке нередко бывают случаи, когда открытие нового памятника изменяет или существенно корректирует представления об историкокультурной ситуации конкретной территории определенного времени. Появление же других аналогичных археологических объектов требует более пристального рассмотрения и выявления причинно-следственных связей этого явления, нередко ломая при этом устоявшиеся взгляды на этнокультурное развитие региона и историю народонаселения.

Такое открытие было сделано более 50 лет назад А.Х. Халиковым, когда им был исследован Писеральский курганный могильник на территории Марий-Эл [32, 33], а несколько позднее П.Д. Степановым – раскопавшим Андреевский и Староардатовский курганы в Мордовии [28, 29, 30, 9]. Марийскими археологами (Г.А. Архипов, А.И. Шадрин, А.В. Михеев) в конце прошлого – начале нынешнего столетия были исследованы Климкинские курганы, близкие в этнокультурном и хронологическом плане указанным выше памятникам [3,16] (рис. 1).

Хронологически все перечисленные памятники укладываются в промежуток I-III вв. н.э. [16, 12].

Рис. 1. Карта-схема расположения памятников писеральско-андреевского типа: 1 - Андреевский 1 курган; 2 - Староардатовский 1 курган; 3 - Писеральский курганный могильник; 4 - Климкинский курганный могильник; 5 - Пильнинский I грунтовый могильник; 6 - Пильнинский II грунтовый могильник. а - северная граница лесостепной зоны; б - южная граница лесостепной зоны

Рис. 2. Карта-схема археологической ситуации в Восточной Европе I-II вв. н.э. и локализация памятников писеральско-андреевского типа: 1 - зона распространения памятников гороховской культуры (по Матвеевой Н.П.); 2 - зона распространения памятников саргатской культуры Тоболо-Ишимья (по Коряко-вой Л.Н., Матвеевой Н.П.); 3 - зона распространения сарматских памятников (по Мошковой М.Г.); 4 - зона распространения памятников кара-абызской культуры (по Пшеничнюку А.Х.); 5 - зона распространения памятников пьяноборской культуры (по Агееву Б.Б., Генингу В.Ф.); 6 - зона распространения памятников дьяковской культуры (по Смирнову К.А.); 7 - зона распространения памятников городецкой культуры; 8 - зона распространения памятников зарубинецкой культуры (по Обломскому А.М.); 9 - местоположение памятников писеральско-андреевского типа. 1 - Андреевский 1 курган; 2 - Староардатовский 1 курган; 3 - Писеральский курганный могильник; 4 - Климкинский курганный могильник; 5 - Пильнинский I грунтовый могильник; 6 - Пильнинский II грунтовый могильник

Открытие этих интереснейших памятников значительно расширило представление о сложных этнокультурных процессах, происходивших в лесостепных районах северо-западной части Приволжской возвышенности в конце эпохи раннего железного века (рис. 2].

Интересный и неоднозначный материал, полученный в ходе раскопок Андреевского, Староардатовского, Писеральских и Климкинских курганов, привлек к себе большое внимание со стороны многих исследователей, поднимающих вопросы этнической истории Поволжья и близлежащих регионов в раннем железном веке и раннем средневековье.

Принятый большинством специалистов термин «писеральско-андреевский тип», объединяющий вышеозначенные памятники в единую систему, впервые был введен в научный оборот А.Х. Халиковым [33]. Предложенное В.И. Вихляевым выделение новой Андреевской археологической культуры [6, 7] пока не нашло положительного отклика у исследователей.

Памятники этого типа в течение длительного времени используются в различных этнокультурных построениях и хронологических схемах многими археологами нашей страны. Однако и до сего дня материалы этих могильников не получили однозначную исследовательскую оценку. И если проблема их датирования вызывает незначительные разногласия, то дискуссия об этнокультурной интерпретации этих памятников продолжается до настоящего времени.

Именно поэтому открытие еще двух могильников писеральско-андреевского круга в Нижегородской области (рис. 3, 4) стало ярким событием для археологической науки применительно к завершающему этапу раннего железного века Восточной Европы.

Информация о новом могильнике (в 2010 г. получившем название Пильнинский I) стала известна через сайты мародеров, занимающихся грабежом археологических памятников. Часть материалов из грабительских раскопок была получена Государственным историческим музеем (г. Москва) и стала доступна для авторов настоящей статьи.

Рис. 3. План расположения Пильнинских археологических объектов. (Пильнинский район, Нижегородская область): 1 - Пильнинский I грунтовый могильник; 2 - эскарпированная площадка; 3 - Пильнинский II грунтовый могильник	Рис. 4. Топографический план местности с расположением Пильнинского I грунтового могильника и Пильнинского II грунтового могильника и эскарпированной площадки (Пильнинский район, Нижегородская область)

Коллекция была представлена предметами вооружения и конского снаряжения, поясной гарнитуры, украшениями одежды и пр. Все вещи из грабительских раскопок, естественно, были депаспортизированы, но достоверно происходили из одного места.

Предметы вооружения составляют довольно большую и интересную часть коллекции, в число которой входят клинковое оружие («палаши»1 и меч), древковое (наконечники копий и стрел), защитное вооружение (шлемы, кольчуга, чешуйчатый доспех). Наиболее близкие аналогии пильнинским предметам вооружения наблюдаются в материалах памятников писеральско-андреевского типа (Андреевский и Староардатовский курганы, Писеральский и Климкинский курганные могильники).

Клинковое оружие из коллекции Пильнинского I могильника представлено 4 палашами (рис. 5-5-8), одним обломком (палаша) однолезвийного клинка с рукоятью и перекрестием (рис. 5-10) и одним мечом (рис. 5-3).

Рис. 5. Пильнинские I и II могильники. Древковое и клинковое оружие (1-11). Предметы конского снаряжения (12). 1-3, 5-12 - из разрушенных погребений Пильнинского I могильника, 4 - случайная находка на территории Пильнинского II могильника	Рис. 6. Пильнинские I и II могильники. Наконечники стрел (1-11, 13-19). Предметы защитного снаряжения 12): 1-13, 15, 16,19 - Пильнинский I могильник; 14 - погр. 1 Пильнинского II могильника; 17, 18 - Андреевский курган, погр. 19+27, 50. (1-4, 9-12,15 - железо; 5-8, 13, 14,18,19 - кость; 16, 17 - бронза)

Палаши типологически близки друг другу – длина сохранившихся клинков колеблется в пределах 65-45 см при ширине клинка 2,5-3 см. Напущенное перекрестие сковано со стороны лезвия. Два клинка имеют некоторую «горбатость» со стороны спинки (рис. 5-6, 7), что менее заметно у палаша с бронзовым наконечником (рис. 5-8). Близкий однолезвийный клинок с выгнутой спинкой был обнаружен в Афонинском позднепьяноборском могильнике Удмуртского Прикамья (I-III вв.) в погребении 167. Следует отметить оформление его навершия в виде закрученных волют, что очень близко находке из Пильнинского могильника (рис. 5-11). Интересно, что в кочевнической паноплии прямые однолезвийные клинки не были распространены, при этом довольно большая подборка палашей имеется в материалах Андреевского кургана и позднего этапа (I-III вв.) пьяноборской и кара-абызской культур [17].

Рис. 7. Бронзовые наконечники ножен клинкового оружия: 1-3 - Пильнинский II могильник; 4 - Андреевский курган, погр. 25-1; 6 - Климкинский могильник, к. 1, погр. 18	Рис. 8. Пильнинский I могильник. Металлический шлем типа «Шпангенхельм»

Меч с клинком линзовидного поперечного сечения и брусковидным прямым перекрестием (рис. 5-3) типологически близок к типу позднесарматских мечей без навершия [31, с. 50]. Аналогичные мечи были обнаружены в погребении 25-2 Андреевского кургана [30, табл. 41-3; 12, рис. 26-1], в погребении 1 кургана 1 Писеральского могильника [33, табл. XXIII-1].

В пильнинской коллекции присутствуют бронзовые наконечники ножен клинкового оружия (3 экз.). Первый из них украшал конец ножен палаша и представляет собой удлиненно-коническое изделие выгнутой формы, овальной в поперечном сечении. Этот наконечник ножен очень напоминает клык животного (рис. 7-2).

Верхняя часть наконечника выделена широким валиком, который украшен орнаментированной зоной с тремя ложными жгутами, под которым расположен ряд прорезных треугольников вершинами вниз. Внутренняя часть наконечника полуоткрытая, с двумя переборками. Второй наконечник ножен в виде удлиненного конуса, овальный в поперечном сечении (рис. 7-1). Наконечник в нижней части имеет литое четко выраженное утолщение кругло-конусовидной формы. Третий наконечник ножен изготовлен из бронзовой пластины удлиненной конусовидной формы без перемычек с внутренней стороны (рис. 7-3). Полных аналогий вышеописанные наконечники ножен не имеют, но весьма близкие по конструкции и оформлению происходят из материалов кара-абызской и пьяноборской культур Западного Приуралья [24, рис. 14- 2, 3, 7, 8; 8, табл. X-15, 17, XI-1, 7; 1, табл. 17-1 - 12], Андреевского кургана [12, рис. 26-10], Климкинского могильника [16, рис. 8-4] и могильников поздних скифов в Крыму (Беляусский могильник) [13, табл. 55:5]. Следует отметить, что второй наконечник в целом близок группе наконечников раннеримских гладиусов (I в. н.э. - нач. II в.н.э.) [35. Bd. 2, taf. 210-212].

Копья представлены двумя экземплярами. Наконечники с широколезвийным пером, наибольшее расширение которых приходится на нижнюю треть, с длинной втулкой, превышающей длину пера (рис. 5-1, 2). Перо наконечников имеет выраженное осевое ребро. Подобные наконечники копий встречаются в материалах Андреевского [30, табл. 42-3-6; 12, рис. 24-1] и Староардатовского [12, рис. 33-1, 2] курганов пьяноборской культуры [1, табл. 16-9; 5, рис. 15-19]. Близкие, с длинной втулкой, но более узким пером, имеются как в указанных, так и в других памятниках пи-серальско-андреевского типа (Писеральский и Климкинский курганные могильники).

Наконечники стрел пильнинской коллекции многочисленны как в количественном отношении, так и типологически. Железные наконечники стрел представлены двумя группами – небольшие трехлопастные черешковые удлиненнотреугольной формы с лопастями, срезанными под прямым углом к черешку (рис. 6-9-11), и плоские двушипные с длинными черешками (рис. 6-1-4).

Небольшие, с пером 2-3 см, трехлопастные черешковые наконечники относятся к широко распространенному типу сарматских образцов. М.Г. Мошкова устанавливает весьма широкую дату распространения таких наконечников со II в. до н.э. (а с конца II-I вв. – их повсеместное господство) вплоть до конца позднесарматского времени, когда они начинают значительно увеличиваться в размерах [23, с. 184, 197]. Подобные наконечники стрел были широко распространены не только в кочевническом мире, но и культурах лесостепной и лесной зон [1, табл. 14-14-18].

Н.А. Лещинская считает двушипные наконечники стрел характерными для могильников Западного Поволжья II-III вв. н.э. [22, с. 12]. Рассматривая железные двушипные черешковые наконечники стрел дьяковских древностей, К.А. Смирнов выделил две разновидности - плоские, вырубленные из пластины, и выкованные с линзовидным сечением пера. Последние аналогичны большинству писеральско -андреевских наконечников и пильнинским в частности. Х.И. Крис связывала двушипные наконечники Троицкого городища с верхним и нижним горизонтами верхнего слоя [21, табл. 9-19-21, с. 16], которые, по А.Ф. Дубынину, приходятся на II-V вв. н.э. [14, с. 54-60]. Рассматривая пекуновские экземпляры, О.Н. Бадер определял бытование двушипных наконечников повсеместно в I-III вв., подчеркивая, что более крупные образцы датируются скорее всего I в. н.э. [4, с. 117].

Завершая этот небольшой обзор, отметим, что К.А. Смирнов в последнее время склонен сопоставлять железные двушипные наконечники стрел с подобными образцами из римских лагерей Дунайского лимеса I-III вв. н.э. [26, 27].

Более значительная подборка аналогий двушипным наконечникам стрел представлена В.В. Гришаковым, посвятившим наконечникам стрел Андреевского кургана отдельную работу [10, с. 66-68].

Костяные наконечники стрел представлены, в основном, черешковыми трехгранными образцами с упором для древка и без такового. Подобные наконечники широко представлены в памятниках писеральско-андреевского типа. Интересно отметить, что трехгранные костяные наконечники Андреевского кургана составляли 94% от всех костяных и 46,4% от всех наконечников стрел [12, с. 20].

Защитное вооружение, крайне редкое в любом из могильников раннего железного века и раннего средневековья на территории Восточной Европы, представлено двумя шлемами (один из них крайне плохой сохранности), фрагментами кольчужного плетения (кольчужный доспех) и пластинами-чешуйками доспеха или бармицы (рис. 6-12). Первый железный шлем (рис. 8) состоит из двух перпендикулярных широких полос, укрепленных на такой же широкой полосе оголовья. Сектора заклепаны сегментовидными пластинами, уложенными изнутри. Заклепки тонкие, имеют гранение, сильно профилированный вид снаружи. Можно с уверенностью сказать, что пильнинский шлем подобной конструкции относится к наиболее ранним образцам типа «Шпангенхельм». Второй шлем, судя по сохранившимся фрагментам, был собран из узких продолговатых пластин, шириной до 2 см, скрепленных между собой заклепками и сведенных под круглую пластину-навершие.

Предметы конского снаряжения представлены двусоставными железными удилами с уплощенными стержневидными псалиями, имеющими по два боковых выступа-петли с отверстиями (рис. 5-12). Псалии от петель раскованы до удлиненно-треугольной формы с прямо обрубленными концами. Аналогичные [1, табл. 14-27] и близкие по конструкции псалии с двумя выступами-петлями встречаются в памятниках сарматского мира, пьяноборской [1, табл. 14-21, 24] и кара-абызской [24, рис. 13-13] культур, в материалах Андреевского кургана [12, рис. 22-1-8], Писеральского и Климкинского могильников [16, рис. 7-4, 6].

Рис. 9. Пильнинский I могильник. Железные пряжки	Рис. 10. Пильнинский I могильник. Бронзовые пряжки, застежки, сюльгамы

Поясная гарнитура пильнинской коллекции представлена железными и бронзовыми пряжками и застежками с неподвижным крючком.

Бронзовые пряжки двух ведущих типов - круглые и прямоугольные вытянутые, с подвижным бронзовым язычком. Интересно отметить практически полную аналогию пильнинской бронзовой пряжки с двужильным язычком (рис. 10-1) с образцом из Андреевского кургана (погр. 56), которая отличалась только тем, что ее лицевая поверхность была украшена насечками [30, табл. 35-6; 12, рис. 25-9], а пильнинская – гладкая. Две крупные застежки с неподвижным крючком (рис. 10-6, 7) имеют прототипы в пьяноборской культуре по облику и конструкции [1, табл. 11-44-46]. Железные пряжки с круглой (рис. 9-2, 4) и прямоугольной рамкой с прогнутыми длинными сторонами (рис. 9-1, 3) довольно широко распространены во времени и по территории. Особый интерес представляет крупная железная четырехжильная застежка с неподвижным крючком (рис. 9-6). Такие застежки с разным количеством жгутов были найдены в погребении 50 Андреевского кургана (6 жгутов) [30, табл. 26-12], погребении 10 кургана 2 Писеральского могильника (8 жгутов) [33, табл. XXIV-10].

Рис. 11. Пильнинский I могильник. Бронзовые броши с железными иглами	Рис. 12. Пильнинский I могильник. Бронзовые подвески (1-6), пронизи (7, 9). Бусы (8, 10-18) (1-6, 8,-10 - бронза; 7 - бронза, кожа; 11-18 - стекло)

Пояса и одежда украшались бронзовыми подвесками различных типов и нашивками (рис. 12-1-6). Большое количество различных по размеру и элементам крепления круглых блях и бляшек, которые использовались в декорировании одежды, поясов, ножен клинкового оружия (рис. 14-1-8). В коллекции присутствуют три крупные бляхи (рис. 13-2-4) (диаметр 10-12 см) из так называемых «сарматских» зеркал, нередко украшенных циркульным орнаментом и шестилепестковой розеткой. Огромное количество этих зеркал на протяжении долгого времени (III в. до н.э. - III в. н.э.) оседало в могильниках как кочевого сарматского населения, так и оседлого населения лесных и лесостепных культур. Можно предположить, что эти зеркала изготовлялись в ремесленных центрах Средней Азии для торговли с кочевниками, через которых зеркала попадали к племенам кара-абызской и пьяноборской культур и использовались этим населением в виде украшений поясов, одежды и оружия [19, с. 103].

Для скрепления верхней одежды (обычно плаща или накидки) использовались крупные сюльгамы и броши из бронзы. В пильнинской коллекции три сюльгамы. Одна из них круглорамчатая, с двумя круглыми пуговковидными выступами и сломанной приостренной дужкой для прохождения иглы (рис. 10-10). Аналогично офрмленные крупные застежки верхней одежды происходят из материалов Андреевского (п. 25/3), Климкинского (к. 2, насыпь) и Писеральского (к. 8, п. 2; к.2, п. 3) курганов [16, рис. 2-1-3; 12, рис. 23-4]. Две пильнинские сюльгамы относятся к типу так называемых «миндалевидных» (рис. 10-8, 9). Этот термин был введен в научный оборот В.В. Гришаковым, когда им описывалась сюльгама из Андреевского кургана и подбирались аналогии [11, с. 9-11]. Особенностью этого типа сюльгам является миндалевидная форма рамки с округлым верхом и опущенным вниз приостренным концом, украшенным двумя плоскими (Климкино, к. 1, погр. 12) или тремя выпуклыми круглыми бляшками (Андреевка, погр. 39). Аналогичные застежки были обнаружены в Красноармейском районе Республики Чувашия (случайная находка) и в пьяноборском III Кушелевском могильнике [12, с. 48, рис. 41].

Рис. 13. Пильнинский I могильник. Бронзовые крупные бляхи	Рис. 14. Пильнинский I могильник. Бронзовые средние бляхи и мелкие бляшки

Две практически идентичные крупные бронзовые прямоугольные броши, украшенные прорезным треугольным орнаментом, образующим 5 рядов ромбов с тремя сферическими выступами на коротких сторонах, представлены в коллекции Пильнинского могильника (рис. 11-1,2].

На внутренней стороне брошей напаяны бронзовые крючок-приемник и дужка для крепления железной иглы. Это достаточно редкое украшение имеет аналогии только в материалах писеральско-андреевского типа – в Андреевском кургане [30, табл. 44-18; 12, рис. 20-6], Писеральских и Климкинских могильниках [16, рис. 1-3, 5, 6, 8]. Следует отметить, что зоны с рядами ромбов, образующимися от серии сквозных треугольников, различны – от 2-х до 5-и. Полная аналогия пильнинским брошам найдена в погребении 3 кургана 1 Писеральского могильника [33, табл. XXVII-1].

Многочисленные бусы из разграбленных погребений Пильнинского могильника (рис. 12-11-18) в большинстве своем представлены различными типами (округлые, бочковидные, двух- и трехчастные) с металлической прокладкой (с внутренней позолотой и серебрением), более близкие типологически к бусинам римского времени, чем к эллинистическим [2, с. 28-29]. Некоторые типы пильнинских бусин (рис. 12-16, 18) идентичны андреевским из погребений 50 и 32 [12, рис. 16-32, 44]. По классификации Е.М. Алексеевой их можно отнести (с условной долей приблизительности) к типу 248, 249 (рис. 7-18) и типу 396 (рис. 12-16), которые датируются, в основном, I-II вв. н.э. [2, с. 47, 57].

Таким образом, анализ вещевого материала из разграбленного Пильнинского I могильника позволяет однозначно отнести коллекцию артефактов к кругу писеральско-андреевских древностей и предварительно датировать I-III вв. н.э. При этом представляется, что хронологически писеральский вещевой материал укладывается между более ранними вещами Андреевского и Староардатовского курганов и более поздних материалов Писеральского и Климкинского могильников.

Появившаяся на археологической карте еще одна точка нахождения писеральско-андреевских вещей требовала своего решения.

Летом 2009 года совместный разведочный отряд (Радюш О.А. (Москва) и Зубов С.Э. (Самара)) выехал в Пильнинский район Нижегородской области для локализации могильника. После продолжительных поисков место могильника было обнаружено (рис. 3). Сложность обнаружения состояла в том, что первоначально велись поиски разграбленных курганов. Однако впоследствии выяснилось, что могильник грунтовый. Это еще одно интересное открытие, поскольку все известные до настоящего времени памятники писеральско-андреевского типа были курганными.

В сентябре 2010 года разведочный отряд САГМУ под руководством С.Э. Зубова провел историко-культурную экспертизу археологического объекта в целях уточнения сведений о нем и планирования мероприятий по обеспечению его сохранности.

Могильник располагается на коренной террасе реки Анда (рис. 4). На слабо выраженном склоне мыса было зафиксировано около 50 грабительских вкопов разных размеров – от 0,5х0,5 м до 2х3 м. При опросе местных жителей выяснилось, что мародеры грабили могильник не менее пяти лет. В выкидах некоторых ям были обнаружены фрагменты антропологического материала. В одном случае затылочная часть черепа была покрыта зеленоватым тленом, вероятно, от бронзовых украшений головного убора.

Интересно, что с севера и с юга площадка могильника ограничена двумя валами длиной 35 и 25 м, пересекающими гребень мыса. Ширина валов – 2-2,5 м, высота 0,15-0,20 м. За внешними пределами валов грабительских вкопов не зафиксировано.

Рис. 15. Пильнинский I могильник. Точильный камень (1). Керамическая посуда (2, 3)	Рис. 16. Пильнинский II могильник. План погребения 1: 1 - железный меч; 2 - втульчатый наконечник стрелы; 3 - острие костяного трехгранного наконечника стрелы; 4 - стеклянная бусина «с внутренним серебрением»; 5-9 - железные черешковые двушипные наконечники стрел; 10 - венчик лепного керамического сосуда; 11 - бронзовая пряжка с железным язычком; 12 - фрагментированная железная круглая пряжка; 13 - неопределимый фрагмент железного изделия	Рис. 17. Пильнинский II могильник. Погребальный инвентарь погребения 1. Нумерация вещей соответствует номерам на рис. 16 (1, 5-9, 12 - железо; 2, 3 - кость; 4 - стекло; 10 - керамика; 11 - бронза, железо)

В 130 м от южного вала на склоне мыса коренной надпойменной террасы расположена эскарпированная площадка. С напольной (северной) стороны проходящий через нее гребень мыса эскарпирован с двух сторон, в результате чего попасть на площадку можно только по узкому (не более 4-5 м) проходу длиной около 30 м. Размеры основной части площадки – 25x60 м. В северной части площадки от нее в северо-западном направлении отходит эскарпированный участок мыса длиной около 35 м, заканчивающийся округлой площадкой диаметром около 10 м.

На объекте был заложен рекогносцировочный шурф размерами 1x2 м. Находок в шурфе не обнаружено, однако искусственное происхождение данного объекта не вызывает сомнений. Близость могильника вполне позволяет предположить ритуальное использование площадки как святилища или места совершения обрядов, предшествующих захоронению.

На низком мысообразном отроге второй надлуговой террасы, в 200 м от мыса, на котором расположены могильник и эскарпированная площадка, был найден на поверхности железный меч (вероятно, изъятый грабителями из разрушенного ими погребения и выброшенный из-за плохого состояния) линзовидного сечения со слабо выраженным черешком (рис. 5-4). Поблизости от места нахождения меча был заложен рекогносцировочный шурф первоначальными размерами 1x2 м. В дальнейшем он был увеличен до 2х4 м. Судя по керамическому материалу и пищевым остаткам (костям животных), на этом месте располагалось русское поселение эпохи позднего средневековья (ориентировочно XV-XVI вв.).

Интересно, что в шурфе было выявлено мужское захоронение (35-40 лет) (рис. 16), погребальный инвентарь которого можно соотнести с материалами писеральско-андреевского типа памятников и датировать I-III вв. н.э. (рис. 17-1-12). Это костяные и железные наконечники стрел, бронзовая пряжка с железным язычком, округло-вытянутая бусина глухого серебристого цвета. Вдоль правого бедра лежал железный меч плохой сохранности. Собственно, и сохранность костей захороненного тоже плохая. И это понятно, поскольку умерший был погребен на глубине 25-26 см от поверхности.

Таким образом, на сегодняшний день число памятников писеральско-андреевского типа пополнилось еще двумя могильниками.

Погребальные памятники, подобные Пильнинскому I и Пильнинскому II грунтовым могильникам, являются уникальными для Восточной Европы объектами археологии. Число однокультурных им памятников писеральско-андреевского типа чрезвычайно мало – это уже упоминавшиеся Андреевский и Староардатовский курганы на территории Мордовии и Писеральский и Климкинский курганные могильники на территории Марий-Эл. Причем пильнинские памятники в отличие от вышеупомянутых курганных некрополей представлены грунтовыми захоронениями при схожей материальной культуре, что вызывает, несомненно, большой научный интерес. Археологические объекты данного культурного типа отражают миграционные процессы милитаризированного населения [15, 17, 12] на территории Восточной Европы в начале эпохи Великого переселения народов, что определяет их сугубую важность для исторической науки.

 Авторы: Зубов С.Э., Лифанов Н.А., Радюш О.А. Новые памятники писеральско-андреевского типа I-III вв. н.э. на территории Нижегородской области (предварительное сообщение) // Вояджер: мир и человек: теоретический и научно-методический журнал. Самара, 2011.